Рассмеши дедушку Фрейда - Наталья Александрова

Перришон топтался на перилах и с интересом смотрел вниз, во двор. Лола решила, что момент настал, но как только балконная дверь скрипнула, Перришон захлопал крыльями и перелетел на балкон к соседям. Лола схватилась за сердце и понеслась к соседке, которая, к счастью, оказалась дома.

Соседка Маргарита Степановна посвятила жизнь двум существам – мужу Вове и его хомяку Персику. Хомяк был ангорский, пушистый и страшно балованный. Вова души в нем не чаял, потому что хомяк заменял ему всех друзей и родственников, кроме жены. Лола подозревала, что, если бы хомяк мог сам чистить клетку и покупать себе свежие овощи и высококалорийный корм, жена Вове тоже бы не понадобилась. Но об этом следовало помалкивать, особенно сейчас.

Соседка открыла сразу. Отодвинув ее в сторону, что, надо сказать, было делом нелегким, Лола устремилась на балкон. Перришон восседал на жардиньерке и прекрасно смотрелся рядом с темно-розовой геранью. Клетка с хомяком стояла тут же, как видно, Персику тоже необходимо было дышать свежим воздухом.

– Боже мой! – Маргарита прижала руки к весьма впечатляющему бюсту. – Немедленно уберите вашу птицу! Персик может испугаться, а ему вредно волноваться, он и так нервный. Он может от стресса потерять аппетит!

– Не переживайте, Маргарита Степановна, – бросила Лола. – Это все же попугай, а не степной орел и даже не птеродактиль. Ничего вашему Персику не сделается.

– Пер-риньке ор-решков, – умильно проворковал попугай.

Лола едва не хлопнула себя по лбу. Чем с воплями носиться по лестничной площадке, надо было сразу же подманить пернатого негодяя орехами.

– Есть у вас фисташки? – спросила она.

– Не… не знаю. Может, его устроит сухой корм Персика? – неуверенно предложила Маргарита Степановна.

– Несите!

Увидев в руке хозяйки знакомый пакетик, Персик очень оживился. Увы, напрасно: лакомство пронесли мимо. Лола выхватила из рук Маргариты пакетик и заворковала не хуже Перришона:

– Ор-р-ешки, ор-решки!

Попугай склонил голову и уставился на Лолу хитрым глазом.

– Иди сюда, моя птичка! – надрывалась Лола.

Попугай сделал несколько неуверенных шажков. На жардиньерке было мало места – там ведь кроме попугая стоял еще горшок с геранью. Попугай вытянул клюв, Лола насыпала корм на ладонь и протянула ему. Перришон клюнул, Лола прыгнула вперед и схватила его за лапы. Попугай захлопал крыльями и заполошно заорал, спихнув вниз горшок с геранью, который ударил по клетке с хомяком, отчего открылся замок и распахнулась дверца.

Персик быстро оправился от потрясения и выскочил на свободу. Лола лежала на полу и крепко держала попугая за лапы, а он обзывал ее разными неприличными словами.

– Персик! – Маргарита Степановна закатила глаза. – Куда же ты?

– Ничего ему не будет, он с балкона не улетит, – успокоила соседку Лола и тут же пригрозила попугаю: – Шею сверну, мерзавец!

В ответ наглая птица больно клюнула ее в плечо. С трудом поднявшись, Лола доковыляла до гостиной и захлопнула балконную дверь. Попугай вырвался и уселся на спинку дивана, наблюдая за хомяком, который увлеченно подбирал с пола рассыпавшийся корм. Лола поглядела на попугая и поняла, что больше он в руки не дастся.

– Раскрываем все двери! – скомандовала она и подобрала с пола зазевавшегося Персика. – И гоним его шваброй!

Маргарита Степановна, которой надоели незваные гости, с энтузиазмом согласилась. Она махала шваброй и одновременно стучала ложкой о пустую кастрюлю – охота на попугая шла по всем правилам. Перришон взмахнул крыльями и полетел в прихожую, а оттуда на лестницу, но когда Лола уже праздновала победу, нахальная птица свернула вниз.

– Только не это! – простонала Лола.

Конечно, у консьержки, как всегда, дверь распахнута настежь, и Перришон вылетит во двор, а там его вовек не поймать.

Из двери их с Маркизом квартиры выглядывал любопытный нос Пу И. Кот Аскольд по обыкновению оставался в стороне – больше всего на свете он ценил собственный покой. Маргарита Степановна прижимала к груди хомяка, а больше ее ничто не волновало.

Перришон мелькнул на следующей площадке и вдруг уселся на лестничные перила, как будто силы внезапно оставили его. Потом он стал бочком, торопясь и спотыкаясь, взбираться по перилам. Лола было удивилась, но услышала знакомое пыхтенье и цокот когтей по ступенькам, которые все объяснили. По лестнице поднималось серое чудовище по имени Лесли. Его вид и размеры испугали даже такого прожженного типа, как Перришон. Стараясь сохранить остатки достоинства, попугай отступал медленно и с самым независимым видом. Лесли же, увидев незнакомую яркую птицу, двинулся вперед огромными скачками. Перришон решил, что жизнь дороже чести, и ракетой влетел прямо в раскрытую дверь.

