РБ #рысьбарс#. Есть ли любовь еще до первого взгляда? - Борис Мызников

А может, это только у меня такие мысли? Я ни с кем не обсуждал это, вдруг не поймут!

Кружка кофе со сливками вернула меня в состояние, когда все становится до фонаря. Пусть смеются! Над кем они вообще могут смеяться? Надо мной? А где я? Внутри меня нет! Это точно! Я уже искал. Так что им не добраться до меня, не затронуть!

Пустота! Одна пустота!

– Иван! – я вошел без стука в его небольшой директорский кабинет. – Отпусти меня сегодня! От меня все равно толка никакого! Я немного приду в себя, и завтра буду как огурчик!

Иван в это время говорил по телефону. Он зажал пальцем трубку, сказав в нее: «Минутку», посмотрел на меня как старший брат на провинившегося меньшого, помолчал немного и ответил:

– Хорошо! Чтобы завтра не опаздывал! Сезон зимних чудес на носу!

– Спасибо! – Я вяло улыбнулся.

– И… смотри, не пей!

Вот гад! И он туда же! Я б ему ответил! Да… Бог с ними со всеми! Пусть им будет! Я просто вышел и все. Нет, не из себя, из кабинета, из меня уже никто не выйдет. Некому выходить!

Я вышел на улицу. Холодный воздух мне был сейчас в самый раз. Жаль, что уж больно серо все вокруг, мокро. Видимо тому дракону, который проглотил солнце и разлегся как раз над моей головой, тоже не весело. Может это его слезы вокруг? Ведь Драконы – огромные, и если уж они начнут рыдать, то слез наберется достаточно, чтобы целый город покрыть лужами.

Бродить в такую погоду по столице, постоянно смотря себе под ноги – удовольствие сомнительное. Мне оно опротивело уже через десять минут, хотя отчаянно хотелось идти вот так, без всякой цели, просто переставлять ноги. Это как-то успокаивало, вселяло мнимое ощущение цели. Раз мы куда-то идем, значит нам что-то надо. Следовательно, все нормально – жизнь продолжается! А остановка – смерти подобна.

Но, окончательно промочив ноги – я ж не в резиновых сапогах хожу! – я спустился в метро. И чтобы не ездить просто так по кругу какой-нибудь кольцевой, я решил сделать хоть что-то, пусть мнимо, но полезное. Например, съездить в офис моего провайдера, чтобы мне включили дома интернет. Все можно будет чем-то заняться ночью, имея окошко во внешний мир! Пусть вот такое виртуальное.

Метро встретило меня своим вечным бессмысленным движением эскалаторов вверх и вниз. Потоки людей напоминали какие-то кровяные тельца, текущие в плазме, только вместо кислорода они переносили всякие сумки и портфели. А уж о сравнении с лейкоцитами и вообще никакой речи быть не могло! Если что, они не бросятся на помощь! Никогда! Хороши бы были лейкоциты, если бы они были как люди! Я представил себе, что рассматриваю под микроскопом лейкоциты и вдруг вижу, как один из них толкает другого: «Ты чего толкаешься!» «А ты куда прешь!» «Борзый очень?» «Давно не получал?»

Одна остановка на метро осталась как бы незамеченной, как это иногда бывает, когда из жизни выпадают целые годы. Ты себе просто ставишь цель – доехать до такого-то места, и дальше включаешь автопилот, который незаметно тебя приводит к точке назначения. В этом плане пространство и время странным образом похожи: можно выпасть из того и другого очень легко. Это как бывает с долгожданным отпуском, ожидание которого способно сожрать целый год. А вот вернуться обратно под силу не всем.

Стеклянные двери провайдерской конторы гостеприимно распахнулись передо мной, впустив меня в просторное фойе. Я быстро нашел нужный кабинет и того человека, который должен был решать мой вопрос. К моему удивлению, я не затратил на все эти выяснения и объяснения много время. Все оказалось несложно: я просто написал объяснительную записку, и подписал стандартную форму, что обязуюсь впредь никогда не оказываться замешанным с спамовых рассылках. На меня даже никто и не взглянул, как будто вместо меня приезжал мой клон. Ну, и к лучшему! Хотя чего было тогда панику устраивать? Вот уж у нас страна чудес! Хотя, что удивляться, если в моей жизни был случай, когда я оказался владельцем Мерседеса с перебитыми номерами, и на меня завели дело, отправили автомобиль на экспертизу. Каково же было мое удивление, когда экспертиза спокойно подтвердила факт перебивки номеров, и мне закрыли дело, и разрешили поставить машину на учет. А зачем тогда весь сыр-бор? И так во всем.

