Пророк - Анатолий Юркин

Бабушкины рассказы, словно вечерние волны, прибивали к берегам детского сознания пену образов и понятий.

— Большая Рыба взрезала хвостом живот человеку и проглотила кровавые внутренности. С тех пор человек живет без еды. Но однажды краб проберется в пещеру Большой Рыбы и похитит внутренности человека. Вместе с ними ночью вползет он в рот к спящему. Краб вернет внутренности на их прежнее место. Голодный человек снова будет нуждаться в пище, тогда и понадобится живая рыба. Краб — предатель и вор. Речное племя не делает каменных крабов. Не совершайте и вы кощунство. Но вдали от родного становища человеку, оберегаемому невидимыми плавниками Большой Рыбы, позволено иметь при себе амулет в виде краба.

Каменный крабик — амулет мальчишки, пришедшего вместе с Синеглазым. Он-то и задал женщине вопрос:

— А есть в мире другие племена?

Бабушка посмотрела на него, полуприкрыв слезящиеся глаза:

— Э, да ты шестипалый? Вижу, вижу, что ты доставишь огорчения родителям. Да, мы — не единственное племя Ойкумены. Племен, населяющих беспредельный материк, не перечесть даже по пальцам обеих твоих рук. Мы живем на северном берегу великой реки. Каждое племя живет на своей священной земле, но мы давно идем к самым крайним землям Восточной Ойкумены. Что будет с нашим умирающим племенем, когда мы дойдем до высоких гор, теряющихся в облаках? До места, где кончается земля?

От волнения шестипалый сделал неосторожное движение и едва не запачкал босую ступню в магических женских растворах, которыми была залита чашеобразная выемка на круглом камне.

— Ну ты, рукохват! — прикрикнула на него бабушка.

— Но почему мы уходим с каждого становища? Почему оставляем, священную землю предков? — тревожился внук синеглазой старухи.

Забыв, что перед нею два маленьких мальчика, пожилая женщина произнесла слова, с которыми подобало бы обратиться к совету племени, а не к маленьким мальчикам:

— Дряхлые угрюмые старухи выжили из ума. Они не умеют знахарствовать так, как это делал мужчина-шаман. Столько детей умерло по их вине! Кто мне скажет, скольких девушек племени похитили жестокие перумы? Как далеко придется уйти от родного озера? И зачем мы уходим от Матери Реки для какого-то там по-старушечьи болтающего валуна? Кто знает, где в горах Миссия превращается в тонкий ручеек, который бьет из скал? Племени пора сделать выбор: или поилица — Миссия, или глупая глыба, которая нас всех погубит. Но… среди нас нет мужчин и женщин, умеющих думать и защищать общие интересы. Никто не думает о завтрашнем дне, значит, у нас нет будущего.

Бабушка замолчала. Она жалела о сказанном, ведь ее слушатели не прошли ночи посвящения. Правду в ответ на трудный вопрос можно поведать мужчине, имеющему жену. Только мужчина имел право задавать вопросы, неприятные для совета племени! Ох, мальчишки! Одна морока с ними. Девочка не задала бы такого неудобного вопроса. Как детям объяснить, почему род, симпатизирующий Большой Рыбе, безропотно покоряется старухам, тем самым старухам, что ночи напролет танцуют среди больших камней? Кому неизвестно, что танцами женщина услаждает Илобиса?

С другого конца становища постепенно к кружку слушателей ее рассказа перешли остальные дети: стайка девочек и два мальчика.

— Какие они, чужие люди? Почему они глупые и живут вдали от Матери Реки? — настаивал мальчишка с вороватым взглядом.

— На севере, в Стране Смертоносных Песков, живет племя перумов. Надо внимательнее смотреть на север, ибо перумы все чаще совершают нападения на незащищенные становища. Не забывайте поглядывать и на восток, откуда всегда можно ожидать набега шохотонов.

Старуха бессильно сжала изборожденные морщинами руки, и на запястьях выступили вены, похожие на синие ручейки.

— Шохотоны давно желают поработить наше племя. Охотники Илобиса — перумы похищают самое ценное, что есть у нас, — девочек. Для перума похитить невесту из речного племени — большая удача.

— А какие они, шохотоны? — спросила пухлощекая девочка.

— Иногда их называют «шохтанами». На востоке под Облачными горами живут уродливые люди. Их внешность внушает отвращение любому речнику, — охотно пояснила старуха. — Посмотрите, какие у всех у вас замечательные пушистые волосы. А у тех, кто живет вдали от реки, волосы выпадают. Эти лысые уродцы могут рассмешить любого уважающего себя озерного человека мохнатыми ладонями и безухими черепами. Они любят ладонями поглаживать грязные тела и расчесывают до крови безволосые головы, лишенные ушей. Зеленая кровь стекает у них по затылку. Увидеть такое мерзкое существо не пожелаешь закоренелому недругу.

— А нам можно напасть на перумов или шохотонов? — с замиранием сердца спросил мудрую бабушку ее синеглазый внук.

Священные камни, речная галька. И вечный долг мужчины — защищать женщин от всяческих напастей и посягательств. Когда-то, после первого нападения и первого захвата девочек, племя возводило сторожевые дозоры из камня. Боязнь чужого человека росла с каждым часом. Не спасли тогда валуны от перумов. И на днях все опять встревожились. При виде идущих вдалеке чужаков поднялась такая паника, что враги не решились приблизиться к переполошившемуся племени. Видать, не разглядели, что женщины здесь составляют большинство. Синеглазый был тогда с отцом на острове-рыбе. Обидно, он догнал бы и обязательно рассмотрел бы каждого из шохотонов. Не побоялся бы. Речная вода и галька — богатство родного племени. В дорогу надо брать часть этого богатства. Когда синеглазый подрастет, то сам отправится на поиски перумовой стоянки. Обязательно возьмет с собой камешек со сверлиной. Если через сверлину воду нацедить в ладонь, то все намеченное и задуманное обязательно сбудется. Найти надежное средство защитить родное племя — главное желание синеглазого. Остается найти нужный камешек.

— Хорошему человеку незачем покидать женщин своего рода. И вам негоже далеко уходить от родного становища.

Непоседа, рожденный с шестью пальцами на левой руке, толкнул сидящего рядом с ним кудрявого мальчика и зашептал:

— Спроси у нее, спроси.

Синеглазый мальчишка недолго набирался смелости и спросил:

— Женщина, скажи, все ли чужаки так опасны, как жестокие перумы?

Но бабушка замолчала. На них обратили внимание другие старухи. Лучше не конфликтовать со старейшинами перед вечером посвящения. Бабушка перетирала мази для девочек, размешивала раствор для раскрашивания мальчишеских тел, давая понять, что разговор завершился.

Несовершеннолетние, как это свойственно детям всех племен, принялись дурачиться. Кто-то изображал «южанина»: растопырив локти, он делал вид, что расчесывает себе пятерней длинные рыжеватые волосы. Не скоро дождутся они возвращения безобразной старухи. До вечера она не вернется. Она всегда теряла связь с внешним миром, когда вспоминала о любимой дочери. Давным-давно в песчаную бурю у этой старухи чужаки похитили дочь. Так ее отныне и зовут: «Старуха-Потерявшая-Дочь-В-Песчаную-Бурю».