Жесткий ответ - Владимир Колычев

— Значит, с момента заражения прошло не больше месяца, так?

— Да, да…

— Ну что ж, тогда я за вас возьмусь. Если вы, конечно, захотите…

— Да, пожалуйста, вылечите меня!

— Я вас понимаю, перед лицом смертельной болезни вы готовы на все. Чисто по-человечески мне вас жаль. Как врач я обязан помочь вам. Когда-то я давал клятву Гиппократа…

Но дело в том, что лекарство стоит очень дорого. И благотворительная медицина мне не по карману… Курс лечения обойдется вам в шестьдесят тысяч долларов. У вас есть такие деньги?

— Шестьдесят тысяч?! Но мне говорили, пятьдесят…

— Времена меняются, все дорожает — лекарство, услуги… Значит, заплатить вы не в состоянии? Ну что ж, не буду вас в этом винить.

Доктор поднялся, чтобы уйти. Артем едва не вцепился ему в руку.

— Нет, постойте, я найду деньги!

— Когда?

— Я поговорю с отцом…

Артем даже не представлял, что он скажет ему и матери.

Но он обязан сообщить им о своей страшной болезни.

— Думаю, через неделю деньги будут…

— К сожалению, деньги нужны завтра, — бескомпромиссно покачал головой врач. — Я уже набрал группу пациентов. Если вы до завтра не успеете, вам придется ждать месяц. Но тогда уже может быть поздно…

— Хорошо, деньги будут завтра. Или даже сегодня вечером…

Перед лицом смертельной болезни Артем был готов на все.

Глава 3

Вячеслав Борисович проснулся ближе к обеду. Голова раскалывалась от боли, хотя пил он текилу. Во рту будто кошки нагадили. И хотелось опохмелиться.

В холодильнике он нашел пиво, одну за другой осушил три банки. И только после этого обошел дом. Но никого не обнаружил. Артем в консерватории. Валентину где-то черти носят… А может, она снова со своим альфонсом пихается?

Сука!..

Ладно! Эта гадюка — отрезанный ломоть. Да, ему будет жаль с ней расставаться. Столько лет прожили вместе, сын у них. Но она предала его. Он уже не сможет быть с ней. Или сможет, но без уважения к самому себе. А как так можно жить?

А этот урод! Он разрушил их с Валентиной семейный мир и будет жить в свое удовольствие? А не жирно ему?.. Надо наказать этого козла. Морду ему набить. Так, чтобы до конца жизни кровавой юшкой плевался.

Только сам он это сделать не сможет.

Вячеслав покопался в своих записях, нашел нужный телефон. Набрал номер.

— Надо встретиться, — сказал он.

— Где? Когда? — кисло спросил голос на том конце провода.

— Прямо сейчас. Кафе «Эксклюзив», — он глянул на часы. — Я буду там ровно через час…

— Хорошо, приду, — неохотно согласился собеседник.

И первым положил трубку.

К месту встречи Вячеслав Борисович прибыл вовремя.

Только ему пришлось проторчать там в одиночестве целых полчаса. Пока не подошел нужный ему человек.

Крутой криминальный авторитет по кличке Ступор не производил впечатления закоренелого бандита. Крепкого сложения мужик с жестким взглядом и волевым лицом, холеный, ухоженный, зубы белые, а не коричневые от чифиря.

Одет элегантно, строго.

Ступор — правая рука Сафрона. На его плечах работа с бизнесменами, оказавшимися под их «крышей». Работа непыльная. За данью его хлопчики с большой сумкой не ходят.

Процент от дохода перечисляется на банковские счета вполне легитимно, как оплата за охранные услуги. Но ведь «крыша» на то и крыша, чтобы охранять бизнесменов от всяких невзгод. Вот пусть этот бандитский мэн и отрабатывает свой хлеб.

Всю браваду Вячеслава Борисовича смахнуло как рукой, когда Ступор остановился перед ним. Страха не было, но мандраж его слегка хватил. Уж больно внушительно выглядел авторитет. А страшно ему стало, когда он увидел его спутника. Тот самый крутой мэн, который содрал с него четыре тысячи долларов. Здоровенный, на лице снисходительная усмешка, походка развязная, чуть вразвалку. На пальце крутятся ключи от машины.

Они одновременно увидели Вячеслава. И не спеша направились к нему.

Ступор взялся за стул, далеко отодвинул его от стола, сел.

Его спутник поступил точно так же. При этом стрельнул в Вячеслава взглядом, от которого у того пошли мурашки по коже.

— Какие-то проблемы? — холодно спросил Ступор.

— Да, есть тут одна, — заискивающе начал Вячеслав.

— С ним связано? — кивнул он на своего дружка.

