Се ля ви: эротическая проза (сборник) - Алина Весенняя
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Данька, поблагодарив бабушку за ужин, и пожелав маме спокойной ночи, отправился в свою комнату. Жулька уже мирно посапывала в углу на мягком коврике, а женщины стали убирать со стола.
После того, как вымытая посуда была расставлена по местам, Аля приняла душ, облачилась в свою любимую ночную сорочку и пристроилась к маме под бочок.
Рядом с мамой она всегда чувствовала себя маленькой девочкой и все тревоги, и переживания уходили на второй план. Еще пару часов они никак не могли наговориться.
– Как там Никита? Вы с ним видитесь? – спросила мама.
– Не знаю, мамочка, наверное, хорошо, мы с ним не видимся и не общаемся. Он встречается с Данилой, помогает ему материально, а мне с ним больше говорить не о чем. Ты знаешь, мамочка, кажется, я перешагнула этот отрезок своей жизни и мне больше не больно.
– Ну, и, слава Богу, слава Богу! Ты у меня умница и красавица, все у тебя будет хорошо.
Глаза уже слипались, а они никак не могли наговориться. Так не могут наговориться только мама и дочь, два кровно близких, любящих друг друга до бесконечности человека.
Проснулись поздно. Хочешь, не хочешь, а собачку нужно вести на прогулку. Данила возложил на себя почетную обязанность погулять с Жулькой, а заодно и сделать утреннюю гимнастику на школьном стадионе.
В это время женщины хлопотали за приготовлением утреннего чая. Вдруг неожиданно зазвонил Алин мобильник.
– Алло! Это Геннадий. Аличка, фея моя, как твои дела?
– Привет, Геннадий! Все хорошо, спасибо!
– Я уже соскучился по твоей пышной грудке и круглой попке! Целую твои нежные губки!
– Ну, ты и хулиган, Гена! – Аля не могла удержаться от смеха.
– Еще какой! Влюбленный в тебя до безумия, хулиган!
– И когда только ты успел влюбиться?
– Сразу же, как только увидел тебя! В первую минуту! Разве для настоящей любви нужно много времени? Хлоп! И вот она уже накрыла тебя! Последний раз я был влюблен, тридцать пять лет назад, в свою жену. Кто же мог подумать, что на старости лет со мной такое произойдет снова! Однако!
– Ну, что ты?! Какая старость? Ты еще со-о-овсем не старый, в некоторых местах особенно! – смеялась Аля.
– Ах, ты моя смешливая девочка! Как же я хочу тебя видеть! Когда мы сможем увидеться? …Погуляем по городу, поедим мороженое.
– Может быть, в четверг?
– О! Боже мой! Это же еще ждать целых три дня! Я не знаю, как проживу их!
– Гена, раньше никак не получится.
– Ну что же, разве что с мечтами о твоих нежных губках! Тогда в четверг, в одиннадцать часов станция метро «Советская».
– Хорошо!
– Целую, каждый сантиметрик твоего нежного тела, а между ножек особенно. До встречи, моя прелесть!
– До встречи, хулиган!
Тамара Петровна с легким удивлением смотрела на дочь.
– Аля, кто это был?
– Да, так один профессор, познакомились в поезде.
– Профессор?! И сколько ему лет? Он женат?
– Ох! Мамочка, лучше и не спрашивай. Это все несерьезно.
– Ну, ладно, если не серьезно, тогда ладно.
Чем можно заниматься в отпуске, будучи в гостях у мамы? Правильно: походы на рынок, приготовления обедов, помощь в консервации, прогулки по парку с собакой и бесконечные беседы обо всем, да и, в сущности, ни о чем. В общем – полный и безоговорочный релакс.
3 ЧастьЧетверг пришел незаметно…
– Мама, я сегодня ухожу на встречу!
– С кем, доченька?
– Да, с тем профессором, с которым познакомились в поезде.
– А ты уверена, что он приличный человек?
– Мне кажется, что да!
– Ты береги себя, доченька!
– Хорошо, мамулечка, не беспокойся!
Аля приняла душ, надела кружевные голубые трусики, расклешенную удлиненную юбку и облегающий топик, все в сдержанных бирюзовых тонах, темно-синие босоножки на низкой танкетке, взяла голубую летнюю сумочку и солнцезащитные очки в синей оправе, нанесла пару штрихов декоративной косметики и пару капель цветочно-цитрусовых духов, свою пышную шевелюру собрала на затылке голубой заколкой в виде бантика.
– Мамуль, Даня я пошла, до свидания!
– До свидания, доченька! Счастливо!
– Пока, мам! Хорошо тебе провести время!
– Гав! Гав! Гав!
Аля выпорхнула из квартиры, и легкой походкой направилась на свидание с Геннадием.
Ровно в одиннадцать часов она вышла из метро. Геннадий уже ждал ее. На нем были джинсы и легкая светло-серая рубашка с коротким рукавом. Он был чисто выбрит, источал легкий запах мужского парфюма, а в руках держал букет их белых лилий. Все лицо его озаряла задорная молодая улыбка, глаза сверкали, щеки разрумянились, сегодня ему трудно было дать больше пятидесяти лет.
– Привет, моя зеленоглазая фея! – он бесцеремонно притянул ее к себе и поцеловал в губы. – За эти дни, что я не видел тебя, ты стала еще красивее!
– Привет, Гена! Должна тебе заметить, ты тоже прекрасно выглядишь!
– Да-а-а?! Ну, спасибо! Спасибо! – и он опять крепко обнял и поцеловал ее в губы, совсем не обращая внимания на прохожих.
На этот раз Аля не отталкивала его, она сама пришла на свидание, и этим все было сказано.
– Милая моя, как же я соскучился! Ты хоть немножко думала обо мне?
– Немножко думала, – загадочно улыбнулась Аля.
– Пошли, погуляем, сегодня весь день наш. Жене я сказал, что на работе, поэтому нас никто тревожить не будет.
Он взял ее под ручку и увлек в близлежащий скверик. Они гуляли, разговаривали о разных пустяках, пили кофе, ели мороженое, сидели на лавочке обнявшись, смотрели на птичек и детей. День клонился к полудню, солнце стало ощутимо припекать.
– Аличка, я знаю здесь неподалеку один приличный ресторан, приглашаю тебя отобедать.
– Спасибо, Гена!
В ресторане было уютно, прохладно и немноголюдно. Администратор предложил им уединенную тихую кабинку, предназначенную для влюбленных парочек, поскольку, горячий блеск в глазах Геннадия и блуждающая улыбка на Алиных губах не оставляли в этом ни малейшего сомнения.
Они по очереди вымыли руки, и, не торопясь, заказали обед: бутылку белого сухого французского вина, фруктовый напиток, сырную и овощную тарелки, шашлык из осетрины с овощами гриль, и два чизкейка с кофе. На этот раз их вкусы полностью совпали.
Когда принесли холодные закуски, Геннадий, наполнил бокалы.
– Прелесть моя, сегодня я хочу выпить за любовь! За это прекраснейшее из всех человеческих чувств, которое ты, так нежданно-негаданно, разбудила в моем сердце!
– За, любовь!
Звон бокалов ознаменовал достигнутый ими консенсус. Они маленькими глоточками пили вино, закусывали дорогими сырами и все никак не могли наговориться. Здесь были разговоры и о генетике, и о поэтах серебряного века и о том, насколько были свободны нравы в те времена, когда можно было позволить себе и многоженство, и многомужество и даже однополую любовь. Зато, какие тогда рождались стихи в этом смешении чувств и тел. Они и до сих пор поражают читателей своей безумной энергетикой.
