В городе Солнца - Манскова Витальевна

   Свистлицкий тем временем распахнул гостеприимно двери своего кабинета и пребывал в приподнятой весёлости.

   - В общем, вот какой получился казус, - начал Дорогуша. - Ты прости, что я даже кофем не угощаю. Не схлопотал еще кофе по причине крайней заботы и раздумий, - Дорогуша потёр свое жирное пузико левой лапкой и закатил глаза. - В текущий номер долженствовала пойти моя статья о собрании черносотенных активистов, выражавших свой протест против бесовской чертовщины. Связанной с появлением в городе так называемых братьев-золототысячников, которые призывают всех опроститься, ходят в галошах в форме голой ступни и в рубахах по колено, носят часто усы и бороду и затворяются своим коллективом внутри зала Пирамиды на третьем ярусе. Устраивают там моления Господу. На свой еретический лад, конечно. Также, они стремятся создать тысячу своих мест сбора, ищут способ превращения железа в золото и поклоняются солнцу.

   - Ну что ж! Нормальный был бы материал.

   - Вот именно, что был бы, - ответствовал Драгомир. - А вышло иначе. Совсем погорел.

   - Что? Порнуха ввязла?

   - Полнейшая порнуха...

   Порнухой в редакции, к удивлению Кроласа в первые дни его работы здесь, звали материалы, негодные для выставления на широкую публику.

   Свистлицкий вздохнул, продолжив рассказ:

   - Золототысячники вычислили черносотенных и вышли на улицу с плакатами с изображениями Льва Толстого и Порфирия Корнеевича Иванова. Спели свой псалом, начинающийся словами: "Люди Господу верили как Богу, а он сам к нам на землю пришел", - и обложили здание со всех сторон, став большим кругом, и держа в руках по парафиновой свечке каждый. Ну, у черносотенных нервы у первых сдали. Пошли тех ремнями стегать. В общем, драка началась. Стенка на стенку.

   - Представляю, как ты улепётывал! - заметил Иоганн развязно.

   - Пришлось сподобиться, - кисло улыбнулся Свистлицкий. - Да, и еще... Меня "золотухи" за православного священника приняли. Удалось отмазаться от них только редакторским пропуском.

   - Нормалек. Это порядок. Бывает. Меня на одном концерте один раз за тусовочного парня приняли. Перестарался со свойским прикидом. Тоже, братки какие-то решили фейс начистить, только маза пергазетная и выручила.

   - Но это всё - присказка, - хитро прищурился Свистлицкий. - С шефом, Корнеем Пузаловым, дорогим нашим, мы уже объяснились. И он вошел в мое сложное положение, да ещё и отпуск для восстановления сил на пару дней дал. А очередь теперь заметку писать - тебе. Молодым кадрам нашим. Христом богом мы, я и Корней Иванович, тебя просим ласково тиснуть что-нибудь конкретное.

   "Конкретным" материалом на "пергазетном" слэнге назывался материал не "пустой", без воды. И такой, чтобы читали все. Чаще всего, это была какая-нибудь скандальная новость.

   - В общем, шеф тебе советует найти Линду и взять у неё интервью, - напрямую, не моргнув, выдал Дорг.

   Иоганн чуть слюной собственной не подавился.

   "Да ведь её ни один газетчик вот уже с месяц найти не может! А я - что? Полис какой-нибудь? - подумал он, злобно глядя на Дорга. - Дикость какая!"

   Но он хорошо знал значение слова "советует"... И потому, вслух не сказал ничего.

   "Удружил ты мне, однако, Дорогуша! Век не забуду", - прибавил он к этому "ничего" мысленно.

   Вслух он сказал только:

   - Я постараюсь.

   На том и расстались.

   Потом он вошел в свой кабинет и зло захлопнул дверь. Но она всё равно закрылась бесшумно: таково было устройство редакционных дверей. С его плеча тут же слетел Тенгу, принял свой естественный облик и начал осматриваться.

   "Однако! - только теперь сообразил Кролас. - Никто из моих коллег на него внимания не обратил. Хорошо же он умеет создавать эффект отсутствия! Я слыхал о подобных свойствах некоторых мутагенных зверьков, но встретился с этим впервые".

   Он подошел к окну, оформленному в виде иллюминатора, и взглянул на город. Сверху нависали многоуровневые строения из металлопласта, в основном метро и автострады, небольшие забегаловки и "шопы", мелкие магазинчики, второго и третьего уровней. Круглые и прозрачные, как пузыри. Их затеняли многочисленные громадины - здания, доходящие с земного яруса, граунд-фло, аж до второго уровня... Автострады закреплялись между ними перемычками и арками, а на них поднимались радужные переливающиеся фонарики площадок скотчфло и эскалаторов, несущих вверх пассажиров. Общая феерическая картина дополнялась видом на наземный ярус. В центре, который специально, под старину, был оставлен пешеходам, однако, наличествовали также флайера и скоростные велосипеды. И всё это разноцветье двигалось и переливалось.

