Annotation - userPC

брата. Хорошо, что мне не нужно его одобрение.

Я пожала плечами и пошла вперед – Но он действительно думает, что я слишком хороша для

тебя, чтобы ты мог за мной ухаживать.

Он улыбнулся, но принял вызов. Потом притянул меня за шею, подошел ближе и поцеловал в

губы. Меня окутало тепло его тела, и я расслабилась. Я почувствовала, как он прижался ко мне.

Он хотел меня.

Возможно, меня и не трясло от желания, но с ним я чувствовала себя хладнокровно, будто я

управляла ситуацией. И мне это определенно нравилось.

Оторвавшись от меня, он улыбнулся, будто оказался прав.

Я облизнула губы, ощущая аромат его мятной жвачки. Бен всегда отлично пах, я даже могла

отследить, какой он на вкус. Запах мяты или корицы на губах, одеколона на одежде, его волосы

пахли одним и тем же шампунем…И тут меня осенило, что я совершенно не знаю, каков его

естественный запах без всего этого, без всех этих средств по уходу. Время от времени он менял

свой парфюм. Остается шампунь и свежее дыхание. Чем бы пахла после него моя подушка?

Этот аромат будет меняться или всегда будет одинаковым?

Он указал на черный контейнер и упаковку деревянных палочек для еды, которые лежали на

стойке – Я тебе обед принес. Это суши. Вроде с лососем – отличная еда для мозгов – Он махнул

рукой. – Ты же работаешь сегодня ночью. Так что я подумал, тебе это не помешает.

- Спасибо – я пыталась казаться воодушевленной, я знала, для него моя реакция имеет значение.

Но я ненавидела суши. Просто он этого не знал. – На самом деле, я уже на сегодня отработала.

Мне кажется, я тебе это говорила.

Он задумался, а потом удивленно посмотрел на меня – Действительно, говорила – он вздохнул. –

Извини, у тебя так часто меняется рабочий график. Я и забыл.

- Всё в порядке – я сразу же почувствовала себя лучше, будто освободила волосы от надоевших

«невидимок». Когда я не работала в больнице, где я занималась гигиеническими процедурами

для больных и курировала вопросы, связанные с перевязочными материалами, я отправлялась в

библиотеку готовиться к осенним лекциям. Или тусовалась на Петле, выпуская пар. В последнее

время ему было сложно выяснять, где я нахожусь, но Бен принимал вещи такими, какие они

есть.

- Я съем их позже – предложила я, не желая быть неблагодарной. – Как видишь, теперь мне не

надо беспокоиться об ужине. Ты моя палочка-выручалочка.

Он обнял меня за талию и мягко поцеловал в лоб, а потом в нос.

Мы с Беном начали встречаться шесть недель назад. Хотя большую часть времени наши

отношения были на расстоянии. Мы оба приехали домой на весенние каникулы, и так

случилось, что однажды я не справилась с управлением машиной на скользкой от дождя дороге.

И я врезалась прямо в его машину. Она была припаркована у обочины. Прямо на его глазах и

всех его друзей. О, да, это был занятный момент.

Потому что я решила его обмануть. Я вышла из машины и начала наезжать на него, что он

паршивый водитель и лучше ему иметь хорошую страховку или я вызываю полицию.

Все засмеялись, и он пригласил меня на свидание.

Мы провели вместе некоторое время, потом разъехались по колледжам, чтобы закончить

семестр. И вот, приехав домой на летние каникулы, мы снова возобновили общение.

Мы с Беном вместе учились в старших классах, у нас даже было несколько свиданий в

последний год учёбы, но всё тогда закончилось не очень хорошо. И это было в некотором роде

забавно – наверстать упущенное, после того, как столько времени прошло. Мы познакомились

друг с другом поближе и наслаждались временем, проведенным вместе. Отношения с Беном

были неспешными, наоборот, развивались очень медленно. И спокойно.

Дальнейшее развитие событий зависело только от моей готовности, а не от него. И это было

огромным облегчением для меня. Потому что я совсем не была готова к новым поворотам.

Его лучшая черта? Он не был напористым. Он никогда не сердился и не дерзил. У него не было

ко мне претензий, от которых я бы чувствовала себя несчастной. И мне не стоит беспокоиться, что его влияние на меня окажется настолько сильным, что все решения я буду принимать с

оглядкой на него.

Он никогда на меня не давил и не спорил, и мне нравилось, что в наших отношениях именно я

доминирую. Я никогда не пользовалась этими преимуществами, потому что я человек ведомый, подвластный. Это было удобно, более того, это было легко. Бен никогда меня не заставал

врасплох. Он был надёжным.

