Блаженство: Набросок; 1-я редакция; 2-я редакция (фрагменты) - Михаил Булгаков

Саввич. Да вы гляньте на ее лицо!

Радаманов. Саввич! Прекратите этот разговор!

Саввич. У нее асимметричное лицо! Вся эта компания немыслима здесь.

Радаманов. Саввич!

Саввич. Пусть летят туда, откуда они прилетели!

Радаманов. Большой вопрос — улетят ли они!

Саввич. Виноват! Ведь он же конструирует.

Радаманов. Ничего не выйдет.

Саввич. Как?

Радаманов. Он не может установить рычаг. Этот актер сломал рычаг, улетая, а шифр остался у Рейна в квартире.

Саввич. Это ужасно! Стало быть, этот Рейн и эта, как ее, Мария Павловна станут нашими вечными гостями.

Радаманов. Да что это как вам далась Мария Павловна! Попрошу вас оставить ее!

Саввич. Простите. Я позволил себе говорить о ней только потому, что я знаю, что вы никогда не будете к ней иметь никаких отношений.

Радаманов. Простите меня, я занят.

Саввич. Я удаляюсь. Вот рекомендую вам. Удостоверьтесь, какой литературой развлекали себя эти, ну, словом, жители двадцатого века! Чацкий — болван!

Радаманов. Что это такое?

Саввич. «Горе от ума».

Радаманов. А это насчет чего?

Саввич. А это галиматья!

Радаманов. Ну что ж вы, голубчик? У меня же времени нет, чтобы путное что-нибудь прочитать, а вы мне галиматью предлагаете!

Саввич. До свидания! (Уходит.)

Радаманов (к портьере). Убедительно прошу вас, простите меня и не обращайте внимания на его слова. Он ворвался ко мне, и я думал, что он уйдет через минуту.

Мария (у зеркала). Асимметричное лицо? Ну что ж, проживу и с таким лицом! Ревнивый дурак!

Радаманов. Я, право, не виноват.

Мария. Решительно ни в чем!

Радаманов. Кто это ревнивый дурак?

Мария. Саввич.

Радаманов. Как? Вы думаете, что Саввич говорил это из ревности?

Мария. Я в этом уверена, хотя, впрочем, нет, беру свои слова обратно. Я забыла, что у меня иные понятия.

Радаманов. Во всяком случае, забудемте все, что бы он ни говорил.

Мария. Охотно. Ну, Павел Сергеевич, мне пора. До свиданья.

Радаманов. О, нет, Мария Павловна, как же так? Ведь мы же не поговорили.

Мария. Ну, давайте поговорим.

Пауза.

Я только сейчас сообразила, как высоко мы над землей. Ведь, наверно, если броситься вниз, то что будет?

Радаманов. Вы умрете, не долетев до нижней галереи.

Пауза.

Так говорят врачи. Я сам не падал.

Пауза.

Моя Аврора все время читает древнюю литературу и время от времени мне дает книги. Я в этом, конечно, ничего не понимаю, но чувствую какую-то странную прелесть… Башня… кто-то на башне распевал. Это в ваше время?

Мария. Так трудно сказать. Я не знаю, о чем вы говорите. Нет, в мое время на башне никто не распевал.

Радаманов. Я, знаете, человек очень занятой, кроме того вы знаете, у меня около года тому назад умерла жена. Впрочем, простите, я говорю совершенно бессвязно.

Пауза.

Мария. А зачем вы заставили меня спрятаться за портьерой?

Радаманов. Я не хотел вас отпустить…

Мария. Ага.

Пауза.

У вас что-то плохо идут слова с языка, Павел Сергеевич. Поэтому я скажу. Я пришла по вашему зову, чтобы поблагодарить вас за то внимание, с которым вы отнеслись ко мне. Вы — необыкновенно приятный человек, Павел Сергеевич. И кроме того, я хотела вас попросить, чтобы вы указали мне, что мне делать в этой новой жизни.

Радаманов. Я готов вам всячески служить, но дело в том, что Рейн лучше меня может помочь вам в этом. Право, ваш удел завиден, вы — жена гениального человека.

Мария. Это верно. Я с ним поговорю. До свидания, Павел Сергеевич. (У машины.) Скажите, Павел Сергеевич; а это может быть, что ему не удастся установить опять рычаг?

Радаманов. Увы! Может быть.

Мария. Ага. Ну, до свидания.

Радаманов. То, что я позвал вас, а также то, что я вас спрятал за портьерой, надо полагать, преступно и уж во всяком случае мне не к лицу. Дело в том, что вы мне очень нравитесь. Что вы на это скажете, Мария Павловна?

Мария. Я скажу, что это интереснее, чем про башню, как кто-то распевал.