Теперь все встало на свои места. Этот крепыш из команды Сафрона и наверняка не последний в ней человек. Ступор, конечно же, знает о его разбитом джипе. И когда ему позвонил Вячеслав, решил, что тот будет жаловаться на его коллегу. Поэтому взял этого мэна с собой. Чтобы на месте решить все проблемы.

— Да нет, нет, — поспешил заверить его Вячеслав. — За разбитую машину я не в претензии…

— Еще бы ты был в претензии, — не без презрения фыркнул мэн.

— Да? А я почему-то решил, что ты мне пожаловаться хочешь, — как на пыль под ногами посмотрел на Вячеслава Ступор.

— Хочу… Только не на него.

— Ну говори…

— Я ведь из-за чего вчера врезался? — затараторил Вячеслав Борисович. — Из-за козла одного. Он мою жену обидел. Меня ударил. Каратист хренов… Я за ним погнался.

В расстроенных чувствах, понятное дело…

— Но догнал меня, так? — с мрачной усмешкой спросил мэн.

— Получается, так.

— А мой джип сейчас в ремонте. Получается, из-за того козла.

— Ага, из-за него.

— И что ты от нас хочешь? — в упор спросил Ступор.

— Справедливости.

— Хо! Да мы за справедливость горой! — почему-то развеселились оба братка. — Козлу этому рога надо обломать?

— Да надо бы, — с надеждой посмотрел на Ступора Вячеслав.

— А ты думаешь, мы должны это делать?

— Да нет, не думаю… Но я же исправно отдаю долю. Никогда никаких жалоб с вашей стороны. И никогда не просил, чтобы вы что-то для меня сделали…

— А ты и не должен просить. Личные проблемы мы не решаем, — начал объяснять Ступор. — Если кто на фирму твою наедет, тогда да, мы подпрягаемся в дело без всякого…

А личные проблемы — это чисто твои заморочки.

— Но есть проблемы, которые я не могу решить…

— Короче, что надо сделать с этим козлом?

— Хорошо бы ему ребра посчитать…

— Мочить не надо?

— Боже сохрани!

— Значит, просто по голове настучать… Хорошо, сделаем. Только два условия. Первое, я должен знать, за что конкретно его наказывать…

— Ну я же сказал, он обидел мою жену.

— Как?

— Ну какая разница?.. Вы его накажите, а потом передайте привет от Вячеслава Борисовича, он все поймет…

— Ладно, пусть будет так, — кивнул Ступор. — Теперь второе условие. Двадцать пять штук баксов…

— Сколько-сколько? — не поверил своим ушам Вячеслав. — Так много?

— А ты знаешь этого пацана?

— Нет…

— Говоришь, что он каратист.

— Да, похоже…

— А вдруг у него есть прикрытие? «Крыша» своя крутая…

А нам потом с этой «крышей» разбираться. А это проблемы…

Короче, двадцать пять штук на бочку, и все дела. — Ступор посмотрел на своего спутника:

— Силос, займешься этим делом.

— Не вопрос, — кивнул тот.

И глянул на Вячеслава исподлобья.

— Да нет, не надо ничего делать, — замахал руками Вячеслав. — Двадцать пять тысяч долларов — это слишком много. Пусть тот козел живет…

— Хорошо, — неожиданно пошел ему навстречу Силос. — Пусть будет пять штук .

Вячеслав понял, почему он так резко сбавил цену. Этот бандит живет по принципу — лучше что-то, чем ничего.

«Что-то»… Ни фига себе, пять тысяч долларов — это «что-то»? Да за такого козла, как тот альфонс, это непомерная сумма.

— Пять тысяч и по рукам? — вопросительно глянул на Силоса Вячеслав.

— Адрес? — спросил тот.

— Какой адрес?

— Ну, где этот козел живет. Фамилию его, имя…

— Да не знаю я…

— А как же мы его найдем?

— Ну это, я знаю адрес квартиры, где он… Ну это… Жену мою обижал…

— Чья квартира?

— Сестры одной девушки, с которой живет этот козел…

А зовут его Денис.

— Дом, номер квартиры?

Вячеслав не знал точного адреса. Но подробно объяснил, как найти эту квартиру.

— Ладно, разберемся… Короче, самое большее через неделю вставим этому пацану по первое число. На видео снимать?

— Что снимать?

— Как его месить будут…

— Нет, нет, не надо. Я вам верю…

— Ну тогда хоккей!

Братки ушли, даже руки ему на прощание не подали. Крутые, хозяева жизни. Тьфу!..

Вячеслав Борисович остался в кафе, заказал сразу три коктейля. И не ушел, пока не расправился с ними.

Домой он приехал под вечер. И застал там Валентину. Она сидела в кресле. Тело будто окаменело, взгляд неподвижный, глаза красные от слез. Его появления она не заметила.

Слишком глубоко была погружена в транс.