В мае он получил диплом бакалавра по экономике в Университете Массачусетса, и будет

поступать в аспирантуру Принстона осенью. Я же собиралась в Стэнфорд изучать медицину, так

что нам снова придется расстаться через некоторое время. У меня не было уверенности, что

наши отношения будут и дальше продолжаться, но прямо сейчас я довольствовалась тем, что у

нас всё так легко и просто.

Бен уже намекал мне, что я могу уехать в Нью-Джерси вместе с ним и поступить в любую

медицинскую школу поблизости. Но я ему отказала. Когда-то у меня были важные причины,

чтобы поступиться своими планами относительно колледжа, но теперь я руководствовалась

только собственными желаниями и целями. Была не была – я еду в Калифорнию.

- Ты сегодня вечером будешь смотреть мою гонку? – ненавязчиво поинтересовалась я.

- Разве я когда-нибудь не приходил? – ответил он. Я знала, это значило, что он хочет увильнуть.

Бен терпеть не мог, когда я была на треке. Он говорил, что не любит находиться в толпе, но я то

знала, что причина не только в этом. Ему не нравилось, что его девушка гоняла с парнями, пока

он сидел в сторонке.

Несмотря на это, мне нравился Бен, хотя покидать Петлю я тоже не собиралась. Он никогда не

просил меня оставить это занятие, только намекал, что было весьма благоразумно. Мне кажется, он думал, что это такое развлечение, которое мне надо перерасти или я это прекращу, когда уеду

в Стэнфорд.

Но я не собираюсь бросать свое хобби ради кого-то или чего-то. Я к этому пока не готова.

Мэдок ныл на счет моей безопасности, мой отец упрекал меня расходами на автомобиль, когда я

нуждалась в запчастях или ремонте, и как минимум десяток придурков каждые выходные

отпускали в мой адрес ехидные замечания, когда я садилась в машину ради гонки с ними.

Но всё это не имело значения. В этом вся прелесть – твёрдо знать, чего хочешь. Никто не

указывает тебе, что делать или не делать. Когда ты уверен в чем-то, становится так легко.

- Тогда я буду ждать тебя на треке – я обняла его за шею и наклонилась поцеловать. Его нежные

губы были мягкими как пёрышки – Мне еще надо принять душ и привести себя в порядок.

- И тогда после гонок ты будешь моей? – он прошептал мне на ухо.

Я услышала игривость в его голосе, и мое сердце замерло. Моей…

По коже рук побежали мурашки, и я закрыла глаза, чувствуя движение его горячих губ по моей

щеке, а потом по моим губам.

Мне бы хотелось почувствовать, как это – быть чьей-то. Навсегда принадлежать кому-то.

Мое лицо запылало, потребность накрыла меня, и я ощутила это внизу живота. Его губы

касались моих, не захватывая, просто дразня, мое дыхание стало неспокойным, я кожей

ощущала возбуждение – у меня такого давно не было.

И Бен был здесь ни при чём. Не о его губах я мечтала, не им хотела дышать.

Я хочу прикоснуться к тебе.

Я приподнялась на кончиках пальцев, прижимая его ближе к себе. Джаред.

Точно так же я таяла в воспоминаниях о нем.

- Поздно уже каяться – послышался шепот Джареда. Его рука зарылась мне в волосы сзади, крепко их схватив, и он прижал меня к стене кладовой. – Этого ты добивалась, трахая меня

глазами в классе?

Я зажмурилась, извиваясь, когда он засунул мне руку в джинсы и погрузил пальцы внутрь меня, поглаживая кончиками вокруг клитора, я там потекла.

- О, боже – заскулила я, хватая его за плечи. – Джаред.

Он навалился на меня, и я почувствовала его горячее дыхание напротив своих губ – Я хочу тебя

голой, Тэйт. Снимай всё. Сейчас же.

Я прикоснулась носом к его шее, вдыхая экзотический запах одеколона Бена вместо геля для

душа Джареда, который пах лесом с нотками пряностей. Я всё еще помню его запах.

Я опять опустилась на ступни, отпуская Бена. Проклятье.

Почему воспоминания о нем будоражили меня больше, чем другие живые люди? Бен относился

ко мне лучше. В его поведении для меня не было ничего угрожающего. Не было никаких

ожиданий, и разговоры были доверительными.

Но старые привычки умирают с трудом.

Я тосковала по грязным словам и мозолистым рукам, по собственническим замашкам и по всему

тому, что не было свойственным Бену. Я скучала по тем моментам, когда вдыхаешь чье-то тело и

жаждешь чего-то как воды.

Это было опасно. Но это была первая любовь, и она меня изводила.