Радаманов. Я позвал вас с тем, чтобы сказать вам, что я всячески удержу себя от этого чувства и ничем не нарушу покой, главным образом, конечно, свой.

Мария. Ну, прощайте, Павел Сергеевич. Больше вы меня не увидите.

Радаманов. Позвольте, что это значит?

Мария. А я вам помогу сберечь ваш покой.

Радаманов. Позвольте, я не понимаю…

Мария. Отстаньте от меня!

Бунша. Я извиняюсь…

Радаманов. Голубчик, ну что же вы не позвонили мне, прежде чем подняться?

Бунша. Здравствуйте, мадам Рейн. Очень удобный аппарат, но сколько я ни дергал…

Радаманов. Ну что ж дергать? Он просто закрыт. Я закрыл его, чтобы никто не приходил.

Бунша. Ага.

Радаманов. Вы же должны были быть в Индии?

Бунша. Не долетели мы.

Радаманов. Ничего не понимаю?

Мария. Ну, прощайте, Павел Сергеевич.

Радаманов. Подождите, Мария Павловна.

Мария. Нет, нет, прощайте.

Радаманов. Так что вы говорите? Индия… Ах ты, Боже мой!..

Бунша. Не долетели мы, товарищ Радаманов. И все из-за Милославского. Уже показалась, а он говорит: а ну ее к чертовой матери! — и повернули.

Радаманов. Ну, и что же? Ну?

Бунша. Я к вам с жалобой, товарищ Радаманов. (Вынимает бумагу.)

Радаманов. Я все никак не могу привыкнуть; почему вы меня зовете товарищ Радаманов… Ну, впрочем, все равно. Какая жалоба? Ну что вас беспокоит?

Бунша. Институт гармонии.

Радаманов. Но я читал уже в газете, что поясница ваша уже прошла…

Бунша. Ну что ж поясница, Павел Сергеевич, что поясница! На меня совсем внимания не обращают!

Радаманов. А чего бы вы хотели?

Бунша. Видите ли, там в Банном переулке такая дама осталась, что прямо можно сказать — карга.

Радаманов. Это кто же?

Бунша. Супруга моя.

Радаманов. Так.

Бунша. Так вот я бы хотел жениться.

Радаманов. Понял. Саввич вам не дает разрешения на женитьбу? На ком вы хотите жениться?

Бунша. На ком угодно.

Радаманов. Впервые слышу такой ответ и совершенно поражен!

Бунша. Институт гармонии обязан обо мне заботиться.

Радаманов. То есть?

Бунша. Обязан мне невесту подыскать.

Радаманов. Душа моя, Бунша-Корецкий! Институт это не свадебное бюро! Поймите… Слово «бюро» вам было известно?

Бунша. По обмену комнат…

Радаманов. Что? Ну, ладно. Институт регулирует брачные отношения, заботясь о чистоте рода, но делает это чрезвычайно тонко. Он и не стремится стать конторой по выдаче разрешений на свадьбы. Да сколько мне помнится, случаев запрещения почти не бывало…

Бунша. Вот вы поподробнее мне, Павел Сергеевич, изложите, а то ни от кого не добьешься…

Радаманов. Нет. Нет. Простите, голубчик, я безумно занят… В другой раз… Вы не заметили, куда она направилась?..

Бунша. Кто?

Радаманов. Мария Павловна…

Бунша. Трудно установить.

Радаманов. Институт не сваха, невест не подыскивает. Так что вы уж сами потрудитесь разыскать женщину, которая вам по сердцу… И… понятно?

Бунша. Мне понятны всякие теории, потому что я слушал всевозможные публичные лекции. Но теорию необходимо увязывать с практикой. В бесклассовом же обществе…

Радаманов. Ах, черт возьми!.. Извините… Я знаю, что нам трудно понимать друг друга… Но это моя вина… Я рассеян, ибо я спешу…

Бунша. Вот бумага, в которой все изложено по интересующему меня вопросу…

Радаманов. Не надо, не надо, голубь мой Бунша, писать никаких бумаг. Я же говорил вам об этом. У вас было принято, а у нас нет. Мы избегаем… (По аппарату.) Связь. Радаманов. Справку. Срочно. Где сейчас госпожа Рейн. Просить пожаловать ко мне. (Бунше.) Яростно избегаем бумаг. Да-с.

Бунша. Зря звонили, Павел Сергеевич. Невозможно найти. Вот если бы вы пожаловали к нам, я любую даму вам могу найти в кратчайший срок. Надо было в милицию позвонить. Она могла быть у меня в домовой конторе, или и кооперативе, или у парикмахера. У нас так всегда и находили. Но если у человека аппарат за плечами, он сорвался и полетел, и никакая милиция его не разыщет. [На каждом шагу аппараты.] А вдруг ей фантазия в Голландию улететь?