Игра законом - Роман Симоненков

Дорога к машине петляла через парк. Денис наслаждался, глядя на движение многочисленных ручейков, которые представлялись ему частью большой реки, силой, которая создает и дает жизнь. Он представил, как много всего может раствориться в этих ручейках и как трудно потом вернуть воду к её изначальному чистому состоянию. Вода впитывает всё, что только присутствует в мире и отражает всё это во внешнее пространство.

На том месте, где стояла машина, припарковался белый инкассаторский микроавтобус. Ум, как всегда, пролистал тысячу предоставленных на выбор вариантов и выдал наиболее стандартный ответ. Угнали. На этот раз ум, как ни странно, оказался прав.

Пользуясь служебным положением, оформление угона удалось сделать за полтора часа. Убитый горем следователь шагами мерил пространство главной улицы города. Скормив себе роялчизбургер в заведении с большой жёлтой буквой «М», Денис почувствовал, что смертельно устал. К счастью, в любом городке сейчас такси находится в зоне видимости клиента. Одна из многочисленных машин, предлагающих услуги по доставке тела в нужное место, неслась в сторону дома, несмотря на грохот прогоревшего зимой глушителя.

Лавочка у калитки дома приютила пожилого седовласого человека с гнутой деревянной тростью в руках. Случайных путников в такой поздний час не бывает. Увидев направляющегося к нему следователя, незнакомец встал, для вида опираясь на свою палку.

– Вечер добрый, Денис Петрович, – мягким, тихим голосом поприветствовал он, – прошу прощения, что без приглашения и предупреждения, но я не имею вашего телефона и стараюсь не пользоваться благами технократии.

– Вечер не добрый, но здравствуйте, – замялся Чувилов.

– Понимаю, понимаю… называют меня Стоян, фамилия вам ровно ничего не скажет, – представился старик.

– Стоян, это что, «кличка»? – прямо в лоб спросил капитан.

– Нет, мил человек, это тятя мой нарёк меня так с божьей милостью, – перебирая что-то в руках, пояснил незнакомец.

Сейчас, когда шок от очередного неожиданного события за сегодняшний день прошёл, Денис заметил, что незнакомец не стар, как показалось ранее. Несмотря на полностью седые волосы, можно было сказать, что к человеку время не имело никакого отношения.

– Чем могу быть полезен? – официальным тоном пролепетал следователь.

– Можешь сынок, если захочешь… мы же в этот мир пришли не в «Макдоне» бугреры кушать и не на железных повозках разъезжать, пространство засоряя выбросом, – начал разговор мужик.

Упоминание об автомобиле и Макдональдсе, где он только что ужинал, заставили Дениса сильно напрячься.

– Да ты не удивляйся, мил человек, – невозмутимо продолжал Стоян, – я за тобой не слежу… ни к чему мне это…, а вот где машина твоя сейчас, подсказать могу.

Дениса окатило столбом холодной воды, и вся дневная усталость вмиг улетучилась.

– Вы знаете, что я сотрудник Следственного Управления, – завопил Чувилов.

Ему стало ясно, что сейчас угнанный автомобиль предложат вернуть за определённую сумму, которая иногда доходит до 50 процентов от стоимости нового авто. Чувствовать себя глупой жертвой в разговоре с «разводящим» было нельзя. Уши старались уловить каждую интонацию негромкой речи седого угонщика.

– Знаю сынок, ты не буянь… эмоции всегда разум притупляют, а тебе сейчас светлый ум нужен, чтобы решения принимать, – спокойно отозвался Стоян.

– Предлагайте…

– Мне тебе предложить нечего, я материального ничего не имею, – якобы не понимая вопроса, ответил мужик.

– Не морочьте мне голову, что вы хотите, чтобы автомобиль вернуть? – опять повышая тон, убивался Денис.

– Мне не надо от тебя ничего, – вставая с лавочки, хмыкнул собеседник, – я пришёл попросить, чтобы ты в деле одном разобрался. Трудиться надобно по совести, а не по приказам людишек из Москвы, которые тебе сегодня телефон обрывали. Ты понял, за какого хлопца я сейчас говорю?..

– Понял, не дурак, – прошипел следователь, – то есть вы взамен возврата машины хотите, чтобы я этого захватчика миловал… ну, вы совсем обнаглели…

Виски сдавило острой болью, Чувилов постарался выхватить трость из рук Стояна, но не смог даже пошевелить руками. Тело онемело. Покалывающая прохлада исполинскими волнами накатывалась на каждое сухожилие, остужая не только мышцы, но и голову.

– Я же говорю, сынок, ты чувства усмири свои, чтобы ясно видеть и ясно слышать, – улыбался уже незнакомец, – я к угону твоей машины никакого отношения не имею и понимаю, что искать хлопчика заставят всё равно. Если не тебя, так другого заставят. Я просто прошу по-человечески разобрать саму глубину проблемы, когда время придёт…

– Я живу и работаю по закону, – выдавил лозунг Денис, мертвеющими губами.

