Утаенные страницы советской истории. - Александр Бондаренко

— Кавалеристы, «первоконники» уважали и любили Семена Михайловича. Рассказывают, что в послевоенные десятилетия он имел обыкновение где-то раз в квартал собирать тех, кого «в люди вывел». В 1-й Конной служили Жуков, Рокоссовский, Соколовский, Тимошенко, Городовиков, Плиев, Тюленев, Осликовский…

БУДЕННЫЙ. Да, блестящие имена, и отец действительно многим из них помогал… Кстати, когда в 1932 году он поступил в Военную академию, Сталин разрешил «без отрыва от производства», так как в ту пору он был инспектором кавалерии РККА, — то Семен Михайлович и своих конников туда притащил, человек 70. Разве это плохо? Вот только многие учиться не смогли, ушли, а он отучился до конца. Когда же Сталин узнал, что отец, как было положено по программе, сделал тренировочный прыжок с парашютом — ему такой выговор вкатил! Людям его ранга рисковать своей жизнью было запрещено.

— Однако на своем веку Семену Михайловичу рисковать пришлось достаточно…

БУДЕННЫЙ. Конечно, ведь он служил в драгунах с 1903 года и участвовал в Русско-японской войне, а в Первую мировую воевал на австрийском, германском и кавказском фронтах. Был старшим унтер-офицером, заслужил четыре Георгиевских креста и четыре медали — полный бант. Правда, один крест с него сняли вместо расстрела — набил физиономию фельдфебелю. Командование пьянствовало, солдат не кормили, и они по его предложению заявили претензию. Фельдфебель понял, от кого это идет, ну и замахнулся на него. А он вдарил. Он ведь был первый кулачник, так что впечатление такое было, словно лошадь копытом припечатала… Но уже через неделю отец заработал крест обратно. Он говорил, что ему предлагали офицерский чин, но он подумал и послал все на хрен. Время уже было такое…

— Есть легенда, что Семен Михайлович послужил и на царских конюшнях.

БУДЕННЫЙ. Нет, это не так. Хотя с Дальнего Востока, где он начинал службу, его направили учиться в Петербургскую школу наездников при Высшей кавалерийской школе, даже хотели оставить там продолжать учебу, но началась война с Японией, его отозвали обратно в полк… А с государем он поимел удовольствие встретиться — тот ему даже жал руку как выигравшему приз на конных соревнованиях. Он ведь всегда в конных соревнованиях побеждал — даже на Дону, когда состязался с казаками, будучи сам иногородним…

— Так он не казак?

БУДЕННЫЙ. Нет, иногородний, из-под Воронежа, их казаки хохлами называли. Приехали на Дон в поисках лучшей доли, говорили, что там мужику райское житье. А приехали — поняли, что приоритетов у них в отличие от казаков никаких нет… Зато теперь станица Платовская, где отец жил, именуется Буденновской…

— Про Семена Михайловича говорят, что он буквально до последних дней сидел в седле и держал своего коня в конюшне Министерства обороны СССР.

БУДЕННЫЙ. Нет, летом конь у нас был в конюшне на даче, а зимой — на 1-м конном заводе. Отец в 87 лет в последний раз в седло садился… Он был одновременно заместителем министров обороны и сельского хозяйства — так дело поставил, что у нас тогда все конезаводы были военизированы. Сам вывел две породы — буденновскую и дерзкий араб. Может, это и есть самый лучший ему памятник?

Из записных книжек С. М. Буденного: «Яникогда в своей жизни не лгал и интриганом не был, да и по своему характеру этими вещами заниматься не могу, так как лгунов и интриганов не переношу физически. Но в своей жизни много перевидал карьеристов, авантюристов и другой мерзости».

Россия как никакая иная страна богата людьми-самородками, исключительными талантами, отчаянными храбрецами, самоотверженными подвижниками… Может, именно по причине этого богатства мы и оказались столь расточительны, что спокойно и безжалостно забываем или оклеветываем даже самых замечательных своих соотечественников?

(26 апреля 2003 г.)

«Сталин понимал, что демократию навязать сверху нельзя»

Наш собеседник: Юрий Николаевич Жуков Доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН.

Что знаем мы об истории так называемой «Сталинской Конституции» — Основного Закона, но которому граждане Советского государства жили более сорока лот — с 1936 до конца 1977 года?

