Муравейник Хеллстрома - Фрэнк Херберт

И никто так и не вышел их встретить.

Грузовик повернул и поехал близко к северной ограде, открыв большие буквы на белом плоском боку: Н. X Инк. Машина, сделав широкий разворот, остановилась и подала назад к воротам. Два молодых блондина выскочили из кабины и, обежав машину, опустили задний борт, образовавший скат. Затем, ловко забравшись внутрь, они вытолкнули серо-желтый ящик. Судя по усилиям, которые они прилагали, ящик был очень тяжелым. Они опрокинули его на наклоненную поверхность борта, и он быстро заскользил вниз.

Что может быть в этом ящике? Он достаточно велик для гроба.

Мужчины спрыгнули и поставили ящик в вертикальное положение. Немного отодвинув его, они подняли и закрыли борт, вернулись в кабину и уехали.

Ящик остался футах в десяти от северных ворот.

Дюпо осмотрел ящик в бинокль. Он был выше, чем люди из грузовика, и очень тяжел. Сделан как будто из дерева и стянут плоскими металлическими полосами.

«Посылка, — подумал Дюпо. — Что, черт возьми, могут прислать на ферму в ящике такой формы?»

У Хеллстрома имелся свой грузовик, но он не беспокоился по поводу груза, ждущего под солнцем за внешней оградой. Хотя в этом может и не быть ничего необычного. В собранном Агентством досье имелась основная информация о кинокомпании Хеллстрома, который был одновременно ее владельцем и менеджером. Он делал документальные фильмы о насекомых. Иногда компания участвовала в крупных проектах совместно с Голливудом. Все было понятно до тех пор, пока не увидишь ферму своими глазами, как Дюпо сейчас, а Портер раньше. Что сталось с Портером? И почему Мерривейл не предпримет открытое расследование?

Какая-то загадочность была в действиях Хеллстрома.

Его бездействие.

Из руководства Муравейника: «Связь между экологией и эволюцией исключительно тесная, неотделима от органических изменений в популяции животных и крайне чувствительна к плотности заселения региона особями данной популяции. Наша цель состоит в повышении порога терпимости, увеличения плотности проживания людей в десять — двенадцать раз в сравнении с величиной, которая сегодня считается предельной».

Дзула Перуджи вошел в конференц-зал и занял место председателя во главе длинного стола. Он посмотрел на наручные часы, кладя на стол дипломат: было 5.14 вечера. Несмотря на воскресный день, все присутствовали, все из несущих ответственность за Агентство мужчин и даже одна женщина.

Без обычных предваряющих слов Перуджи сел и сразу приступил к делу.

— У меня был крайне напряженный день. Два часа назад меня вызвал к себе Шеф и просил передать вам его сообщение. Кое-какие вещи ему пришлось согласовывать с правительством.

Перуджи открыл дипломат и извлек его содержимое — три тонкие папки. Затем он сказал:

— Вы все ознакомились с документами, касающимися Хеллстрома. Шеф сказал мне, что он отдал их для прочтения три недели назад. Вам будет приятно узнать, что нам удалось расшифровать запись на странице семнадцать исходного документа. Код, использованный при шифровке, довольно интересен и основан на четырехмерной конфигурации, извлеченной, по утверждению наших специалистов, из кода ДНК. Весьма изобретательно.

Прочистив горло, он взял один лист бумаги из верхней папки и пробежал его глазами.

— Опять-таки эта запись относится к «Проекту 40», но в этот раз использована военная терминология. Точные слова следующие: «…жало, которое поставит наших рабочих над остальным миром». Довольно красноречиво.

Мужчина по левую руку от Перуджи произнес:

— Чепуха! Хеллстром снимает фильмы. Этот кусок скорее всего из сценария какого-то фильма.

— Здесь есть кое-что еще, — сказал Перуджи. — Речь идет об инструкциях, касающихся схемы обмена информацией, которую наш человек в Вашингтоне назвал весьма близкой к жизни. Он был крайне взволнован сообщением. Он назвал ее «другим ключом к загадке», хотя и признался, что ключ этот неполный. Неясно, какое место эта схема занимает в общем плане. Однако в документе есть еще одно зашифрованное место. — Перуджи выдержал эффектную паузу и оглядел собравшихся. — Сообщение не допускает двойного толкования. В нем предлагается обладателю документов в дальнейшем передавать информацию через человека в Вашингтоне. И названо его имя. Это сенатор, чью деятельность нам необходимо проверить.

Перуджи хотелось смеяться. Реакция аудитории была в точности такой, какую предсказывал Шеф. Он полностью овладел их вниманием, что редко случалось в этом зале.

Человек, первый слева от него, спросил:

— Здесь не может быть ошибки?

— Исключено.

Из докладной записки Дзулы Перуджи, характеризующей Джозефа Мерривейла: «Субъект не проявляет заветных теплых чувств в отношении своих сотрудников, но симулирует их достоверно. Его административные способности адекватны решаемым задачам, но ему недостает решительности и инициативы. Он делает точно то, что думает, и способен поддерживать работу своего подразделения на должном уровне и, в случае приказа сверху, пошлет своих людей на смерть не задумываясь. Повышение по службе может быть рекомендовано».

Покинув конференцию, Перуджи позволил себе испытать некоторое чувство триумфа. Было несколько острых моментов из-за этой суки, но он справился. Все-таки он не мог уразуметь, почему введена в руководство эта женщина.

Шел дождь, освежая вечерний уличный воздух, но и неся с собой запах сырости, который Перуджи не любил. Он остановил такси.

Шофером — вот уж не везет — была женщина. Перуджи устроился на сиденье с чувством покорности судьбе и сказал:

— Статлер.

«Невозможно предвидеть, где на твоем пути может встрять женщина, — подумал он. — Из-за хрупкости не следует позволять им заниматься такими делами». Он вынес это суждение, наблюдая за своей матерью, разрываемой всю жизнь противоречиями между своим происхождением и требованиями пола. Насколько она знала, в крови у нее текла негритянская, ирокезская и португальская кровь. Иногда она гордилась своими предками:

— Никогда не забывай, мальчик, что твои предки жили здесь раньше, чем первый белый вор ступил на эту землю.

В другой раз напоминала:

— Мы были моряками Генри Навигатора, когда большинство моряков не возвращалось из плавания.

Но эти вспышки горькой гордости она смягчала осторожными предупреждениями:

— Дзула, ты достаточно похож на белого, так что никто не заметит в тебе негритянскую кровь. Играй белую игру, мальчик. Это единственный способ выиграть в этом мире.