Не злите добрую колдунью! - Марина Ефиминюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да что ты будешь делать? – проворчала я и сложила ему руки на груди опрятным крестом. Хоть сейчас отправляй в последний путь. Но упокоенный заложник отобранную часть огорода мне точно не вернет.
– Двигаемся! – вновь скомандовала, подкрепляя приказ магическим знаком.
Пока он перемещался мимо обалдевшего и по этому случаю изображавшего обычный табурет Йосика, я открыла дверь хозяйственной кладовки. Крошечная клетушка под лестницей была заставлена метлами, лопатами, ведрами и остальными очень нужными в приусадебном хозяйстве вещами. Кто бы три года назад сказал, что я буду знать, для чего нужна садовая тяпка, подняла бы на смех, а потом зачаровала. Заклятием честности. Чтобы несли в мир прекрасное, а не чушь.
Неожиданно до меня донесся равномерный стук, точно кто-то отбивал молотком кусок мяса. С недоумением я выглянула из кладовки. Заложник доехал до стены и тыкался в нее ногами, словно старался проломить проход. За ним скромно топтался Йосик. Видимо, тоже очень рассчитывал на эту дыру в большой мир.
– Демоны дери, – пробормотала я, щелчком пальцев останавливая ритмичную долбежку. – Ты там выжил, Дюк?
Вообще, спрашивать у умертвия, насколько он жив, например, по шкале от скорее жив до окончательно мертв, натуральное издевательство, но Дюк, безусловно, был безответен. Пустые глаза по-прежнему смотрели в потолок, приоткрытая пасть демонстрировала щербатость, а сам он источал мертвенный холод и аромат бродяги со стажем. В самый раз, чтобы потравить тараканов. Правда, тараканов в доме не было, а так бы воспользовалась случаем и избавилась.
Затаскивать Дюка в чулан пришлось волоком, схватив под мышки. Он оказался тяжел и неповоротлив. А с виду-то и не скажешь, что весит, как полтора мешка батата. Дурацкий коврик под ним собирался гармошкой и перемещению совсем не помогал.
– Что же ты такой худой, но неподъемный? – кряхтела я, пятясь спиной. – Пожрать, поди, любишь. Да, Дюк?
Кое-как мы втиснулись в узкое пространство между тяпками и лопатами. Те зашатались, грозясь осыпаться мне на хребтину, полка над головой тоже странно задрожала, но обошлось без инвентарных катастроф. Приваленный к стене Дюк, горестно уронил голову на грудь, точно хмельной пьянчуга, случайно заснувший в подсобке питейной. Аккуратно перешагнув через длинные ноги умертвия, я вышла и накрыла его хвостом коврика, упрямо вылезающим из чулана.
– Чудесно! – С довольной улыбкой я отряхнула ладони и глянула на Йосика, обиженно жавшегося к стене. – Не ревнуй, табуретка. Скоро твое место освободят.
На запертую дверь каморки пришлось наложить проклятие, в смысле, заклятие, чтобы ядреный дюковский дух не пропитал дом и не уничтожил в нем все живое. В смысле, меня и две цветущие герани на кухонном подоконнике. Осталось дождаться, когда сосед обнаружит пропажу и лично явится за питомцем.
Но вторжение злобствующего некроманта никак не происходило. Дом медленно окунался в сумерки, я успела хорошенько отмыться и сделать освежающую маску из огуречных кругляшей, а он все не являлся. Возможно, оказался недогадливым или же рысцой носился по окрестностям, прочесывая близлежащие овраги, кладбища и единственный склеп на другом конце Круэла.
Вскоре я начала подозревать, что ведьмак просто выгнал умертвие, как нашкодившего щенка. Может, в соседнем жилище оно пыталось найти нового хозяина, а не корм? Но его мало что не упокоили, так еще сверху добавили сковывающую печать. Даже жалко стало горемычное. Чуть слезу не пустила, пока думала о нем и разливала по флаконам зелье красоты! Хотя, возможно, глаза заслезились от ядреного снадобья.
Когда на землю опустилась по-сельски густая темнота, в небе рассыпались мелкие звезды, а сверчки застрекотали на остроконечный месяц, дом сотряс грозный стук во входную дверь.
Дождалась! Темнейший явился.
Петунья с перепугу заблокировала створки посудного шкафа. Йосик изобразил табуретку. А я, источая спокойствие, достойное мертвого озера замка Истван, открыла припозднившемуся визитеру.
Сосед был взмылен, взбешен и растрепан. Зуб даю: гонял в склеп на другом конце города. Над его головой светился уличный фонарь, привешенный на крючок под козырьком. В тишине в стекло бились мотыльки, привлеченные ярким огоньком.
– Где он? – без вступлений рявкнул ведьмак и дернулся, готовый без дозволения чародейки ворваться в светлый дом.
Я выразительно посмотрела на порог и сложила руки на груди. Темный скрипнул зубами, но вернул ногу в пыльном сапоге на место. Видимо, кое-какие зачатки манер у него все-таки имелись. Или исключительно развитый инстинкт самосохранения.
– Мне просто любопытно, ты недогадливый или невнимательный? – К шантажу я приступила издалека, не скрывая ехидной улыбочки. – Не сразу понял, где его искать, или не сразу заметил, что оно сбежало?
– Верни мое умертвие! – процедил он.
– Без проблем, – с фальшивой легкостью согласилась я, и по его лицу пробежала судорога облегчения. – Но что мне за это будет?
– Я тебе ничего не сделаю, – щедро пообещал он.
– Это понятно, – усмехнулась я. – Что ты готов мне предложить за своего потерянного питомца?
– Чего? – коротко уточнил ведьмак, кажется, не веря собственным ушам.
Может, ему эликсир для остроты слуха предложить? В качестве компенсации. Или лучше успокоительную настойку? А лучше смешать все в одном флаконе! По-моему, отличная идея. Вон какой дерганый. Явно нервишки не в порядке.
Нарочно затягивая переговоры, чтобы он точно проникся безвыходностью положения, со знанием дела я принялась рассуждать:
– По правилам светлых ковенов, если хозяин не обнаружился в течение суток, я обязана умертвие упокоить и предать огню, чтобы его никто не поднял еще раз. А если вспомнить, как выглядел твой питомец, то он уже заслужил вечный сон.
– А ты, огородная фея, смотрю, не так проста, как кажешься, – нехорошо сощурился сосед. – Что ты хочешь?
– Твою часть участка, – без экивоков потребовала я, – убрать безобразную стену и, пожалуй, чтобы ты больше не выпускал своего товарища на самовыгул.
Он кривовато усмехнулся:
– Если подумать, сутки еще не прошли…
– Верно, – спокойно согласилась я, – но завтра-то под вечер они закончатся, и тогда я буду вынуждена следовать правилам. Ты и меня пойми: в ковенах очень строго с этими вашими умертвиями. Один раз отпустишь, потом он сбежит и кого-нибудь слопает, а отвечать придется мне.
– А знаешь, госпожа соседка…
Ведьмак облокотился одной рукой о дверной косяк и склонился ко мне. От него мускусно пахло горячим телом и хвойным мылом. Носы сапог уперлись в порог, но шаг внутрь кухни он себе не позволил.
– Я сейчас просто войду к тебе и заберу умертвие, – хрипловатым тихим голосом пригрозил он. – Как тебе план?
– Нет, ты, конечно, мог бы попытаться… – Я пожала плечами, дескать, взбесившего коня здравый смысл вряд ли остановит, только пропасть. –
