Звездный путь (сборник). Том 1 - Джеймс Блиш

С ним была высокая молодая женщина, хотя и несколько отчужденная, которую он представил как Леду. Кирк заметил в ней что-то странное, но не мог определить, что: наверное, отсутствие непринужденности в жестах и в голосе. Словно предугадав подобную реакцию, доктор Адамс продолжил:

— Леда прибыла сюда для лечения, но сейчас осталась у нас как терапевт. И очень хороший.

— Мне нравится моя работа, — бесцветным голосом произнесла девушка.

Взглядом спросив у Адамса разрешения, Кирк спросил:

— А кем вы были до того, как здесь оказались?

— Я была другой личностью, — ответила Леда. — Злобной, ненавидящей.

— Могу я спросить вас, какое преступление вы совершили?

— Я не знаю, — ответила Леда. — Это не имеет значения. Та личность больше не существует.

— Часть нашего лечения, капитан, заключается в том, чтобы похоронить прошлое, — произнес Адамс. — Если пациент может сжиться со своей памятью, тогда все в порядке. Но если воспоминания невыносимы, зачем их тащить за собой? Достаточно и той ноши, что предстоит нести далее. Что ж, пожалуй, начнем экскурсию?

— Боюсь, у нас не хватит времени на полный обход, — сказал Кирк. — При сложившихся обстоятельствах, я бы хотел ознакомиться с экспериментальным аппаратом, который нанес урон доктору ван Гелдеру. В конце концов, это главный пункт в нашем расследовании.

— Что ж, совершенно верно. Мало кому приятно говорить о своих неудачах, но все же отрицательный результат то же важен. Если вы проследуете со мной…

— Одну минуту, — произнес Кирк, вытаскивая передатчик из кармана брюк. — Мне необходимо связаться с кораблем. Если вы позволите…

Адамс кивнул, и Кирк отошел в сторону, слегка отвернувшись. Через мгновение послышался тихий голос Спока:

— Ван Гелдеру не лучше, но доктор Мак-Кой вытянул еще кое-какую информацию из его памяти. Это, однако, не слишком меняет ситуацию. Он настаивает, что Адамс — зловредный тип, а аппарат опасен. И никаких деталей.

— Хорошо. Я буду связываться с вами через каждые четыре часа. Пока все вроде бы в порядке. Конец связи.

— Готовы, капитан? — дружелюбно спросил Адамс. — Хорошо. Сюда, пожалуйста.

Отсек, в котором ван Гелдер, очевидно, претерпел свое таинственное изменение, для непривычного глаза Кирка выглядел точно так же, как и любой другой медицинский кабинет, пожалуй, более всего напоминая рентгеноскопическую лабораторию. Когда вошли Адамс, Кирк и Хелен, на столе лежал пациент, — похоже, без сознания. Из небольшого, но сложного прибора, свисавшего с потолка, на лбу пациента сфокусировался узкий, монохромный луч, наподобие лазерного. Рядом с дверью, у небольшого пульта, не защищенного экраном, стоял терапевт в униформе. Очевидно, что радиация, какова бы она ни была, не несла в себе опасности даже на таком небольшом расстоянии. Все выглядело совершенно спокойным.

— Вот это и есть наш прибор, — мягко произнес Адамс. — Нейронный потенциатор, или подавитель. Эти два термина звучат как полная противоположность друг другу, но в действительности они касаются одного и того же эффекта: увеличения проводимости нейронов, что, в свою очередь, увеличивает число соединений между клетками головного мозга. А при определенном уровне, как мы предсказывали на основе существующей теории информации, увеличение числа соединений ведет к потере информации. Мы считали, что это поможет пациенту лучше справляться с наиболее беспокойными мыслями и воспоминаниями… Но воздействие пока только временное. Я сомневаюсь, что это будет столь полезно, как мы надеялись.

— Гм-м… — хмыкнул Кирк. — Тогда, если это не совсем помогает…

— Почему мы используем этот прибор? — как бы извиняясь, улыбнулся Адамс. — Мы надеемся, вот и все, капитан. Может быть, нам все же удастся получить кое-какую пользу от него, особенно в тяжелых случаях, не исключая такие, как паллиатив.

— Поскольку лекарства-транквилизаторы, — предположила Хелен Ноэль, — действуют не постоянно, необходимо все время вводить их в кровь человека, для того, чтобы держать его под контролем…

Адамс кивнул, соглашаясь.

— Именно так, доктор.

Он повернулся к двери, но Кирк продолжал разглядывать пациента, лежавшего на столе. Неожиданно он повернулся к терапевту и спросил:

— А как этот прибор работает?

