Я родом из СОБРа - Сергей Зверев

Кюри кивнул головой, одновременно говоря о чем-то с Арби.

– И заходи еще, не теряйся! – с этими словами Рамазан пожал руку Алексею, и тот вышел из купе.

– Что случилось, что вы все такие расстроенные? – недоуменно спросил Чижов своих соседей у себя в вагоне.

– Да ничего не случилось! – огрызнулся маленький белобрысый солдатик, ища что-то в своих карманах.

– А почему ты так со мной разговариваешь? – спокойно осведомился Чижов, в упор разглядывая своего соседа по купе. – Я, между прочим, вежливо к тебе обращаюсь... – и он сделал паузу, ожидая ответа. Белобрысый угрюмо глянул на него и промолчал.

– Да чеченцы сюда приходили, все деньги отобрали... – почувствовав раздражение Алексея, торопливо проговорил другой солдат. – Только на сигареты оставили, по рублю всем... А кушать у вас есть что, сказали, нечего с жиру беситься..

Чижов сразу все понял. Те деньги, которые Арби передал Рамазану, были солдатскими деньгами. И пока Алексей распивал там чаи, Арби спокойно выпотрошил весь вагон... И никто ему не сказал и слова, здоровье дороже. Жестокость и сплоченность чеченцев были уже известны. Да и откуда может быть дружба среди остальных молодых ребят, которые не знают друг друга даже по именам!

«Если бы не случайность, то мы точно бы с этим уродом подрались, мимо меня он бы не прошел... И как бы к этому Рамазан отнесся, я не знаю. Ведь весь вагон знает, что если Арби ударят здесь, то сразу сюда еще двое его земляков прибегут... они готовы за него жизнь положить. А здесь кто за кого положит?.. А, ладно! Что будет, то будет, а чего не было, того не было!» – решил Алексей и повернулся на правый бок, собираясь спать. Так прошел его первый день в дороге.

Утром он еще колебался, идти к Рамазану или нет, но его сомнения развеял вчерашний грузин, пришедший за ним. Немного подумав, Чижов пришел к выводу, что так уж сложилось и что он не собирается отвечать за весь вагон и за все проблемы, которые могут возникнуть у остальных, когда они имеют дело с чеченцами. Ведь никто же не помогал ему! Он вздохнул, поднялся, поправил ремень и пошел к старшему вагона, чтобы известить его о своей временной отлучке.

– ...Так что ты в нас такого увидел, Алексей? – спросил Рамазан, беря со стола внушительных размеров бутерброд с маслом и колбасой и поднося его ко рту. Чижов заколебался, но только на мгновение. Если уж решил спросить, то надо спрашивать... Рамазан далеко не дурак, если скажешь не то, что хотел, то их отношения неуловимо изменятся.

– Откуда такая неприязнь ко всем остальным? Вы вроде нормальные ребята, не звери, но кидаетесь, как волки, на любого, кто с вами спорит... Вы не считаетесь ни с чьим мнением, вам все равно, что о вас думают... – Он замолчал, развел руками, пожал плечами, затем взял конфету, засунул ее в рот, с удовольствием разжевал и запил горячим чаем.

Никто никуда не торопился, все молча и сосредоточенно ели, а Чижов ждал. Он понимал, что Рамазан размышляет. Возможно, чеченец никогда не задумывался над этим. Кюри тихо сказал ему несколько фраз на своем языке. Рамазан вздохнул, покачал отрицательно головой, тоже что-то сказал, затем широко улыбнулся Алексею:

– Характер такой у нас, Леша!

Кюри тоже широко ухмыльнулся и подвинул Чижову стеклянную банку с сахаром.

– Характер такой у нас... – уже задумчиво повторил Рамазан, остро глянул на Алексея и затем произнес, меняя тему разговора: – Мы будем проситься в один учебный взвод. Все вместе. Ты с нами?

– А как это – проситься? – удивился Алексей. Он все понял. С ним просто не захотели говорить на эту щекотливую тему. Ну и хрен с ними, не хотят – не надо... – Насколько я помню, в армии не просят, здесь не колхоз...

Чеченцы переглянулись и рассмеялись.

– Да мы поговорили тут кое с кем... в общем, обещали всех нас вместе оставить, даже в одном отделении! – Рамазан отсмеялся, подмигнул Алексею и затем потер большой и указательный палец правой руки.

«Так вот куда деньги солдатские пошли... – сообразил Алексей и вздохнул. – Поговорили со старшим команды, тот поговорит с кем надо в «учебке»... Дело, в общем-то, плевое, недорого стоит». Он пожал плечами. Стесняло только присутствие Арби, который ненавидел Алексея, но никаких действий пока не предпринимал, а вот с Рамазаном и Кюри отношения наладились вполне дружеские. Двое чеченцев молча смотрели на русского.