   "Граунд-фло, - рассматривал Кролас. - Многочисленные лавочки и синтетические деревья, пестрые толпы праздношатающихся разряженных пиплов, легкий сизоватый дымок сигарет, женский смех, звуки музыки... А чуть поодаль - узкая вонючая канава с грязной жижей, до сих пор носящая гордое имя "Дон"... Поговаривают, её уже давно пора полностью замуровать плитами. Но мешает этому старческая ностальгия многих граждан. Грустно".

   - Что это за пр-рибор? - он пришел в себя от резкого голоса врана. Вран изучал ощупью своих "пальчиков" клавиатуру компа.

   - Это мой редакционный компьютер. На нем я набираю текст и загоняю ему в память нужную мне информацию. Ведь ты знаешь о компьютерах, не так ли?

   - Но ведь они запр-рещены! - поразился вран.

   - Запрещены подпольные, нелицензионные компы, без встроенного защитного блока на выход в инф-поле.

   - В инфор-рмационное поле?

   - Да. Его раньше называли интернетом. Потом вроде бы обнаружилось, что Интернет разросся и получил черты искусственного интеллекта. И его запретили грузить абы кому абы чем. Вдобавок, было отмечено, что общение посредством Интернета не безвредно для человека. Его назвали условно "информационным полем". И запретили выход в это поле.

   - Бр-ред! Дур-рят! - закашлялся вран. - Интернет - вовсе не инф-поле. Но в инф-поле - тоже стоит блок. Иначе бы я вычислил, где Линда Аувер-р-бах.

   - Что?! - только и сумел прошептать Иоганн.

   - Я - бедный уставший вор-рон, - тихо проговорил не без кокетливости Тенгу. - Я хочу в такое место, где в моем биокомпьютер-ре никто не сможет стер-реть файлы. Тебе же нужна Линда? Иначе - кр-ранты?

   - Да.

   - Я помогу. Только, мне нужно очень тихое и пр-риятное место. Доставишь туда?

   Иоганн уже потерял способность трезво соображать и отвергать бредовые идеи. А потому, сразу согласился:

   - Ну что ж! Только скажи - где это место? И мы пойдем.

   - Р-рядом! Р-рядом! Я пр-роведу! - обрадовался Тенгу.

Глава 3. Интервью.

   Через час Иоганн с враном на плече был на Парамонах (в Парамоновском оазисе). Тенгу вёл его сюда, по наитию разыскивая подходящее ему место, вёл какими-то кругами. А попали они туда, в элитное местечко Ростова, благодаря журналистскому пропуску, пропуску второй категории... Да ещё и бесплатно.

   Тихо журчала вода нижнего парка, каскадом стекая в зеркально-чистый резервуар с водой, в небольшое озерцо. В нём росли цветущие лотосы. Водоём окружали натуральные диковинные ароматные цветы, пальмы и бамбук. Парамоновский оазис был одним из чудес Ростова. Дождевые установки всегда работали здесь на полную мощность, а над уходом за растениями трудился не один десяток биологов и озеленителей.

   А в верхнем парке здесь располагался огромный бассейн со всякими аквапарковскими приколами. Повсюду на Парамонах гуляли девушки в бикини и парни в плавках, которые пили коктейли и сосали холодные супер-сниперсы.

   Иоганн с враном на плече разместился на маленькой лавочке в уютном гроте. Тихо звучала музыка, где-то в глубине грота капала вода. Окружающие их молчаливые камни настраивали на медитативный лад. Иоганн, слегка обалдевший от внезапного наслаждения, то и дело выглядывал на солнышко, очаровывался цветами и общей обстановкой и чувствовал себя радостно, но не совсем на своём месте: как школьник, сбежавший с урока. Да он, действительно, будто бы сбежал и спрятался: отвисал здесь вместо того, чтобы думать о деле.

   - Теперь - хор-рошо! - сказал ему вран. - Нет ментальной глушилки. Хор-рошо! - он блаженно закрыл глаза - и, казалось, заснул. Ссадив его с плеча на лавку, Иоганн, недолго думая, решил взять один "бигподнос жрачки", на который здесь имел право каждый посетитель. Подойдя к бэнчкиоску, он, напустив на лицо побольше самоуверенной наглости, отоварился... Чикенбройлером в томатно-перцовой упаковке, чизгарнишем к нему... Взял также тьюбпатей, мутагенпомидоры фиолетового цвета, мутагенпотейтоз, готовый к употреблению без варки, пару упаковок шокпасты, пару тшопбредов и пару коктейлей с мороженым... Да, его крестьянские предки такого явно не жевали...

   К возвращению журналиста обратно в грот, вран уже очухался и посмотрел на еду приоткрытым левым глазом. Иоганн поставил поднос перед ним, на лавочку. И вран молча и проворно заработал клювом.