До недавнего времени представлялось, что Сталин «сделал эту Конституцию под себя». Однако при более углубленном и непредвзятом научном изучении прошлого нашей страны уже далеко не все представляется столь однозначно и однотонно…

— Считается, что эта Конституция впервые предоставила советскому пароду демократические права и свободы — по крайней мере, она их декларировала…

— Сталин прекрасно понимал, что демократию нельзя ни навязать сверху, ни «подарить» — людей к ней нужно приучать постепенно, особенно в нашей стране… Поэтому Конституция, в подготовке которой Сталин активно участвовал, была «одежкой на вырост», той планкой, через которую народ сумеет когда-то перепрыгнуть, постепенно овладев азами демократии.

— Что вы имеете в виду под «азами демократии»?

— Прежде всего, он хотел добиться того, чего в нашей стране никогда не было: всеобщего избирательного права…Ведь первые выборы у нас прошли только после революции 1905 года. Они были не всеобщими — половина населения была лишена избирательных прав, не были прямыми — люди выбирали выборщиков, которые еще раз выбирали тех выборщиков, которые выберут депутатов Государственной Думы, не были, наконец, и тайными… После Октябрьской революции все фактически осталось точно так же, только привилегии в отношении выборов перешли от меньшинства — капиталистов и помещиков, что прямо было записано законами Российской империи, — к большинству, в пользу рабочих и крестьян…

— А что предлагал Сталин?

— Он, замечу, с большим, трудом сумел пробить новое Положение о выборах — всеобщих, прямых и тайных. Все без исключения граждане наделялись равными избирательными правами: один человек — один голос. Поначалу даже предполагалось, что избиратель должен будет положить бюллетень в конверт, запечатать его, а уже затем — опускать в урну…

— Зачем, если в бюллетене значился только один кандидат?

— Так вот, что самое важное, Сталин предлагал ввести альтернативные выборы! Положение о выборах в Верховный Совет СССР должно было предусмотреть выдвижение на одно место не меньше двух-трех кандидатов. Дело в том, что он хотел мирно и бескровно отрешить от власти «партократию». Тех людей, которые великолепно проявили себя до революции — на подпольной работе, в революцию — захватывая власть, в ходе Гражданской войны — удерживая власть. Но им не хватало образования и специальности! Если это русский, то была церковно-приходская школа, если еврей — хедер. Все! И вот волею судьбы эти люди оказались во главе областей, краев, автономных республик… Поначалу они справлялись, но потом на их плечи легли задачи первых пятилеток — нужно было пускать такие металлургические гиганты, как Магнитогорский, Кузнецкий, Запорожский, создавать станкостроительные заводы… Этого «партократы» уже не могли… Во многом из-за них не были вовремя выполнены планы первой пятилетки, а если и были, то потребовалась доводка еще в течение двух-трех лет. К примеру, о том, что Кузнецкий металлургический вступил в строй, рапортовали в срок, не уточнив, что пущены две домны из шести… Вспомните еще и коллективизацию, совершенно уродливо проведенную именно из-за свойства чиновника отчитаться в большем, нежели нужно… Никто ж тогда не требовал всех коллективизировать! Нужно было только делать это там, где это было экономически выгодно… Люди это были хорошие, но их непрофессионализм, неграмотность губили дело. Но как их отрешить? Ведь они составляли большинство и в ЦК, и во В ЦИК… Сталин и его ближайшие единомышленники поняли: после коллективизации, после неудач в индустриализации народ при тайных альтернативных выборах за первых секретарей не проголосует…

— Кого вы считаете его единомышленниками?

— Это, прежде всего, Молотов; нарком иностранных дел Литвинов; Вышинский, который перед выборами, по согласованию со Сталиным, выпустил на свободу крестьян, которых сажали за так называемые «три колоска», и вернул им избирательные права. Об этом не любят говорить, а ведь это же почти два миллиона крестьян, которые мгновенно оказались на свободе, и им не нужно было указывать в анкетах, что они судимы. Более того, им предоставлялись избирательные права и права выдвигать своих кандидатов… Яков Аркадьевич Яковлев-Эпштейн, нарком земледелия… Он активно участвовал в разработке Конституции и, главное, написал новый избирательный закон — как раз об альтернативных выборах. Это, пожалуй, основные люди… Да, еще Ворошилов и Каганович, которые хотя и не отличались особыми умственными способностями, но, когда было нужно, безоговорочно голосовали в поддержку Сталина…