Пламенная нежность - Дженнифер Маккуистон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За спиной у него что-то звякнуло:
– Вы что, тут вообще не готовите? Кастрюлями, похоже, не пользовались ни разу.
В Патрике вновь стало закипать раздражение. Черт подери, почему бы ей не заткнуться?
– А вот чайник служит исправно.
Это было сущей правдой: горячая вода всегда должна быть наготове. Однако его ответ отнюдь не удовлетворил любопытство Джулианы.
Подавив раздражение ее бесцеремонным вторжением в свое жилище, Патрик начал обследовать новоявленного пациента. Собака все еще лежала неподвижно, что обеспокоило Чаннинга. Кроме раздробленной лапы, он не видел никаких повреждений, но то, что пес до сих пор не пришел в себя, могло указывать на серьезную травму мозга.
Впрочем, бессознательное состояние животного в каком-то смысле было даже удобно. Если поторопиться, то можно успеть ампутировать раненую лапу, пока пес не очнулся. Но сделать это быстро будет затруднительно, ведь ассистента у него нет…
Чаннинг с сомнением покосился на мисс Бакстер, которая, подойдя к боковому столику, водила тонким изящным пальчикам по чистым инструментам. Нет, проку от нее не будет. Скорее даже напротив. Джеймс Маккензи, его приятель, а в недалеком прошлом сосед, однажды помогал ему в подобном деле, но сейчас он наверняка садится ужинать в своем новом доме на другом конце города и вообще наслаждается безмятежным семейным счастьем…
Под рукой не было ровным счетом никого, кроме этой мисс Бакстер, всюду сующей свой нос.
– Я думала, вы отнесете собаку в операционную…
Держа перед собой зажим с длинными рукоятками, она поднесла его к глазам и, сощурившись, словно семидесятилетняя старушка, потерявшая очки, принялась задумчиво изучать. Вертя инструмент в руках, она поджала губы.
– Ведь это ваша кухня, – наконец изрекла Джулиана. – Не лечите же вы, в самом деле, своих пациентов прямо здесь!
Патрик не стал просвещать леди насчет назначения зажима – к чему ей знать, что этот инструмент он использует, когда кастрирует телят? А вдруг взбалмошной мисс Бакстер придет в голову испробовать его на нем?…
Вместо этого он достал хирургические инструменты, которые держал в ближайшем буфете – рядом с жестянкой где хранился чай, и солонкой.
– Столы, в сущности, мало чем различаются. В этом смысле я не слишком предвзят.
– Оно и видно! – Джулиана отложила опасное орудие и боязливо приблизилась. Увидев, что за предмет мистер Чаннинг держит в руках, она широко раскрыла глаза: – Что это такое?
Патрик проигнорировал вопрос, однако отнюдь не саму мисс Бакстер. Он взвесил в руке пилу для костей: чудовищную, хорошо смазанную маслом, с зубьями величиной с ноготь взрослого мужчины и, с мстительным удовлетворением отметив, как побелело личико мисс Бакстер, положил инструмент на стол рядом с бесчувственным животным.
И улыбнулся – впервые с тех пор, как увидел ее. Наверняка Джулиана считает его жестокосердным убийцей. Возможно, он таков и есть – Патрик не был до конца в себе уверен, как и не вполне еще разобрался в тех трагических обстоятельствах, что вынудили его круто переменить жизнь и скрыться в этой глуши. А это означало, что несколько следующих минут будут как минимум забавными…
«Не намеревается же он, в самом деле, оперировать прямо здесь, на грубо склоченном столе, за которым наверняка обедает!» От одной мысли об этом во рту у Джулианы стало горько. Но когда мистер Чаннинг достал иглу и нитку и положил все это возле чудовищной пилы, стало очевидно, что именно это он и собирается делать.
– Вам, вероятно, лучше отойти в сторонку, – мрачно посоветовал Патрик, закатывая рукава. – Сейчас я буду заниматься делом весьма неаппетитным.
Когда он взял в руки пилу, Джулиана сглотнула. А как только чудовищные зубья впились в кость и послышался душераздирающий скрип, мисс Бакстер попятилась, ее тонкий каблучок подломился, и она упала навзничь на дощатый пол. Лежа на спине, Джулиана слышала отвратительный визг пилы… а еще где-то в глубине дома настойчиво блеял ягненок.
«Боже всемогущий… да это настоящий дом ужасов!»
Комната кружилась у нее перед глазами, а от этих звуков она почти оглохла…
Попытавшись сесть, Джулиана невольно уперлась ладонями в пол – и тут же отдернула их, нащупав слой застарелой грязи и песка. В сравнении с этим пол замызганного почтового экипажа был поистине девственно-чист! Джулиана поднесла ладонь к лицу и в ужасе на нее уставилась. На кожу налипли соломинки, какие-то опилки и еще что-то похожее на… – о боже! – навоз! Запах подтвердил ее предположения…
– Вы не ушиблись? – послышался голос мистера Чаннинга. Пила при этом не переставала визжать.
