Малолетный Витушишников - Юрий Тынянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Объяснив суть дела Панину, Вронченко указал на то, что, если рассудить антр ну дё 1, - кабатчик не может уследить за всеми и за всех отвечать, и просил о помощи:
1 Entre nous deux (франц.) - между нами двумя.
- Бо трещим.
Панин ответил ему с откровенностью:
- Всегда рад, любезный Федор Павлович, вашим представлениям, когда они касаются правосудия. Заверяю, что виновные будут строго наказаны. Преступление, подобное описанному вами выше, не может в просвещенном государстве остаться без наказания. Но приложу все старания, дабы охранить спокойствие вашего министерства.
Нюхнув табаку, заехал к Левашову, но генерал делал свою утреннюю гимнастику, и из комнаты доносилось:
- Ать! Два! - Рыв-ком!
Пробираясь на усталой лошади к Алексею Федоровичу Орлову, Вронченко опустился, обмяк, почувствовал, что погода изменилась, тает, и что баки у него мокрые, как будто он никогда и не был министром.
Алексей Федорович Орлов принял его с всегдашнею осанкою воина.
Первые фразы, произнесенные им, были энергичны:
- Садитесь! Что такое?
Но потом, со второй же фразы Вронченка, он стал совершенно рассеян, смотрел все время на свои каблуки, завивал крендельком конец аксельбанта и наконец, как-то странно хрюкнув, сказал:
- Хоша я и понимаю, что финансы нужны, да в кабак ходить строго воспрещается.
Выйдя на улицу и найдя там уже совершенную слякоть и разлезлое таяние снега, Вронченко посмотрел на осиротелую лазурь и, сказав сам себе:
- В отставку! - приказал кучеру:
- Отвези меня на квартиру.
26
На очередном докладе государю Вронченко крепился и наконец, побагровев, доложил, что с откупными операциями обстоит неблагополучно.
Он долго готовился к этому докладу.
Император прервал его.
- Утри нос, - сказал он строго.
Это могло быть понято буквально, потому что в сильном волнении министр действительно почасту и помногу нюхал табак, так что позднейшие домыслы о том, что в эту минуту у него "повисла капля", может быть, имели основание. У императора было наследственное отвращение к табаку. Но, с другой стороны, это могло быть понято как приказ об отставке.
Сразу же после этого доклада стало известно, что министр финансов на днях выходит в отставку.
27
Когда граф Клейнмихель прослышал, что у Вронченка неладно с откупами, он пришел в хорошее расположение духа.
- Скотина, - сказал он, - пусть посидит без миллионов, скотина, с миллионами всякий умеет.
Когда же разнесся слух об отставке Вронченка, он окончательно повеселел.
- Уходит в отставку, - сказал он в разговоре со своим любимцем директором департамента публичных зданий. - И уходи, скотина.
Директор тоже выказал радость, но прибавил, что с балансом и бюджетом теперь, по-видимому, произойдет перемена.
- Какая перемена? - спросил граф. - К чему? Директор объяснил, что откупа отпадают, и это дает в ведомстве финансов будто бы разницу в двадцать с лишком миллионов.
- Конечно, отпадают, пусть посидит без миллионов, скотина, - сказал граф, но тут же вспомнил, что скотина-то выходит в отставку, а он, граф, остается.
Он посовещался кой с кем.
К вечеру погрузился в размышления и начал быстро ходить по кабинету.
Поставлена на стол бутылка зельцерской, что всегда делала в таких случаях заботливая графиня.
Ему стало вдруг ясно: отпадают миллионы - не на что строить железные дороги и мосты. Не на что строить - не строятся. То есть исчезают в первую очередь подрядчики.
Граф Клейнмихель увидел перед собою бездну разорения.
28
Слухи, которые поползли разом и вдруг, имели особенно злонамеренный характер.
Передавалось на ухо и с оглядкою, что двое солдат угрожали жизни императора, но его спас малолетный подросток. Другие же, главным образом из военных, с досадою возражали, что, напротив, юный наглец бросил снежком в императора, но был задержан полицейским поручиком, а теперь нахал содержится в Петропавловской крепости.
Отставка министра финансов широко огласилась, хотя и не была еще объявлена. Причина была, по общему мнению, - скандальная Жанетта с Искусственных минеральных вод.
В донесениях французского атташе своему правительству о деле рассказывалось более точно. Группа знатных откупщиков, нечто вроде fermiers generaux 1 старого режима, d'ancien rйgime, во Франции, предъявила иск правительству на пятьдесят миллионов рублей; население в панике; министр финансов не у дел и проводит дни у известной Жанетты на Мещанской улице. На императора сделано покушение во время выезда на охоту (oblava russe).