Через буквально полчаса, не больше, я снова оказался все в том же водовороте, который называется метро. Нет, все же на кровеносные тельца мы не похожи: ну, в самом деле, у них есть цель, благородная миссия – выживание целого организма, о существовании которого, правда, они даже и не догадываются. Но, тем не менее, чтобы они там себе не думали, совершая свой бесконечный вояж по венам и капиллярам, они несут жизнь, они кому-то очень нужны! А мы? Мы же не кислород несем с собой, а бог знает что! Вон та бабуля, например, бережно сжимает в руках авоську со своими старушечьими потрохами. Тот молодой человек, что надулся как индюк, держит кейс с какими-нибудь дерьмовыми документами, которые годятся… Нет, даже для этого не годятся.

Вот где настоящее броуновское движение! Абсолютно хаотичное, бесцельное и никому не нужное, даже самим двигающимся, только им так, почему-то, не кажется.

Единственное, что меня порадовало, это то, что в подземном переходе я услышал знакомую до боли песню из Уэбберовского мюзикла «Jesus Christ – Superstar». Кто-то играл на простой шестиструнной гитаре, но здесь она звучала просто по-королевски! Может быть это благодаря особой акустике? А может моя душа просто так резонировала.

I only want to say

If there is a way

Take this cup a way from me for

Я, как прожженный меломан, не мог не остановиться и не оценить эту превосходную вещь. Играл молодой парень, типичный хиппи, откуда они только еще берутся? Старые джинсы, длинные волосы, а голос! Я думаю, что ему аплодировал бы сам Ян Гиллан, до того он проникновенно выводил:

I don’t want to taste its poison.

Feel it burn me, I have changed I’m

Not as sure as when we started

Никогда не имевший привычки бросать деньги уличным музыкантам, я подошел к нему и вывалил не глядя все, что было у меня в кармане. Пару сотенных там точно было, и много десяток. Просто мне в какой-то момент показалось, что в нем я вижу себя. Вот я точно также мог стоять и играть, просто так, от всей души, ни мало не заботясь о том, что я буду с этого иметь. Даст бог – буду сытый! А нет, так и ничего! Жаль, что я плохо играю, да и не стоял я в очереди, когда голоса раздавали. Но, пожалуй, вот это бы мне подошло.

Я даже не сразу заметил, что песня как будто исполнялась специально для меня! Как раз под мое настроение, под мои вкусы, ведь никто даже не реагировал на нее, один я оцепенел и остановился! Видно, меня так и будет преследовать тема смерти, куда бы я ни шел!

Why I should die?

Would I be more noticed than I ever was before?

Would the things I’ve said and done matter any more?

Я все смотрел, как его рука скользила по грифу, последовательно переводя барре с нижних ладов на верхние, как будто в этом было какое-то магическое действие, способное гипнотизировать. А он, не обращая на меня никакого внимания и на меня, ни на всех остальных, продолжал играть и петь. Мне казалось, что он точно также как и я, очень глубоко переживает всю бессмысленность бытия, и своим пением цепляется за жизнь, находя в этом если не смысл, то хотя бы повод прожить еще один день. А может быть, это мне просто кажется. Но я чувствовал его страдание, когда он взывал к Господу и вопрошал его, зачем он должен умереть.

Пока я стоял и слушал, подошли двое серых бесформенных представителей, так сказать, власти на земле, один из них молча пихнул моего гения в бок, и жестом пригласил проследовать за ними. Тот мгновенно замолк и покорно сдался, гордо зашагав рядом с ними. Все деньги из небольшой картонной коробки, лежавшей около его ног, в том числе и мои, немедленно перекочевали в карман одного из блюстителей порядка. И вся эта процессия медленно скрылась за поворотом.

А я еще некоторое время стоял на месте, пытаясь понять, как устроен этот мир, если он уничтожает в зародыше ростки, в которых есть хоть что-то живое и настоящее. Но кто я такой, чтобы быть в состоянии что-либо изменить? Я даже в своей простой жизни не могу разобраться, куда уж мне лезть и учить других как жить, если я сам вот только что смотрел на нож и отнюдь не картошку им резать собирался.

Но это же кошмар! Это все как-то так печально символично! Человек вышел, чтобы просто спеть то, что у него творится в душе! Он же не пел в угоду толпе какой-нибудь среднестатистический шлягер или стандартную жалобную песню из популярного фильма, он именно выражал свою суть. И надо же так совпасть, что эти нелюди его увели как раз во время исполнения арии Христа, да еще обращающегося к Господу! Как это показательно: каждый день, уже третье тысячелетие происходит одно и то же: мы предаем себя! Каждый день тысячами способов, в тысяче местах очередной Христос, которого никто никогда не замечает, пытается нам вернуть себя! А мы? В лучшем случае, молча сажаем его в кутузку.