– Ну что ж, вместе так вместе! – произнес Чижов уверенно, и Кюри своей плотной ладонью ощутимо хлопнул его по плечу.

Начались занятия в «учебке». Как и обещал Рамазан, троих чеченцев и Алексея определили в одно отделение. Опять началась строевая и физическая подготовка, стрельбы, конспекты по организации службы караула, изучение действий взвода, отделения в обороне, в атаке, немного психологии, необходимой будущим младшим командирам, и бесконечные тренировки по надеванию противогаза и ОЗК (костюма химической защиты). Дисциплина была неизмеримо строже, чем в войсках. На сержантских должностях в основном находились русские, белорусы и украинцы. Все рослые и крепкие, как на подбор.

«Специально таких хряков подбирают, что ли?» – думал Алексей на очередном кроссе, глядя, как мощный сержант подгонял пинками отставших курсантов, а затем еще взял их оружие (два автомата) и легко побежал вместе со всеми.

Во время очередного перекура к Арби подошел незнакомый сержант, глянул на пачку дорогих сигарет, которые тот собирался убрать в карман, и, протянув руку, взял эту пачку из рук чеченца. Затем оглядел ее, хмыкнул:

– Ты еще мамкиными пирожками срешь, а уже хорошие сигареты куришь. – Это был намек на ничтожный срок службы курсанта. – Не рановато ли?

Арби пока еще ничего не понял и с недоумением смотрел на шевелящиеся губы сержанта.

– Помни мою доброту! – проговорил старослужащий, вытащил одну сигарету и сунул ее в рот чеченцу. Тот машинально принял ее. Затем «дедушка» убрал пачку себе в карман и, удовлетворенный своей снисходительностью, повернулся, чтобы уйти.

Алексею стало интересно. Он оглянулся. Рамазан и Кюри стояли рядом, но не сделали ни одного движения, хотя все видели. В курилке наступила тишина. До Арби наконец-то дошло. Он схватил сержанта за плечо и рывком дернул к себе. Тот пошатнулся и развернулся к чеченцу боком. Арби толкнул его, сержант непроизвольно перенес вес тела на опорную ногу, и в этот момент курсант подсек свободно повисшую в воздухе ступню. Сто килограммов живого веса грузно рухнули на песок рядом с бочкой, полной окурков. Быстро взяв на излом кисть своего обидчика, Арби сплюнул ему в лицо сигарету, поднял кулак и глянул на Рамазана. Тот выпустил струю дыма и отрицательно покачал головой. Тогда Арби небольно, но обидно пнул сержанта по заду и проговорил негромко:

– Убью в следующий раз, сука!

– Все, пошли на занятия! – громко сказал Рамазан и посмотрел на часы.

Курсанты, скрывая усмешки, вышли вслед за ним из курилки. Оглушенный сержант еще посидел немного, приходя в себя, затем поднялся, нашел пилотку (по ней кто-то прошелся сапогом), посмотрел вслед Арби и что-то пробормотал себе под нос.

Вечером перед отбоем, когда курсантам давали час личного времени, Чижов заметил оживление среди сержантского состава. «Замок» (заместитель командира взвода), пришедший с ужина, как-то странно посмотрел на Арби и даже внимательно проводил его взглядом, когда тот прошел мимо него. В углу казармы, где спали командиры отделений, Алексей увидел небольшую кучку сержантов, где, кроме своих, знакомых, он разглядел еще трех, пришедших, видимо, с других взводов. Они негромко о чем-то переговаривались и постоянно оглядывались на проходивших мимо курсантов. «Будет разборка, – подумал Чижов. – Просто так чеченцам этого не простят. Поднять руку на сержанта, наместника бога на земле!» Он усмехнулся. Хотя Арби все сделал правильно...

Алексей провалился в небытие сразу, как только лег на койку. В армии он не видел ни одного сна. И всегда удивлялся, как это после напряженного солдатского дня, длящегося с шести утра до десяти вечера, люди еще могут видеть во сне дом, родителей, девушку... Лично ему всегда казалось, что с момента отбоя до подъема прошла лишь одна минута.

– Эй ты, хер с бугра! Вставай! – услышал Чижов негромкий злой шепот.

Он проснулся сразу, открыл глаза и поднял голову от подушки. Недалеко от него спал Арби. Возле его кровати стояла темная фигура.

– Тебе чего, сука? – пробормотал чеченец, быстро вставая и надевая штаны.

– Иди в каптерку, тебя там ждут.

– Ну пойдем, – легко согласился Арби, вдел ноги в тапочки и вышел из спального кубрика.

«Блин! – тоскливо подумал Алексей. – Сейчас этому урюку вправят мозги, а я должен за него «вписаться»? На фиг он мне нужен... он за меня тоже не «впишется» ни при каких условиях... хоть и не трус... Сделать вид, что ничего не слышал?.. Не, не вариант... Ну ладно». Он быстро встал и бросился к кровати Рамазана.