— Достаточно просто — он неизбирательный, — ответил терапевт. — Всего лишь выключатель, включатель и потенциометр. Обычно мы старались подобрать выход по уровню дельта-ритма пациента, находящегося в спокойном состоянии, но затем обнаружили, что это неважно. Похоже, мозг сам проводит постоянный мониторинг, лишь с небольшой помощью извне. Но для этого, конечно, мы должны хорошо знать пациента. Его нельзя просто так взять и положить на стол, ожидая, что машина будет обрабатывать его, как пленку компьютера.

— И нам не следует много разговаривать в его присутствии, по той же самой причине, — произнес Адамс, в голосе которого впервые почувствовались легкие нотки раздражения. — Лучше, если вы подождете дальнейших пояснений, пока мы не вернемся в офис.

— Я предпочитаю задавать вопросы, когда они возникают, — пояснил Кирк.

— Капитан, — пояснила Хелен Адамсу, — импульсивный человек.

Адамс улыбнулся.

— Вы немного напоминаете мне древнего скептика, который потребовал, чтобы его научили всем премудростям мира, пока он стоит на одной ноге.

— Я просто хочу быть уверенным, — с каменным выражением произнес Кирк, — что именно здесь и произошло несчастье с доктором ван Гелдером.

— Да, — ответил Адамс, — и это была его собственная неосторожность, как вы уже поняли. Мне не нравится плохо говорить о коллеге, но Симон — исключительно упрямый человек. Он мог бы год просидеть здесь, под лучом, настроенным на такую или даже большую интенсивность. Или, если бы у пульта стоял кто-нибудь, кто смог бы отключить энергию, при необходимости. Но он все сделал один, причем на полной мощности. Естественно, ему это нанесло вред. Даже вода может отравить человека, если ее достаточно много.

— Очень непредусмотрительно с его стороны, — по-прежнему без выражения произнес Кирк. — Хорошо, доктор Адамс, давайте взглянем на остальное.

— Очень хорошо. Я бы хотел, чтобы вы встретились с некоторыми нашими весьма неплохими удачами.

— Введите.

В комнате, предоставленной ему на ночь сотрудниками Адамса, Кирк вызвал “Энтерпрайз”, но ничего нового не услышал. Мак-Кой по-прежнему пытался пробраться мимо шрамов на памяти ван Гелдера, но пока то, что ему удалось обнаружить, было несущественным. Ван Гендлер чувствовал себя опустошенным и произнес только: — Он опустошает нас… и затем заполняет самим собой. Я убежал прежде, чем он смог меня наполнить. Это так одиноко — быть опустошенным…

Какая-то чепуха. И все же, это как-то совпадало с ощущениями Кирка. И спустя некоторое время он осторожно выбрался в коридор и постучал в дверь соседней комнаты, где разместилась Хелен Ноэль.

— Так-так! — произнесла она из-за двери. — В чем дело, капитан? Вы считаете, что снова наступило Рождество?

— Корабельное дело, — произнес Кирк. — Впустите, пока меня никто не заметил. Это приказ.

Несколько помешкав, она впустила его и он захлопнул за собой дверь.

— Спасибо. А теперь, доктор, что вы думаете о тех, кого мы сегодня видели?

— Ну что ж… в целом это произвело на меня впечатление. Похоже, они выглядели счастливыми, или по крайней мере — приспособившимися, прогрессирующими…

— И, может, несколько пустыми?

— Но они же не были нормальными. Я и не ожидала этого.

— Хорошо. Я бы хотел осмотреть процедурный отсек снова. Вы мне нужны. Вы, должно быть, лучше меня можете разобраться в теории.

— А почему бы не попросить доктора Адамса? — натянуто спросила она. — Он здесь — единственный эксперт по этому вопросу.

— И если он лжет, то он продолжит лгать, и я ничего не узнаю. Есть лишь один путь удостовериться и понять, как работает эта машина. Мне нужен оператор. И вы — единственная кандидатура.

— Что ж… хорошо.

Они нашли лечебный отсек без особых затруднений. Там никого не было. Кирк быстро настроил управление, как показывал терапевт, и занял место пациента. Затем он уныло посмотрел на прибор, свисавший с потолка.

— Я думаю, вы сможете определить, наносит мне эта машина какой-нибудь вред или нет, — сказал он. — Адамс утверждает, что она совершенно не опасна. Именно это я и хочу знать. Начните с минимального усиления на секунду или две.

— Ну? Вы готовы?

— Я уже давала вам две секунды.

— Гм-м. Совершенно ничего не произошло.

— Нет, что-то случилось. Вы почему-то нахмурились. Затем ваше лицо разгладилось. Когда я отключила энергию, вы нахмурились опять.