Влюбись, если осмелишься! - Бекки Чейз

– Не смей! – Я снова дернулась, но Сатир держал крепко.

И ведь мог, как в прошлый раз, в бедро укол сделать – нет же, нацелился на мою пятую точку. Игла вошла болезненно, и я вскрикнула. На правой ягодице наверняка останется синяк.

– Вот теперь ты точно заткнешься, – довольно хмыкнул Сатир мне на ухо.

Я открыла глаза от ощущения полета: тело парило в воздухе, мягко вписываясь в повороты и перенося вес с одного бока на другой. Голова кружилась, в ушах шумело, и через этот монотонный гул пробивались тихие всплески. Узкое пятно света под деревянным потолком соскользнуло в сторону – меня действительно покачивало. Все пространство вокруг занимал широкий матрас, обрывавшийся в нескольких дюймах от двери. Сонное состояние медленно отступило, и я осознала, что лежу в каюте, а шум в ушах – это всплески волн в сочетании с тихим гулом мотора. Мы вышли в море!

Вскочив, я не удержалась на ногах и двух секунд: яхту качало. К горлу подбиралась тошнота. Упав на матрас, я подползла к иллюминатору и вздохнула полной грудью. От глотка воздуха стало немного легче. Со всех сторон судно окружала вода, лишь вдалеке виднелись очертания материка или острова, практически растворившиеся в утренней дымке. Иллюминатор был слишком мал, чтобы выбраться через него, да я и не смогла бы грести в наручниках. Не успев огорчиться от этой мысли, я неожиданно осознала, что не связана. Видимо, Сатир вчера сильно увеличил дозу, раз я сегодня так туго соображаю.

Спустив ноги с кровати, я исследовала каюту. Она была маленькой и, кроме кровати, вмещала лишь невысокий шкаф. Одна из дверей вела в совместный санузел: лейка душа висела прямо над унитазом; вторая – в узкий коридор. Пройдя по нему, я оказалась в небольшом, но светлом помещении, объединившем в себе камбуз и кают-компанию. С одной стороны за ободранной барной стойкой у стены приткнулась плита, с другой – холодильник, низкий потрепанный диван и журнальный столик, использовавшийся как обеденный. Яхту снова качнуло, и я отлетела обратно в коридор. Выругавшись, я вернулась в кают-компанию, держась за стену. Барная стойка обрывалась около лестницы. Я так и не успела по ней подняться – навстречу спустилась Селина.

– Доброе утро, – улыбнулась она, на ходу поправляя парео. – Сок в холодильнике, кофеварка на стойке.

Какой сервис! Пусть засунет свою вежливость в задницу.

– Зачем вы увезли меня с собой? – Я скрестила руки на груди.

Улыбка Селины сменилась угрюмым выражением лица.

– Это решаю не я.

– Тогда я поговорю с тем, кто решает! – Отстранив Селину, я поднялась на палубу.

Таец, стоявший за штурвалом, не обратил на меня внимания. Еще двое сворачивали парус. Видимо, команде хорошо заплатили – никто не задавал лишних вопросов. Сатир сидел поодаль, около трапа, и изучал карту. Череп на его спине язвительно скалился в мою сторону. Джейсона нигде не было видно. Если начальства нет на месте, придется довольствоваться заместителем. Уверенным шагом я подошла к Сатиру.

– Сначала ты хватаешь меня на рынке и, угрожая пистолетом, привозишь в забытую богом дыру. Я неделю провожу там, прикованная к кровати. И в завершение всего ты тычешь в меня шприцем и затаскиваешь на эту гнилую посудину! Какого черта? Вы же давно поняли, что я невиновна. Так почему бы просто не отпустить?

– Закончила? Тогда спускайся в каюту.

– Ты зря ее не запер, – нервно расхохоталась я. – Потому что я ни минуты тут не останусь!

– Тогда пока. – Поднявшись, Сатир подхватил меня на руки и бросил за борт.

Не ожидая такой развязки, в полете я не успела сгруппироваться. Удар пришелся на спину, не больно, но приятного мало. Вынырнув, я сделала пару гребков в сторону берега. Таец за штурвалом что-то прокричал своим помощникам. Один из них оставил парус и кинулся за борт вслед за мной. Упрямо продолжая грести в противоположную от яхты сторону, я понимала: берег слишком далеко, и я до него не доплыву. Придется возвращаться.

Яхта замедлила ход. Опираясь на перила, Сатир с ехидной улыбкой наблюдал, как я плыву обратно. На палубе появилась Селина и удивленно о чем-то его спросила. Сатир лишь пожал плечами. Шут несчастный, давай скажи ей, что я сама выпала. Подплывший таец пытался помочь, но я жестами показала, что все в порядке.

– Передумала? – Сатир ослабил веревку, опуская боковой трап.

Как же я ненавижу звук его голоса! И эту язвительную улыбку. Ядовитый прищур глаз. Его лохматую челку. Бесит даже пластырь на щеке!

Таец подсадил меня на нижнюю ступеньку. На дрожащих от негодования ногах я поднялась на палубу.

– Ты… в порядке? – обеспокоенно спросила Селина.

