Тесей - Сергей Быльцов

не утонули. Наконец, по воле непреложной Мойры Лахесис, их прибило к небольшому острову в Эгейском море Серифу, который можно было быстрым шагом обойти вокруг за один день. Это был один из 15 Кикладских островов, окружавших знаменитый Делос, позволивший Латоне родить Аполлона и Артемиду и после этого переставшим быть плавучим.

Рано утром ящик нашел на песчаном берегу местный рыбак по имени Диктис, хотя некоторые говорят, что ящик попался в его сети. Курносый островитянин с круглыми добрыми глазами долго тер плешивую голову, медленно обходя вокруг ящика. Сначала он подумал, что это имущество с корабля, потерпевшего крушение и изумлялся большому размеру ящика, выражая это громкими возгласами и причмокиванием толстых губ. Однако, услышав в ответ на свои возгласы, жалобные рыдания и крики внутри ящика, сбегал за инструментами, осторожно открыл его и увидел в нем испуганных и измученных Данаю и Персея.

— Кто вы такие? Откуда приплыли дорогою влажной в этом напоминающем ковчег ящике, досками сверху забитом, без весел и паруса? Кто и за что тебя дева, вместе с ребенком, в ящик заключил и пустил по морю плавать, доверив ваши жизни волнам и ветру?

Так спрашивал, теребя ногтями лысое темечко, удивленный рыбак с острова Сериф. Измученная необычным плаванием в тесном ящике Даная, немного передохнув, вылезла из него, потом вытащила ребенка и только после этого благодарно сказала спасителю:

— Я очень признательна тебе за наше с сыном спасенье, благочестивый рыбак. Все откровенно я тебе расскажу, что знать ты желаешь. Я Даная, царевна аргосская. После очередного посещения Дельфийского храма мой отец, царь конелюбивого Аргоса, сын Абанта и Аглаи Акрисий посадил меня вместе с кормилицей в подземную комнату, чтобы я, ни с кем, кроме нее не общаясь, не могла забеременеть потому, что аполлонова дева провещала ему, что он примет смерть от руки внука. Однако, я все равно родила там ребенка от просочившегося через потолок золотого дождя, который согрел девственное мое лоно живительной влагой. Когда мой родитель узнал о появлении внука, он заключил меня с сыном в ящик и бросил в море. Целый день и целую ночь нас носили бурные волны пока, наконец, не выбросили на какой-то берег, где ты нас нашел и выпустил из ящика… Теперь ты скажи, куда я попала, кто ты и как тебя звать, спаситель наш благородный?

Большие карие глаза Данаи светились такой искренней благодарностью, что рыбаку стало не ловко, и он, взмахнув несколько раз во время ее речи руками, скромно ответил:

— Все зовут меня Диктис. Здесь на небольшом острове Сериф я с рождения проживаю, ото всех в стороне, у последних пределов вечно шумного моря, и редко кто из людей с материка нас посещает. Я простой рыбак, но брата моего Полидекта уж не первый год здешние люди выбирают правителем острова. Раньше мы с ним вместе рыбу ловили, и потом он на материке ее продавал. Потом Полидект купил большой корабль и чем только не торговал, пока его не избрали царем… Я пока тебе с сыном дам скромный приют в моей хижине, что стоит вон в том саду, а как отдохнете и сами захотите, отведу вас к царю, брату моему Полидекту.

Холостой и бездетный Диктис привел их к себе домой, и стал о них заботиться, как о родных.

15. Даная отказывает выйти за муж за Полидекта

Через некоторое время о загостившихся у Диктиса Данае и ее маленьком сыне узнал его брат Полидект, царь острова Сериф. Даная, выйдя из подземной комнаты, стала еще краше — свет из сияющих кротостью глаз изливался божественный, от расцветшего под солнцем ее юного лица веяло милой красою. Она румян и масел благовонных в кожу свою никогда не втирала, не подкрашивала ни щек, ни губ, ни очей, кудри не перевивала, но и в простом уборе собственных волос она поражала сильнее, блистая природной красотой.

Полидект пленился прелестью милой Данаи и стал уговаривать ее выйти за него замуж:

— Радуйся, женщина, моей любви! Ведь не простой житель острова я, как нашедший тебя брат мой — рыбак Диктис. Я царь, питомец Зевеса, а царствовать, как всем известно, — дело совсем не плохое; скопляются скоро в доме царевом богатства, и сам он в большой чести у народа. Я обещаю усыновить и достойно воспитать твоего сына, как своего.

Даная понимала, как ей трудно будет одной вскармливать и воспитывать маленького сына, но все же решительно отказала царю Серифа:

— Конечно, жить еще могла бы я хорошо и мужа на этом острове или на материке избрать себе достойного. С тобою царский дом и радости могла б делить, но мне не надо жизни без того, кто золотом дождя согрел меня в подземной комнате со стенами из меди. Родившая от Зевса, скорее стерпит объятья змея, чем прикосновение другого мужа. Нет, Полидект, не допущу я, чтоб кто-нибудь из мужей, смерти причастных, дотрагивался до моего тела и колебал на мне брачное ложе.

Даная все еще помнила прекрасного юношу, лишившего ее девственности, и мечтала только о нем. Она, хоть и не была в этом уверена, сказала, что отец ее мальчика Зевс, чтобы напугать царя острова, и чтобы он не взял ее силой.

Полидект, узнав от Данаи о ее близости с самим Зевсом, не то, чтобы поверил, но не на шутку встревожился. Хитроватый в отличие от брата, с виду такой же добродушный, с широким, чуть вздернутым носом и серыми бегающими глазами, Полидект не знал, что делать и пока отпустил Данаю с Персеем. Он, милостиво предложив им поселиться в пустующем доме, рядом с его просторным жилищем, похожим на небольшой дворец, стены которого были из грубо отесанного седого гранита, а тяжелую кровлю помогали поддерживать 12 черных колонн, бегущих точно по полукругу, в центре которого была огромная медная дверь.

Глядя вслед удаляющимся новым жителям его острова, царь так беседовал со своим милым сердцем, переводя взгляд то на Данаю, то на ее маленького сына, то на бескрайнее синее небо:

— Многие даже честные женщины, родив ребенка без свадьбы и без отца, рассказывают о своих отношениях с богом, которые им приснились. Поэтому они не лгут, а добросовестно заблуждаются, не умея отделить сон от реальности. С другой стороны, появление Данаи на моем острове так необычно…видно по ней, что она из царского рода, отец ее царствует в великом Аргосе, на всю Элладу славном конями… А как она несказанно красива?! Не мудрено, если сам Зевс, из богов величайший,