1 Генеральных откупщиков (франц.).
Атташе писал: Aut nunc, aut nunquam - теперь или никогда.
29
Он сидел в кругу семейства, ощущение семейного счастья заменяло ему все остальные. В такие дни он требовал, чтобы к чайному столу подавался настоящий самовар и чтобы сама императрица разливала чай. Он все время шутил с молоденькими фрейлинами и рассказал исторический случай из своей молодости: когда кавалер, состоявший при нем, задал ему тему для сочинения: "Военная служба не есть единственная служба дворянина, но есть и другие занятия", - император, которому в то время шел пятнадцатый год, подал по истечении часа с половиною чистый лист бумаги. У фрейлин вздрогнули плечи при этом рассказе.
Ни за чаем, ни в какое другое время не упоминалось о Вареньке Нелидовой.
Однако же состояние духа не могло назваться спокойным. У императора, кроме всего прочего, была хотя и застарелая, но сильная натура, которая требовала своего моциона. Это сказывалось и на его лице, которое один придворный сравнил с эоловой арфой, отражающей все движения природы.
В государственном же отношении он был тверд. Клейнмихеля, который попробовал в доклад о мосте вплести выражение "финансовая смета", он просто выгнал вон.
После обеденного сна устроился небольшой семейный вист по маленькой; император выше двадцати пяти копеек поэнь не играл. Приглашены были три камергера: двое молодых, один старый. Пальцем поманив маленькую фрейлину, у которой при этом покраснела грудь, он сделал ее своей советчицей.
Фрейлина, в прекрасном оживлении, старательно советовала, а император поступал по своему усмотрению. Так, вопреки ее советам, он сразу взялся за туз, что, как известно, в висте при тузе, короле и трех маленьких не годится.
- Ваше величество, - сказала счастливая, но испуганная фрейлина, - но так никто не делает!
Император ответил внезапно сухо:
- Так делаю я.
- Ваше величество, - пролепетала фрейлина, - но обычная система виста...
Император открыл туз.
- Le systeme Nicolas, - сказал он.
Молодой камергер, заметно побледнев, долго выбирал карту, наконец выбрал - положил - и проиграл. - Le systeme Nicolas, - повторил император.
Начался второй роббер. Играющие переменялись местами, чтобы каждому за вечер выпало играть с императором на одной руке.
Старому камергеру шел восьмой десяток; он был глух и не замечал кругом ничего, даже женских глаз. Он был углублен в игру.
- Le systeme... - начал император.
В одну минуту дрожащими руками камергер покрыл все карты императора.
Император выложил на стол три проигранных рубля и повернул спину играющим.
- Я недостаточно богат, чтобы играть в карты, - сказал он и показал улыбку под усами. - Пренебречь, - добавил он неожиданно, строго взглянул на всех играющих и грудью вперед вышел вон из комнаты.
Семейный круг расстроился. Старый камергер более ко двору не приглашался.
К вечеру того же дня получено известие о колебании ценностей на бирже.
30
На Васильевском острове были замечены невдалеке от места происшествия двое студентов, подозрительно молчавших.
Мещанин на Кузнецком рынке предлагал "пустить петуха".
Все трое задержаны.
Фаддей Венедиктович Булгарин был потревожен в своем уединении.
Это уже не был брызжущий жизнью и деятельностью ученый литератор, которого знал Петербург в старые годы. Но жил и теперь в непрестанных трудах. Только что недавно определился членом-корреспондентом специальной комиссии коннозаводства и по случаю нового служения стал издавать журнал "Эконом".
- Лошадки, лошадки - моя страсть, - говорил он.
За труды жизни был представлен к чину действительного статского советника.
Из капитальных вещей подготовил к изданию "Победа от обеда. Очерки нравов XVII века" и приступил к печатанью на собственный кошт с рисунками, награвированными на дереве.
Летом жил в деревне, а зимою на просторной петербургской квартире, где завел, соревнуя с Гречем, громадную клетку в полкомнаты, содержа там певчих птиц. Весною он открывал окно и выпускал какую-нибудь птицу на волю, произнося при этом стихи покойного Пушкина:
На волю птицу отпускаю.
Это вызывало большое скопление мальчишек, торговцев в разнос и соседей, знавших, что литератор Булгарин ежегодно выпускает по одной птице на волю.
Обдумывал план своих воспоминаний. Говоря с молодыми литераторами, он утверждал, что существенной разницы между ним и Пушкиным не было.
