Пообещайте мне любовь (СИ) - Тимофеева Анюта

— С Венги, госпожа, — ответил он, тоже начиная что-то подозревать.

Глава 5

Глава 5

— Ты с Венги? Хорошо, что ты сказал, потому что я хотела украсть тебя и держать у себя, пока не надоешь, — полушутя заметила Хельга, справившись с удивлением.

— Вы бы это сделали? Правда? — а его глаза почему-то смеялись. Надо же — выпорола она его хорошо, ему больно, без сомнения, а он шутит. Но, действительно, венговский мужчина ждет от женщины, что она позаботится о нем, и доверяет ей. Как же это она сразу не поняла, откуда парень родом?

— Болит что-нибудь? — удивляясь сама себе, спросила Хельга.

— Болит все! — неожиданно искренне рассмеялся Эрик, без всякой наигранности и кокетства. Потом взглянул на нее и понимающе кивнул головой:

— Никаких обид. Вам надо было сбросить злость. Вы спросили — я согласился, за деньги. Могли бы и не спрашивать, что я, не знаю, как может быть. А… как вас зовут? Или не скажете? Совместная порка не повод для знакомства?

— Зовут меня Хельга… а ты для мальчишки с Венги очень смелый. Наверное, мать балует? Или жена?

Произнося последние слова, Хельга очень надеялась, что никакой жены нет. Впрочем, что же это за жена бы была такая, которая мужа теряет и разрешает ему по чужим женщинам бегать? И какое, опять-таки, ей дело до жизни этого парня? Один раз развлеклась и отпустила…

Хорошо, она будет считать, что парень просто ее заинтриговал. Надо же, приняла его за местного, ничего не заподозрила. Но, с другой стороны, на нем же не стоит штамп «ОТК Венга». И она совершенно не ожидала встретить на Земле соотечественника в образе смазливого, но типичного землянина.

— Так с кем ты прилетел? С матерью? Только не говори мне, что сбежал с планеты.

«А ведь это вполне возможно, — вдруг подумалось Хельге. Парнишка не сломан, уж раз я его за землянина приняла, правда, за очень воспитанного и робкого землянина… на Венге он просто наглецом должен считаться. Может, баловали в доме, а потом что-то случилось, и он сбежал. И я ведь его должна буду или выдать властям, или забрать себе, потому что пропадет на улице этот котик ласковый…»

— Нет, я с сестрой, госпожа, — ответил он, почти автоматически добавив принятое обращение. — Я, честно говоря, сам дурак, что деньги потерял. Но она скоро вернется, все будет нормально. Я даже и не собирался так зарабатывать, но вы предложили… и я почему-то согласился.

Хельга

Парня я проводила. Ладно, своим признанием о том, что он не один и о нем скоро будет кому позаботиться, он меня успокоил. Хотя… я поймала себя на глупом, нерациональном, почти подростковом желании, чтобы мне пришлось взять его к себе, раз его тут бросили. Их же, мужчин с Венги, нельзя оставлять одних, давать им слишком много свободы… Ну, все к лучшему, не с моей кочевой жизнью вешать на себя эту обузу.

А когда я брала сумочку с тумбы в прихожей, оттуда вдруг веером посыпались купюры. Оставил деньги, паршивец! Гордость, что ли, взыграла?

Своим признанием Эрик выбил сестру из колеи. Ему так не хотелось говорить о собственной глупости, хотя сейчас у него уже не было никаких оправданий молчанию… Поэтому он собрал волю в кулак и сказал:

— У меня украли кредитные карты.

— Что? Как это? — ошеломленно отреагировала сестра. — И как же ты? Я же почти наличных не оставляла, и есть у нас было практически нечего. И… как украли? Ограбили, что ли? Избили?

— Кристи, я вот так и знал, что ты об этом в первую очередь подумаешь, потому и не позвонил, — Эрик успокаивающе обнял ее. — Нет, именно украли, вытащили так, что я и не почувствовал.

— Точно? — испытующе взглянула на него сестра. Он кивнул. — А чем же ты питался?

— Ну, видишь, не похудел же, — усмехнулся Эрик. Здесь был еще один скользкий момент, о котором ему очень хотелось промолчать… но не получится, это любому понятно.

— Ты не поверишь, но я продал себя, — криво улыбнулся он, стараясь скрыть смущение.

— Матерь Всего Сущего! — эмоционально припечатала Кристиана. — И что это значит?

Естественно, теперь Эрику пришлось рассказывать слегка подкорректированную и сокращенную версию своих приключений.