– В полном, – сквозь зубы процедила я, с вызовом вскинув подбородок. – И готова повторить.

Не сводя с Сатира ненавидящего взгляда, я отжимала волосы, пока сильный толчок в плечо снова не отправил меня в воду.

– Сукин сын! Ты что творишь? – взвизгнула я, вынырнув.

– Следи за своим языком, девочка! Я ведь могу и убрать трап!

Второй раз на яхту я поднималась молча. Искушение врезать Сатиру по физиономии было слишком велико, но я решила не рисковать и остаток дня провела, ни с кем не разговаривая и загорая на носу яхты – должна же быть в жизни хоть какая-то радость. Исключение в моем обете молчания составляли лишь односложные ответы Селине, когда она звала меня обедать и ужинать.

Вечером яхта встала на якорь недалеко от берега. Во избежание попыток побега Сатир запер меня в каюте. Какое-то время я дежурила у иллюминатора, чтобы успеть попросить о помощи кого-нибудь с проплывающих мимо лодок, но бухта не пользовалась популярностью. Я не заметила, как задремала.

Разбудил меня стон Селины. За ним последовал еще один и еще. Сатир, лежавший рядом, тихо выругался. Видимо, ему было не впервой просыпаться под такое звуковое сопровождение. Временами Селина тихо вскрикивала. И это… заводило. До сегодняшней ночи я еще задавалась вопросом: что удерживает ее рядом с Джейсоном? Теперь понимаю – судя по звукам, он просто неутомим. Если они будут делать это так громко каждую ночь, я умру от зависти… и желания. Мне нужен секс! Прямо сейчас! И единственный претендент на роль временного любовника спал рядом. Вернее, не спал, а тихо сатанел, заводясь от звуков из соседней каюты. Интересно, какой он в постели? Возможно, вполне сносный – не зря же Сандра выбрала его, а не Англичанина. Я повернула голову, рассматривая Сатира.

А я ведь еще никогда не спала с мужчинами старше себя. Почему бы не начать прямо сейчас? К тому же Сатир – ровесник Спайка. Стоит попробовать, чтобы иметь представление, чего ожидать. Да и будет с чем сравнить.

Сатир лежал на боку, отвернувшись от меня. Облизав пересохшие губы, я осторожно придвинулась и провела пальцем по его спине. Он вздрогнул, рефлекторно поворачиваясь и перехватывая мою руку.

– Ты что творишь? – Удивление в его голосе смешивалось с легким испугом.

– В цивилизованном мире это называют прелюдией. – Свободной рукой я погладила его плечо.

– Уймись. – Первый шок прошел, и Сатир привычно спрятался в панцирь ехидства. – Или мне опять тебя за борт выкинуть?

– Если это тебя заводит – я согласна.

Я придвинулась ближе, но Сатир демонстративно отодвинул меня к стенке и снова лег на спину.

– Спи и не дергайся.

Легко сказать: спи. Но как это сделать под ритмичный скрип кровати и громкие стоны? Не выдержав, Сатир накрыл голову подушкой. Подвинувшись ближе, я одним движением оседлала его бедра. Он откинул подушку.

– Ты угомонишься сегодня или нет?

– Я умею громче, чем она, – прошептала я, упираясь ладонями в его грудь. – Хочешь послушать?

Сатир снова отпихнул меня в сторону.

– Если ты это не прекратишь, я тебя свяжу, – пообещал он.

Я подняла руки над головой, прижимая кисти к стене:

– Можешь приступать.

Выругавшись, Сатир взял подушку и ушел спать на палубу. Каюту, правда, запереть не забыл. Джейсон с Селиной вскоре затихли, но идея заняться сексом с Сатиром прочно засела у меня в голове. А когда я чего-то хочу – я этого добиваюсь. Всеми возможными способами.

4

Забавно, как меняется отношение к жизни, когда в ней появляется цель. Вторая неделя на яхте пролетела с совершенно иным настроением, чем первая. Я веселилась, провоцируя Сатира, и даже преуспела – он каждый день порывался если не отпустить меня, то хотя бы сдать на руки другому охраннику. Это был единственный способ отделаться от постоянных домогательств. К концу третьей недели круиза Сатир перестал появляться в каюте. Предложенная схема «Или спи со мной, или отпусти» стала моим девизом. Я переодевалась в его присутствии, недвусмысленно прикасалась, словно невзначай, и загорала на палубе топлес ко всеобщему восторгу матросов.

Сатиру приходилось нелегко, но сбыть меня с рук у него пока не получалось. Пожаловаться, что к нему пристает девчонка, не позволяла гордость. Оставалось терпеть. Временами я поражалась его выдержке: неужели он так сильно любил Сандру, что не мог завести интрижку спустя месяц после ее гибели? Мысль о том, что я могу быть не в его вкусе, закралась в голову лишь однажды, но я тут же отогнала ее прочь. Я молода, с красивой фигурой – меня нельзя не хотеть. Я видела, как на меня заглядывается Спайк, уже будучи женатым. И как на меня смотрит Эрик. Не такой уж крепкий орешек этот Сатир, чтобы его нельзя было расколоть. Я знала, что соблазню его. Это лишь вопрос времени.