– Это тебе только так кажется, мил человек, – ответил Стоян, – жить надобно по кону, а не за ним. Кон, Денис, – это порядок. Но не просто порядок, а порядок следования определённым правилам. Когда всё делаешь по кону, то находишься в гармонии со вселенной. В этом простом правиле сокрыта поистине самая огромная сила, ведь это основа основ. Осознавая кон в каждом своем действии, ты приобщаешься ко всему мирозданию. Нарушить кон – значит, погибнуть. Ведь, скажем, выдохнув воздух из груди и прервав этот кон, не вдохнув его, ты умрешь…

– Я слышал, что такое кон, даже изучал, только не понимаю, при чём тут Глеб Корчагин, – уже спокойно промямлил Петрович.

– Это ничего, всему своё время, – невозмутимо говорил незнакомец, – поймёшь ещё. Жить по кону – значит правильно поступать в той или иной жизненной ситуации. Закон – это всё, что не принадлежит истине. Лживое, лукавое, уводящее человека от самого себя, а значит, от Бога, так как Бог это не дедушка на троне. Живущие по закону живут в неведении, ибо не ведают, что творят. Сейчас именно это и происходит на Земле.

– Ты отец что-ли ему? – предположил следователь.

– Нет, он меня ни разу не зрел пока…

– Ладно, я философствовать не намерен сейчас, – отрезал Чувилов, – откуда у вас сведения про машину мою?

– Слышал я у вас шутку, – улыбнулся Стоян, не отвечая на вопрос, – «не я имею машину, а машина имеет меня». Вот тебя сейчас как раз машина и имеет. Суть не вещь тебе служит, а ты служишь ей. Подумай, сынок… зная этот рычаг на тебя, кто-то постарался твою любимую игрушку отобрать, чтобы не смел ослушаться…

– Кого ослушаться? – удивился следователь.

– Машина твоя сейчас в гараже из жёлтого кирпича, – оставив опять вопрос без ответа, продолжал незнакомец. Гараж находится рядом с самым большим в Сергиевом Посаде Родовым Кругом, который отцы наши сотворили…

Чувилов осмысливал фразу и, силясь, пытался понять, какой родовой круг имеет в виду чудной собеседник. Стоян медленно пошёл по дороге к лесу, который манил к себе своей красотой, ароматом цветов и прохладой. Остановившись возле исполинского дуба, он достал из кармана листок бумаги, прикрепив его на ствол могучего дерева. Денис смотрел себе под ноги и разглядывал трилистнички земляники, над которыми возвышались маленькие яркие ягодки. Попытка встать и побежать ничего не дала, язык тоже не слушался. Картинка перед глазами стала расплываться бело-тёмными кругами.

Придя в себя, следователь сразу посмотрел на часы. Прошло десять минут с того момента, как он отключился. Казалось, что усталость заставила присесть на лавочку перед домом, а обуявшая дремота создала в голове короткое сновидение. Он встал, сделал три глубоких вдоха, машинально двигаясь вдоль дороги и пытаясь собрать волю в кулак. Где-то высоко на дереве истошным ударом по ушам прокаркал ворон, заставив человека вздрогнуть и почувствовать слабый прилив адреналина.

– Ладно, надо идти спать, – подумал Чувилов и замер. Глаза сами нашли то, что обязательно должны были сегодня увидеть. На спрятанном за вековой корой стволе дуба без гвоздей и кнопок висел листок из тонкой бересты, на котором красивым почерком мудрец вывел слова:

Церковь – Це Родовой Круг Отцами Ведающими Сотворяше.

Денис догадался! За ужином кто-то обязательно расскажет, как мокрый от пота следователь, летучей мышью миновав деревню, без остановки рвался по пыльным бетонным плитам к пустеющему сумеречному шоссе, ведущему в Сергиев Посад.

Невозможно в течение суток быть здоровым и больным попеременно несколько раз.

Также невозможно в течение дня то любить, то ненавидеть людей.

Глеб доехал до метро «Дмитровская» и вышел на улицу, двигаясь к центру. Он находился в своей сказке, где он – мудрый отец семейства, живущий в собственной квартире с евроремонтом, в окружении обожающих его родных и близких, и работающий на интересной, хорошо оплачиваемой работе. Таким он представлял себя, когда шёл по улице. Люди же со стороны видели совсем другого человека: небритого, в мятой футболке и поношенных шлёпанцах. На лице у него блуждал замутнённый взгляд, и было видно, что человек находится в мечтах. Созданные для себя иллюзии помогали не замечать удручающе-конкретного настоящего и убежать в выдуманный мир. А настоящего Глеба сейчас не знал никто, кроме него, тоже не желающего включать осознанность и узнавать себя.