Ночной портье - Лилиана Кавани

Графиня пытается застегнуть молнию на спине темного вечернего платья. Входит Макс, который, как бы исполняя ритуал, вынимает из вазы с гардениями один цветок и вставляет его в петлицу. И только потом идет помогать «клиентке».

Макс. Подожди... сломаешь застежку.

Графиня. Спасибо. Хорошо... У тебя появилась женщина.

Макс. Нет.

Графиня. Спасибо. Макс, ты мне больше не доверяешь... ты изменился.

Графиня подходит к столу, где для нее накрыт ужин. Макс подвигает ей стул, а потом наливает белого вина. Графиня чувствует натянутость атмосферы. Наконец, молчание нарушает Макс, который решил довериться ей. Поведение Макса с этого момента меняется. Это больше не учтивый ночной портье, а закадычный друг, коим он и является.

Макс. Я нашел ее. Мою девочку.

Графиня. Ты хочешь сказать, твоя девочка в «то время»?

Макс. Эрика, я нашел ее! и никто не посмеет ее тронуть!

Графиня. А кто собирается ее трогать? А! Она же может свидетельствовать против тебя. Поэтому вы должны ее «сдать в архив».

Макс смеется, тряся головой.

Макс. Да нет. Ее — нет... никогда...

Графиня. Ты просто сумасшедший!

Макс. Она же моя девочка... она была совсем юной.

Графиня. Но сейчас-то уже нет.

Макс. Да! Для меня она осталась такой же.

Графиня наконец выдавливает улыбку.

Графиня. Макс, я никогда не видела тебя влюбленным.

Макс. Эрика, я думал, что она умерла, понимаешь?

Графиня. Какая романтическая история!

Макс. Нет, эта история не романтическая... (смеется) разве что библейская!

Графиня. Ну, расскажи, Макс...

Макс вроде и хочет рассказать, но не решается. Графиня настаивает.

Графиня. Макс, я умоляю тебя, расскажи.

Макс. Было это давным-давно. Ты понимаешь, о каком времени я говорю...

В большой комнате, украшенной к карнавалу юная - Лючия, подражая певичкам в кабаре, поет популярную тогда песню, сопровождая ее обольстительными жестами. Вокруг эсэсовцы и обслуга. Лючия поет для Макса, который наблюдает за ней с довольной улыбкой, как художник, который смотрит на свое произведение. Песня окончена, и в качестве приза Лючия получает от Макса большую коробку. Лючии так хочется заглянуть в эту таинственную коробку. Макса веселит любопытство девушки. Он открывает коробку — там отрубленная голова. Лючия сдавленно вскрикивает. Ее шок не пройдет никогда — можно предположить, что именно с этого момента она окончательно становится «соучастницей» своего мучителя.

Макс рассказал графине историю с дьявольским удовольствием, которое исключает жалость к нему самому и к Лючии. Это воспоминание вызывает у него истерический смех.

Макс. Его звали Иоганн, и он все время приставал к ней... Она меня попросила просто перевести его куда-нибудь... Не знаю с чего, но мне пришла в голову история Саломеи... и я не мог удержаться... Как видишь, это действительно библейская история.

Похоже, что графиня впервые в жизни растрогалась.

Графиня. Бедный Макс...

Макс. Я сказал ей, что сделал только то, чего она сама желала... или же я просто неправильно ее понял...

Графиня. Ты был безумен... ты и сейчас безумен...

Макс. Безумный или нормальный! Кому судить? И помни, мы с тобой в одной лодке.

Утро. Макс одевает Лючию. Стоя перед ней на коленях, надевает ей босоножки. Лючия забавляется. С этого момента происходит ее окончательное превращение в маленькую девочку. Теперь она хочет побаловаться: она пинает Макса ногой, тот падает, а Лючия прячется в ванной. Макс колотит в запертую дверь. В ванной Лючия продолжает шутить, насыпает на пол перед дверью битое стекло. Макс врывается в ванную и наступает босыми ногами на рассыпанное стекло. Это открытый вызов. Битое стекло становится стимулом для новой безумной игры, оно воскрешает другое воспоминание, которое они воплощают с большим знанием дела. Через некоторое время у них уже порезаны стеклом руки и ноги. Что делает Адольф под окнами Макса? Он курит и сплевывает на землю. Но понятно, что пришел он сюда не просто покурить. Макс обеспокоен. Бывшие товарищи по партии следят за ним?

Ночь. Гостиница. Макс на своем рабочем месте. В пустом вестибюле только он и Клаус, который тут же у стойки жестко ему выговаривает.

Клаус. Мы даем тебе такую возможность. Ты сам назначаешь дату следующего собрания и обязуешься соблюдать устав.