Джулиана глубоко вдохнула.
– Нет…
Физически она нисколько не пострадала, чего нельзя было сказать о ее моральном состоянии. И гордости. И, разумеется, платье! Похоже, теперь его придется спалить.
– Лучше вам разуться. Вы в деревенском доме, леди, а не в чертовом бальном зале! Пол здесь не годится для ваших смешных каблучков, а я не могу подхватывать вас всякий раз, как вы изволите споткнуться!
Джулиана вытерла ладонь о подол платья, уже безвозвратно погибшего, и принялась расстегивать пряжки туфель, стараясь не слышать отвратительных звуков. Снимая туфельку, она мрачно подумала о том, что рядом с этим человеком теряет предметы одежды с пугающей быстротой… Мисс Бакстер понятия не имела, где ее перчатки, а соломенная шляпка валялась сейчас на полу уехавшего почтового экипажа. Проведя ладошкой по тонкому шелковому чулку, она заколебалась – не снять ли заодно и чулки. Джулиана купила их на Бонд-стрит, истратив все деньги, что отец выделил ей на недельные расходы. Впрочем, сколько бы они ни стоили… Джулиана даже представить себе не могла, как будет ступать по этому замызганному полу босиком. Да пропади они пропадом, эти чулки! Однако эти мысли слегка отвлекли ее от того ужаса, что творился на столе.
Найдя на полу наименее грязное место, Джулиана поставила туда туфельки и вдруг вся сжалась: со стола над ее головой послышался душераздирающий стон, следом приглушенное ругательство и какой-то стук – похоже, что бы там ни делал Патрик Чаннинг, проблем у него прибавилось…
– Мисс Бакстер! – Сейчас в его голосе было куда больше эмоций, чем во время всего их предыдущего разговора. – Мне необходима ваша помощь. И поторопитесь!
Джулиана выскочила из-под стола словно чертик из табакерки. Чаннинг явно не шутил. Она метнулась к столу, мельком отметив, что без туфель ей и впрямь куда легче передвигаться.
От увиденного мисс Бакстер едва не стошнило. Лежащая на столе черно-белая собака вяло перебирала оставшимися конечностями. Пасть животного была открыта, а морда искажена гримасой боли, хотя животное еще не вполне пришло в сознание. Кровь была везде – на столе, на пиле, на Чаннинге…
На лбу Патрика блестели бисеринки пота.
– Он мало-помалу приходит в себя. Вам придется крепко держать его за морду – на случай если очнется.
– Мне? – пискнула Джулиана и подумала: «Неужели он не шутит?»
– И побыстрей, прошу. У нас нет времени спорить.
Собака вдруг тоненько заскулила, и мисс Бакстер отбросила все сомнения. Склонившись над столом, она крепко обхватила руками полуоткрытую пасть животного, едва не зажмурившись от ужаса при виде острых клыков.
– Вот так? Я правильно делаю?
Чаннинг кивнул, сжимая руками края зияющей раны – на том месте, где была когда-то задняя лапа.
– Да. Держите крепче.
Собака судорожно дернулась, и пальцы Джулианы едва не угодили прямо между зубами.
– Я… я не могу…
Патрик взглянул на нее – и Джулиану словно огнем обожгло.
– Можете, мисс Бакстер. Должны. Сосчитайте до десяти, если вам нужно взять себя в руки. Но не отвлекайте меня сейчас!
Джулиана послушно стиснула морду пса дрожащими руками и принялась считать вслух, едва узнавая собственный голос:
– Один, два, три…
«Боже, неужели я это делаю?»
– Четыре, пять…
«А если собака меня укусит?»
– Шесть, семь, восемь…
«А что, если собака ко всему прочему еще и бешеная?»
– Девять, десять!
«А что, если…»
И тут Джулиана почувствовала, что пес больше не сопротивляется. На смену ужасу пришло невероятное облегчение. Она ослабила хватку, но рук не убрала.
– Ущипните-ка его между пальцами на передней лапе, пожалуйста.
Джулиана подняла глаза. Патрик уже продевал нитку в иголку… И с каких это пор она стала мысленно называть его по имени? Возможно, это началось как раз тогда, когда она стала снимать с себя один предмет одежды за другим…
– Вы… вы хотите, чтобы я его ущипнула? – растерянно спросила она. – Но он только что снова уснул!
– Это для проверки его реакции на боль, мисс Бакстер. Ущипните его, да посильней! Ногтями! Мне нужно знать наверняка, что он без сознания, когда я начну зашивать рану.
И хотя причинять боль живому существу было для Джулианы невыносимо, тон Патрика не допускал неповиновения. Она протянула руку, тотчас выпачкавшись в крови, и изо всех сил впилась ногтями между пальцами животного.
