Девочки лета - Нэнси Тайер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Долгое время Лиза молчала.
– Ого, – тихо сказала она, когда смогла отдышаться.
– Я рад, что мы завели этот разговор, – сказал Эрих. – Я боялся его начать. Я не хочу быть жестоким, Лиза, и я любил тебя, но люди меняются. Ты изменилась больше всего. Будь честна со мной сейчас. Если бы я попросил тебя отвезти детей к родителям, бросить зубную щетку в сумку и улететь сегодня вечером в Лондон, ты бы согласилась?
Ошарашенная, она не ответила. Не могла.
– Ну вот, понимаешь? Ты просто очередная толстая мамочка, застрявшая в захолустье, живущая на мои деньги и не стоящая их, честно говоря. Я не думаю, что ты действительно любишь секс. В колледже ты была готова на все, я признаю это, для тебя все было в новинку, и это было весело. Но как только ты родила детей, ты сдулась. Я хочу быть с кем-то сексуальным, раскованным, полным энтузиазма, кто готов позволить мне делать все, что я хочу.
– Эрих, остановись.
Ее сердце бешено забилось. Она тихо сказала:
– Похоже, у тебя… есть любовница.
– Я думаю о ней как о возлюбленной.
– Я полагаю, она говорит на нескольких языках.
– На самом деле так и есть. Она наполовину иранка, наполовину испанка. – Эрих вздохнул. – Послушай, Лиза, нам было хорошо вместе. Ты не можешь перестать быть такой, какая ты есть. Давай поступим как взрослые люди и будем двигаться дальше.
Лиза крепко держалась за свое достоинство, чтобы отвечать хладнокровно, рационально и утонченно.
– Да, давай.
Джульетте было одиннадцать, Тео – девять. Лизе было сорок.
Глава 2
При разводе Эрих Холи предоставил Лизе полную опеку и юридические гарантии щедрых алиментов и оплаты обучения детей в колледже. Чудесный старинный дом с большим двором на тихой улочке в центре Нантакета и так был записан на ее имя.
Лиза подарила Эриху свободу, и он воспользовался ею, исчезнув в Европе, Азии и кто знает каких еще частях света.
В течение нескольких лет она пыталась сообщать детям важные известия о жизни их отца, но когда стало очевидно, что у Эриха нет времени ни на какие отношения со своими детьми, она прекратила попытки. Ей было больно, что Эрих не интересовался его детьми, их детьми, но хуже всего было то, что у Джульетты и Тео в жизни не было отца, и это разбивало Лизе сердце. В экстренной ситуации, конечно, она всегда могла попросить помощи у родителей, но это было не совсем то же самое. Она добросовестно посещала балетные представления, соревнования по плаванию, школьные спектакли, футбольные матчи. Каждую субботу у них был «вечер кино» – они ели пиццу и смотрели «Шрека», «Стюарта Литтла» или «Гарри Поттера». Она выезжала с детьми за пределы острова, в Бостон, чтобы посмотреть «Щелкунчика» на Рождество, и несколько раз возила их в Нью-Йорк, чтобы посмотреть бродвейское шоу, музей Гуггенхайма (им очень понравилась спиральная рампа) и Эмпайр-стейт-билдинг. Они проводили Рождество, День благодарения и дни рождения детей с ее родителями, и Джульетта и Тео казались счастливыми или, по крайней мере, не были эмоционально подавлены отсутствием отца.
Это Лиза была эмоционально разрушена. В самом начале развода она была слишком занята, чтобы заглянуть себе в сердце, где притаились боль и унижение. Шло время, и дети казались веселыми и спокойными, она покрасила спальню Джульетты в сиреневый цвет, а комнату Тео оклеила обоями с Люком Скайуокером и Чубаккой, и ее собственные чувства начали проявляться, медленно, настойчиво, а потом все разом, внезапно, как вода, прорвавшая плотину.
Ему было мало ее. Она была недостаточно красивой, или интересной, или космополитичной. Она так и не овладела французским языком, ей и за миллион лет не удалось бы стать похожей на Одри Хепберн, а когда у нее появились дети, она пропустила столько светских мероприятий, сколько смогла, так как просто хотела быть дома.
О чем она думала, когда решила выйти замуж за Эриха? Что побудило его жениться на ней? Она была уверена, что любит его, и уверена, что он любит ее. Прекрасный Эрих не ошибся, выбрав ее… ему просто было ее недостаточно.
Откровение за откровением озаряли ее сердце, как грозовые тучи, затмевающие ей обзор. Она была невысокого роста – ну, около ста шестидесяти пяти сантиметров. Складки жира, за которые она могла ухватиться по бокам, выделялись более чем на два сантиметра. Она была умна, но недостаточно, не была целеустремленна – когда она уволилась из Национального музея женщин в искусстве, ее место заняла Карен Венингер, которая в течение года опубликовала целую книгу о Мэри Кассат.
И что еще хуже, пока она была замужем за Эрихом, некоторые из ее близких друзей уехали из города. Рэйчел, ее самая лучшая подруга, до сих пор находилась на острове, и, хотя она и работала с мужем в местной юридической фирме, у нее всегда находилось время поговорить с Лизой. Они часто устраивали девичник с ужином и парой бокалов.
Ее родители по-прежнему любили ее, и Лиза благодарила за них бога. Что еще более важно, они души не чаяли в своих внуках и часто просили одного или обоих приехать на ночевку в выходные. Лиза знала, что ее родители ждали, когда она снова выйдет в свет, будет ходить на вечеринки и вообще везде, где могут быть холостяки.
Она не могла этого сделать. Даже мысль о флирте с мужчиной пугала ее. Когда могла, она проводила ночи одна в своем доме с романтической комедией по телевизору и тарелкой попкорна. Она прекрасно знала, что от соли в попкорне у нее вздуется живот, но все равно демонстративно его съедала.
– Ты толстеешь, – сказала Рэйчел однажды вечером, когда смогла заставить Лизу пойти на ужин в тихий ресторан.
– Спасибо. Большое спасибо. – Лиза думала, что ей удалось скрыть свой вес под свободным летним платьем, но Рэйчел была ее самой лучшей подругой. Она мало что могла скрыть от Рэйчел.
– Хватит. Я не пытаюсь тебя оскорбить. Я беспокоюсь о тебе, Лиза. – Подошел официант. Лиза отмахнулась от него. – Прошло уже два года, а твоя социальная жизнь заканчивается на родителях, детях и мне.
Лиза вызывающе вздернула подбородок.
– И я довольна.
