Мастер и Виктория - Данцева Юлия "Странная Любовь"

Папаша, увешанный золотыми цепями и синий от наколок, взглянув в мои глаза, понял все. Отстегнул наручники. Пока я разминала затекшие до синевы запястья, стоял у окна, отвернувшись. В полной тишине я оделась. Он достал пухлый бумажник, отсчитал пачку зеленых и положил передо мной. Я взяла их и ушла. Пешком шла по дороге в город, пока какой-то сердобольный дачник, дедуля лет шестидесяти, не подвез меня до общаги.

За два дня я уволилась из кафе, детского садика, забрала документы из колледжа. И уехала в Москву. Так бесповоротно и жестоко закончилось мое детство.

Я ехала в полупустой электричке и смотрела вперед невидящими глазами. Сухими. Слез не было. Потому что я не могла их себе позволить. Хотела ли я отомстить? Ненавидела ли я его? Конечно. Но больше я ненавидела себя. Я получила то, чего заслуживала. Оттраханная, избитая сука, которой заплатили деньги за ее позор.

Выйдя из вагона, я какое-то время стояла на перроне, не понимая, куда мне идти и зачем. Проходящие поезда манили закончить свое бессмысленное существование под их колесами. Но подумав, я решила, что это слишком легко для такой, как я. Я еще не искупила своей вины. Перед Лексом, которого сдала. Перед матерью, которую не смогла спасти. Перед отцом, которого едва не соблазнила. Перед Костей, который даже не пробовал сопротивляться.

Я бесцельно каталась по разным веткам метро, пока мой взгляд не упал на объявление о наборе персонала в ночной клуб «Спейсер». На глянцевой картинке в темно-бордовых тонах девушка в обтягивающем латексе прижимала палец к губам в жесте, призывающем к молчанию. Что-то было в ее глазах… Под ложечкой у меня засосало, словно я скоро узнаю ответы на свои вопросы.

Глава 3. Зимин

Клуб я нашла довольно быстро. В туалете поправила скрывающий синяки макияж, накрасила губы. Растянула их в дежурную улыбку. Меня замутило от самой себя.

В клубе царил полумрак и тишина. Толстые ковры в коридорах служебных помещений скрадывали шаги. Интерьер был мрачноватым, в черно-бордовых тонах. Обилие клеток, цепей, хромированных шестов и поручней, создавало жутковатый антураж, навевая мысли о пытках и инквизиции. Сердце забилось сильнее, горло пересохло, в животе скрутился тугой узел.

Угрюмый охранник в черной майке, накачанные руки которого сплошь пестрели вычурными цветными татуировками, бесцеремонно втолкнул меня в приемную управляющего.

Секретарша, крашенная в иссиня-черный цвет, с густо подведенными глазами в стиле «смоки айз» и ярко-красной помадой, окинула меня презрительным взглядом, задержавшись на разбитых губах и проступающих сквозь макияж синяках на скулах.

Конец ознакомительного фрагмента.