– Лесли, какой же ты замечательный! – в полном восторге вскричала Лола. – Дай я тебя поцелую, милый песик!

– Лучше он вас! – рассмеявшись, сказал его хозяин, который как раз в этот момент появился на площадке. И Лола снова не могла не отметить, какой он симпатичный. Голубой свитер очень шел к глазам, русые волосы лежали естественной волной, приветливая улыбка…

– Спасибо вам! – с жаром произнесла Лола. – Огромное вам спасибо, что помогли справиться с непослушным попугаем! Эти звери сведут меня с ума!

– Много их у вас? – любезно осведомился хозяин Лесли.

– Трое. Совершенно с ними замучилась! – картинно вздохнула Лола. На минуточку она даже забыла, что с ней живет компаньон и что именно он главным образом занимается их питомцами.

Бум! Это соседка Маргарита Степановна захлопнула свою дверь. Лесли хотел было проследовать за попугаем в чужую квартиру, но хозяин его остановил. Тогда он бурно облизал Лолу на прощанье. Лола поймала себя на том, что смотрит им вслед, глупо улыбаясь, и оглянулась на соседскую дверь. Дверь выражала явное неодобрение – «при живом-то муже!». Соседи, разумеется, не были посвящены в их с Маркизом сложные отношения.

– Пуишечка! – вскричала Лола. – Какой симпатичный щенок живет у нас в подъезде!

Никто ей не ответил. Если бы Лола была в спокойном состоянии, она сообразила бы, что Пу И ужасно обиделся. Еще бы: Лола бурно восхищалась чужой собакой, лезла к ней целоваться и всячески выражала симпатию. Этак дойдет до того, что она постороннюю псину станет называть деткой и кормить ореховым печеньем.

Но Лоле сейчас было не до страданий песика. Проходя мимо зеркала в прихожей, она бросила на себя взгляд и оцепенела. Волосы всклокочены, глаза вылуплены, лицо вымазано пылью с соседского балкона! На подбородке царапина, за ухом торчит перо из хвоста Перришона, блузка на плече порвана – попугай задел клювом. И в таком виде она показалась на глаза приличному человеку! Да еще и пыталась с ним кокетничать!

– Нет в жизни счастья! – горько сказала Лола. – Никогда я не встречу свою настоящую любовь, уж видно, судьба такая…

– О чем это ты сокрушаешься? – послышался ехидный голос. Леня Маркиз вошел, как всегда, неслышно и разобрал ее последние слова.

– Ах, оставьте меня все, оставьте! – вскричала Лола голосом чеховской героини и удалилась в спальню, чтобы там без помех предаться отчаянию.

Леня зорким глазом отметил беспорядок в прихожей и встрепанного попугая на вешалке. Против обыкновения попугай молчал. Пу И лежал в гостиной на диване и горестно вздыхал. В руки он не дался и уполз в подушки.

Леня пожал плечами и ушел к себе в комнату. Там кот раскрыл изумрудные глаза и приветствовал его ленивым мурлыканьем.

– Что произошло? – поинтересовался Маркиз и почесал кота под подбородком.

Аскольд ответил, что все ерунда, и запел активнее. Через некоторое время Леня вынужден был с ним согласиться. В жизни действительно так мало по-настоящему важных вещей: тихое летнее утро, наполненное птичьими трелями, ветерок с запахами сирени, слегка колышущий кисти занавесок, едва слышное шуршание шин дорогого автомобиля на пустынной ночной дороге, чашка ароматного кофе после завтрака, мурлыканье любимого кота…

Леня очнулся от дремы и призвал себя к порядку. Следовало срочно поразмыслить над очередным делом, на которые была щедра его беспокойная профессия.

Когда несколькими часами раньше Лола умчалась к Розе Тиграновне, Маркиз решил воспользоваться ее отсутствием и устроить маленький праздник. В любимой медной джезве он заварил кофе – все знают, что сваренный вручную кофе намного вкуснее напитка из кофеварки. В низкий тяжелый бокал темного стекла налил на два пальца ром «Бакарди», поставил диск с любимой джазовой записью и устроился в глубоком кресле.

Кофе распространял по комнате головокружительный аромат, тенор-саксофон выводил выразительное соло – жизнь, одним словом, была прекрасна и удивительна.

Хотя чего-то в ней не хватало.

Маркиз потянулся, приглушил музыку и достал с полочки у музыкального центра потрепанную записную книжку в кожаном переплете. Это была не та знаменитая записная книжка, куда Леня записывал координаты самых разных специалистов, чьими услугами он пользовался по служебной надобности, – от финансовых аналитиков, дипломированных искусствоведов и мастеров по изготовлению чучел до могильщиков с Богословского кладбища. Ту книжку Леня берег как зеницу ока и держал в тайнике. Эту же он если от кого и прятал, то только от Лолы, поскольку в ней были записаны имена и телефоны его знакомых девушек и женщин.