Война никогда не отпускает своих детей - Pol Neman

Она взглянула на меня и смущено отвернулась.

— Что не так? — спросил я.

Я чётко выполнял указания отца. Правило номер 122: В доме у тёти спать на кровати и только в нижнем белье (трусах) если холодно, в майке. Для сохранения тепла, использовать одеяло. Я сейчас и был в одних трусах. Два ножа в ножнах, один на плече один на ноге, к одежде не относились, и на счёт них, ни каких указаний отец не давал. Я и снимал то, их только когда мылся в душе, но всегда клал в пределах досягаемости.

— Оденься, ты почти голый — пробубнила она смущёно.

Я удивлённо взглянул на неё. Честно не знал, как это воспринимать. Очередной тупик. Она что никогда голых мужчин не видела? А если не видела, то зачем отворачиваться? Не разумнее ли будет рассмотреть, то, что тебя интересует. Непонятное поведение. Надо запомнить, а потом постараться выяснить. Я направился к шкафу с одеждой.

— Куда идём, что одевать? — спросил я.

— Идём развлекаться. Одень что-нибудь красивое, но не парадное.

Я в ступоре замер пред шкафом. Красивое, но не парадное. Если бы она сказала, идём брать языка, или идём делать диверсию на складах, я бы понял, что нужно брать. А что значит красивое, но не парадное? Значение этих слов я знал, но вот их применение к одежде, было для меня непонятным.

— Диана, а ты не могла бы пояснить подробнее, или ещё лучше самой указать, что мне одеть — попросил я.

Совет номер 20: Если не знаешь, как поступить, не стесняйся просить о помощи.

Диана, всё ещё стараясь не смотреть на меня, подошла к шкафу и поширившись в нём достала одежду. Я для себя отметил, что она имела в виду, под красивым, но не парадным. Лёгкие брюки, рубашка и безрукавка. Я оделся и осмотрел себя. Тяжело вздохнул, мысленно отметая весь список того, чего хотелось взять с собой. Нож, с плеча, я перецепил на ногу, где их великолепно скрыли брюки. Сбруя для мини аптечки, хорошо спряталась под жилеткой. Эта сбруя была аналогом подмышечной кобуры, только предназначалась для аптечки. Иногда нужно идти налегке, но без аптечки ведь не пойдёшь, она порой важнее даже пистолета. Мини аптечка и ножи, это был тот минимум, без которого я бы вообще не решился выйти из дома.

— Ты чего, на войну собрался? — удивлённо спросила сестра, видя мои приготовления.

— Всякое может случиться, лучше быть к этому готовым, чем потом сожалеть, что не взял самое необходимое — заверил я её.

— Да что может случиться в центре города? — не унималась она.

— Всё — коротко отрезал я.

— Ладно, пошли…вояка — с иронией выделив последнее слово, сказала она.

Мы спустились в гостиную, где нас уже ждал завтрак. Тётя, видимо инициатор моего выгула, с целью моей адаптации к мирной жизни, критически меня оглядела, и осталась довольна. Позавтракав, мы направились к станции. Быстрее всего попасть в центр можно было на электричке. Пока мы ехали, в сумочку к сестрёнке попытался залезть карманник. Я стоял сбоку, и он не догадывался, что я его вижу. Когда, я точно удостоверился в его намереньях, а именно когда он уже вытащил её кошелёк, я быстро взял его в захват. Он взвыл от боли, и было от чего, я просто вынул ему руку из суставов. Сестра, в ужасе обернулась и только тогда заметила, что её обокрали. Воришка даже не смог выбросить её кошелёк. Народ вокруг нас сразу расступился, двое сообщников карманника, предпочли сразу ретироваться. Я их тоже приметил, но догонять не стал. Мы сошли на ближайшей станции, и передали неудачного воришку в руки полиции.

— Круто, ты его — без всякого сочувствия констатировал полицейский.

Я пожал плечами, будь моя воля, я бы ему позвоночник сломал, и оставил бы умирать на обочине дороги. А так, он, считай, легко отделался. Но уходя, я наклонился к его уху и сказал:

— Ещё раз увижу, в полицию не поведу. Убью, а труп спрячу так, что ни одна собака не найдёт — сказал спокойно, даже равнодушно.

Он меня понял, и отшатнулся от меня, словно испугался, что я прямо сейчас приведу свою угрозу в исполнение. Полицейский записал наши данные, и был несказанно удивлён, узнав, что я лейтенант запаса. В свои пятнадцать, паспорта у меня ещё не было, но уже был военный билет. Дианка, гордая, что приходится мне сестрой, вся аж напыжилась от важности. Мы покинули полицейский участок и вернулись на перрон. Теперь нужно дождаться следующей электрички, нам нужно было проехать ещё несколько станций.

— А знаешь для чего он наши данные взял? — с хитрым прищуром спросила сестрёнка.

— Наверное, если понадобится вызвать нас как свидетелей на трибунал — предположил я.

— А вот и нет. Этого неудачника и без нас посадят, а тебе в школу пришлют благодарность. У нас три года назад, мальчишки вора задержали. Так собрали всю школу, и отметили их на линейке. Знаешь, какое событие было, об этом вся школа месяц гудела — с азартом рассказала мне Дианка.

Велика честь, задержать карманника. Это тебе не подрыв арсенала, который находится в глубоком тылу врага и охраняется круче, чем Форт-Нокс. Мы оттуда еле живыми выбрались, потеряли двоих, великолепных рябят. Мы тогда вообще не верили, что хоть кто-то живым вернётся. Я когда шёл на задание, с отцом навсегда попрощался. А вот вернулся, потеряв всего двоих. Вот это я понимаю, отличился. Нас тогда всех к наградам приставили. А здесь? Но может для них, живущих в мире, и это событие. Как там гласит правило номер 201: Содействуй органам правопорядка в задержании и обезвреживании преступников (преступников желательно предоставлять полиции, живыми).

— Пришлют, так пришлют — равнодушно сказал я.

— Да ты понимаешь, ты ещё в школу не пришёл, а уже отличился — восхищённо объясняла мне сестра.

— Хорошо — кивнул я соглашаясь, но, не совсем понимая, чего она придаёт такому пустяку, такую большую значимость.

Мы отправились в центр. Здесь было шумно и многолюдно. Я уже имел возможность познакомиться с центром города, и первый шок от этого знакомства у меня уже прошёл. Диана устроила мне экскурс по своим любимым местам отдыха. Кафе, магазинчики со всякой дребеденью, кино и т. д. Всё это несколько отличалось от тех мест, которые советовали мне посетить мои друзья. Но о вкусах не спорят. Одним стриптиз бары, другим караоке кафе. Не скажу, что я был в восторге и от одного, и от другого. Но я послушно шёл туда, куда меня вела Дианка, и выслушивал, стараясь запомнить, все её комментарии. Сестрёнка, видя какой я внимательный слушатель, болтала без умолку и была на седьмом небе от счастья. Если она сбивалась с основной мысли, или слишком далеко уходила в сторону, она всего лишь задавала мне вопрос:

— Так о чём это я?

И я чётко говорил, с чего она отклонилась в сторону, или что забыла. Это её просто восхищало.