Танцующая с Ауте. Трилогия - Анастасия Парфенова

Он молча направляется к неизвестно откуда взявшимся скалам, кажется кристаллического происхождения. Прочные. Почти испуганно опускаю уши. Что ж, пути арров неисповедимы. Я начинаю отращивать жесткие, сильные когти, способные выдержать восхождение по отвесной стене. Ух, ну хоть бы одна щелочка. Похоже, песок отполировал здешние «стены» до зеркальной поверхности. Арр-Вуэйн уже поднимается, необъяснимым образом плавно скользя вверх. А ведь он не использует ментальную силу. Как же?.. Со вздохом вонзаю пальцы в камень и подтягиваюсь…

Когда я наконец достигаю входа в пещеру, находящуюся в сотнях метров над землей, князь сидит, скрестив ноги, олицетворяя собою бесконечное терпение.

Нет, зря я все-таки так презираю людей. Если они смогли создать расу арров… Ведь он ничего не изменяет в своем организме, не адаптирует его к среде, как это постоянно вынуждена делать я. И тем не менее справляется с обстоятельствами не хуже, чем эль-ин. Ладно, будем честными. Лучше. Надо побольше узнать об их анатомии. Похоже, это настоящее произведение искусства.

Вуэйн слитным, очень гибким движением поднимается на ноги и скрывается в пещере. Спотыкаясь за его спиной, я с трудом подавляю раздражение. Даже думать не хочу, во что после всего этого превратятся мои ноги. Острая грань очередного кристалла вспарывает ступню до самой кости. Резко и очень болезненно регенерировав связки, я ускоряю шаг, стараясь прекратить кровотечение. И тут же получаю еще одну глубокую рану. Сейчас я просто физически не могу позволить себе трансмутировать кожные покровы во что-нибудь непробиваемое. Но исцелять каждую царапину может оказаться еще дороже.

Мои уши бешено разрезают воздух, и это все, что я могу сделать, чтобы не заорать от боли.

Тут арр-Вуэйн наконец останавливается, и я понимаю, зачем мы через несколько миров тащились сюда. Он нашел естественный портал! Место, где сходятся несколько крупных направлений Вероятности, откуда случайно можно выпасть в соседнюю реальность. Дарай-князь здесь имеет неограниченную власть, практически приближающую его к Богу.

Где-то глубоко внутри впервые вскидывается надежда. Может, еще выберемся?

А он уже «плывет» в глубоком трансе, совершая какие-то непонятные мне группировки реальности. Скулы сводит от ощущения бушующей рядом силы, в кожу точно вонзаются тысячи иголочек. Я даже не подозревала, что такое возможно. Сейчас этот человек мог бы поспорить с Эль-э-ин. Шансов на победу у него нет, но это была бы красивая схватка.

Вдруг князь с каким-то полувздохом-полувсхлипом оседает на пол. Перед нами открывается овальное окно портала. Такие простейшие переходы через пространство и время мог проделывать практически любой обладающий минимальными способностями или оборудованием. Другое дело, КУДА ведет именно эта дверь. Я невольно любуюсь сложнейшей вязью отражений и петлями Вероятности, включенными в структуру Перехода. Запредельное мастерство.

Дарай-князь арр-Вуэйн, шатаясь, поднимается и, не долго думая, телекинетическим пинком отправляет меня прямиком в проход. Сознание померкло – на мгновение? на вечность? – вряд ли это имеет значение. Я неуклюже шлепаюсь на каменный пол с другой стороны портала. И едва успеваю откатиться, когда сверху сваливается Его светлость. Ну да, все правильно. Нашла время для эстетической рефлексии! Каждая секунда поддержания в активном состоянии ТАКИХ врат стоит ой как дорого. Оглядываюсь, пытаясь использовать огрызки оставшихся экстрасенсорных чувств. Я и не думала, что такое возможно.

Аррек прислоняется спиной к камню.

– Передохнем здесь немного. Присядьте, эль-леди.

Рукой провожу по каменной стене, уши плотно прижаты. Мы сейчас очень, очень глубоко под землей, в настоящем лабиринте туннелей и переходов. И вся эта немыслимая толща давит на меня, вызывая боль и головокружение. Ауте, я создание ветра и света, я и просто твердую поверхность под ногами переношу с трудом, предпочитая не ограниченный ничем простор Небес. Каменная твердь вокруг кажется ловушкой, какими-то гигантскими оковами, лишающими свободы передвижения, а значит – шансов выжить. Когти впиваются в ладони, в ушах шумно стучит кровь, перед глазами все плывет.

«Ну, хватит».

Стоит лишь принять решение об устранении новоприобретенной клаустрофобии, как остальное происходит автоматически. В следующую минуту я уже с интересом разглядываю удивительную гармонию камней и кристаллов, возбужденно встряхивая ушами. Кто бы мог подумать, что нечто столь постоянное может быть настолько… красивым. Провожу пальцем по извилистой жилке, ощущая ее прохладную шероховатость. Какое необычное место.

Сзади слышится шорох. Арр-Вуэйн пристально смотрит на меня, и на его лице снова то же замкнуто-размышляющее выражение. Сколько он успел увидеть? И сколько понять? Я вдруг осознаю значение словосочетания «лабораторный кролик». Как под микроскопом. И ничего нельзя предпринять – мне нужна его помощь. Даже открытое проявление недовольства недопустимо.

Я не вынесу этого. Еще пара таких дней, и я все-таки убью его.

Он медленно поднимается на ноги и берется за обустройство «лагеря». Находит сухое место, расстилает плащ, соскребает со стен нечто, объявленное после недолгих колебаний «гадостью, но съедобной». Затем сгребает кучу сухих органических отходов – как они здесь оказались? – и делает так, что в них начинается сложная химэнергетическая реакция, которая, если я правильно помню, называется горением и является традиционной формой термообогрева среди людей. Генетическая память шевелится во мне, воспоминания тысяч и тысяч поколений, гревшихся у таких вот маленьких очагов. Глупо и неэкономно, но я уже давно научилась не возражать против чужих обычаев. Себе дороже.

Тем временем арр наматывает плесень на тонкие палочки и подвешивает их над огнем. Термообработка? Интересное психологическое наблюдение. Когда эль-ин нужно что-нибудь съесть, они изменяют свой организм, чтобы принять новую органику. А люди, насколько я понимаю, предпочитают изменять пищу, чтобы та соответствовала их организму. Иногда это, наверное, более рационально.

Кровотечение почти прекратилось, но я ощущаю горячую пульсацию в области раны. Будто что-то размеренно дергает внутри, завораживающе и одновременно страшно.

Дарай поднимает лицо над огнем и смотрит на меня. В мерцающем свете его волосы отливают темным багрянцем, лицо кажется не по-эльински совершенным. Тонкая рука с удлиненными пальцами делает приглашаюший жест. Я покорно шагаю вперед, давя ругательства.