— Она не знала, что я с Венги, я, естественно, об этом не сказал. Удивительно, что и я сам не догадался, откуда она родом.

— Я так поняла, что она тебе понравилась, невзирая ни на что? — спросила Кристиана. Эрик кивнул. — Да, братик, ты больше венговец, чем я думала.

— Понимаешь, Кристи, я боль не люблю. Никогда не любил и сейчас не полюблю. Но она была на кого-то зла или, может, на что-то, и она честно сказала мне, для чего меня пригласила. И потом мне понравилось, как она обо мне заботилась после… — Эрик смущенно опустил голову.

— Понятно… ну, а вдруг, это у нее как раз было прекрасное настроение, а обычно она каждый вечер начинает с порки, без всякой там заботы?

— Не знаю… надеюсь только, что не ошибся. Хотя, какая разница — она не спросила про мой дом, не спросила адреса здесь.

— А имя-то хоть спросила?

— Да, спросила. И как ее зовут, я тоже знаю — Хельга. Такая красивая, блондинка, волосы до плеч…

— Понятно все с тобой. Ну, она явно летает на Венгу, поэтому можно попробовать узнать в Космопорте. Но, если у нее уже полный комплект из трех мужей — это ведь только расстраиваться…

Потом Кристиана позвонила в банк и заблокировала карты, ехидно заметив:

— Косячок у тебя, братец — если бы кто-то подобрал код или смог снять деньги по-другому, то ты бы их подарил вору. Карты-то блокировать надо, если их теряешь.

— Черт побери! — в выборе ругательств Эрик был космополитичен, но все-таки в рамках приличия. — Я чувствовал, что не учел еще что-то, но не мог вспомнить. Вот что значит быть таким бесполезным!

— Ну, страшного ничего не случилось бы, лимит ограниченный. Рик, зря я тебе сказала, не расстраивайся! Главное, что с тобой все нормально. Ох, и мог ты попасть с этой женщиной! И ты не бесполезен, для нас с мамой и для нашего дома — не бесполезен. Ну, не знаешь ты, как на Земле все устроено — так и они у нас бы растерялись. Ладно, пиццу уже везут, потом в магазин сходим — буду тебя откармливать, похудевшего! — засмеялась Криста, в то же время еще с опаской приглядываясь к брату — вдруг не все обошлось, вдруг он умолчал о чем-то? Но, вроде бы, все действительно было в порядке.

Оставшиеся дни Криста с братом посвятили развлечениям, любовались достопримечательностями, забрели на концерт певицы, которая нравилась обоим, съездили за город, на озеро — они оба были невероятно рады, что это происшествие закончилось благополучно, и решили просто наслаждаться жизнью.

Идея отвлечь Эрика от плохих воспоминаний о чужом доме сработала на отлично — теперь, думая о возвращении на родную планету, он, кроме предвкушения встречи с родными, надеялся еще что-то узнать о Хельге. Хотя, конечно, стоило бы быть реалистом — она не спрашивала его о том, что помогло бы ей найти его снова. Значит, не хотела… Но надежда все-таки умирает последней.

Старшая госпожа 37 Дома всегда брала с собой на приемы своих мужей. Ее не беспокоило, что ее считали эсцентричной инопланетницей — это после стольких-то лет жизни на Венге! Наверное, это даже можно считать комплиментом. Но что есть, то есть. Мужей она менять не собиралась, даже мысли такой не возникало. На предложение взять какого-нибудь молодого наложника она посмеялась и сказала, что оставит их дочери. И, кажется, она может стать законодательницей моды не менять мужей сразу, как они достигнут тридцати — Анита сама видела, как иногда юные девушки с интересом поглядывали на ее первого мужа — Криса. Возможно, если бы они услышали, сколько ему лет… а так — красивый мужчина, экзотический, иногда слишком раскованный для уроженца Венги — в общем, сплошная романтическая загадка. Как Анита этих юных девчонок понимала! У нее, в свое время, тоже взгляд «прилипал» не к ровесникам, а к мужчинам постарше, опытнее, загадочнее… Нет, эти юные госпожи, скорее всего, под страхом смерти не признались бы в своем извращенном интересе, боясь насмешек, но он был. Эмиль, конечно, был более традиционен для Венги, поэтому такого интереса не вызывал, скорее вызывал шок у молодых мужей и наложников, сопровождающих других женщин. Они пытались понять, за какие-такие заслуги перестарок, как бы эффектно он ни выглядел, оставлен этой, явно не бедной, госпожой, подле себя.