Макс. Я никогда не нарушал устав.

Клаус. Это ты другим мозги пудри, а не мне.

Макс. Вы мне не доверяете, я не доверяю вам.

Клаус. Вот здесь ты ошибаешься. Ты не понимаешь, что расследование, которое я провожу, поможет тебе освободиться от прошлого. Мы помогаем всем по очереди, верно?

Макс. Помогаете, заставляя шпионить друг за другом?

Клаус. Ну, тогда сам дай мне необходимую информацию. Например: где можно отыскать свидетельницу, о которой упоминал Марио?

Макс. Понятия не имею, о ком ты говоришь.

Макс решительно заканчивает разговор, протягивая Клаусу ключ от номера.

Макс. Когда тебя завтра разбудить?

Клаусу ничего не остается, как уйти. Но перед этим он смотрит на Макса с таким презрением, что становится ясно: они враги.

Утро. Макс после ночной работы возвращается домой. Судя по его лицу, он явно обеспокоен и даже разозлен поведением бывших товарищей по партии. Ищет глазами Лючию: она еще в постели, спит. Макс разворачивает сверток, который он принес с собой. Достает тяжелую цепь, ошейник и замок. Вынимает из-под одеяла руку Лючии и обвязывает ее цепью, потом проверяет длину цепи — до крюка, вбитого в стену на кухне. Лючия просыпается и не может понять его манипуляций.

Лючия. Это еще зачем?

Макс. Так тебя не украдут.

Лючия. Кто?

Макс. Клаус и Ганс, или Курт, или Берт, или кто-либо из их подручных.

Лючия начинает смеяться.

Макс. Что смешного?

Макс раздевается, чтобы лечь в постель.

Лючия. А если они придут с напильником?

Макс. Тогда пускай в ход ногти и зубы... (он ложится к ней). И вообще, какие могут быть шутки?

Квартира Макса. Ночь. Лючия сидит за кухонным столом: что-то жует и читает одновременно газеты. Выходит из кухни и пытается дойти до дивана, но цепь недостаточно длинна. Лючия не может подойти ни к креслу, ни к патефону: она берет с ночного столика газеты и садится прямо на пол. Глубокая тишина... Через некоторое время раздаются шаги на лестнице. Она перестает читать. Потом все замолкает, и она продолжает читать.

По лестнице поднимается Адольф. Остановился на лестничной клетке, ищет двадцать пятую квартиру. На цыпочках подбирается к двери.

Лючия настораживается, она услышала шаги и испуганно смотрит на дверь. Она встает и гасит свет. Теперь из-под входной двери пробивается свет с лестничной клетки.

Адольф упорно возится с замком... Лючия забилась в темный угол комнаты и напряженно прислушивается... Адольф не может открыть дверь. Он предвидел такой поворот дела, поэтому снимает слепок с замка. Свет в подъезде автоматически гаснет. Ему приходится искать выключатель, чтобы закончить работу.

Вся операция, которая показалась Лючии бесконечной, продолжалась считанные минуты. Наконец она слышит удаляющиеся шаги. И тогда ставит пластинку.

Макс появляется в лестнице в то время, когда вестибюль полон людей. Не поздоровавшись, он проходит мимо дневного портье прямо в служебный кабинет. Заметив Макса, дневной портье извиняется перед клиентом и идет за ним.

Дневной портье. Послушай...

Дневной портье входит в кабинет. Макс открыл все ящики и собирает свои вещи.

Дневной портье. Приходила полиция. Они ищут госпожу Атертон, жену музыканта...

Макс вздрагивает, но продолжает собирать вещи. Дневной портье взял какую-то книгу и листает ее. Макс хватает его за руку.

Дневной портье. Ты помнишь ее? Она оплатила номер...

Макс что-то бормочет. Кто-то в вестибюле зовет дневного портье, и тот, выходя, говорит Максу.

Дневной портье. Они тебя будут допрашивать...

Квартира Макса. Ночь. Горит люстра. В кресле напротив Лючии сидит Ганс. Сама Лючия сидит у стены на полу, по-прежнему в цепях. Ганс смотрит на нее с жалостью.

Ганс. Я тебе повторяю. Я здесь не для того, чтобы заставлять тебя поступать против собственной воли. Время насилия прошло, верно? Я здесь лишь для того, чтобы получить от тебя кое-какие объяснения, об этом меня просили и мои друзья. Ну, и наконец, мне просто хотелось взглянуть на тебя.

Лючия молчит.

Ганс. Я мог бы прийти в другое время, когда он бывает дома. Но я не с ним хотел поговорить. И я не хотел разговаривать с тобой в его присутствии. В связи с проходящим следствием он стал слишком подозрителен...