Любовь длиною в жизнь (СИ) - Ши Катерина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только там внизу совсем все иначе, далеко не так, как себе представляла. Здесь пусто, немного тяжело дышать, зато тихо. Именно это мне и нужно, чтобы забыться. Чтобы сесть, поджав под себя ноги, и уставиться в одну точку.
– Ну, и что ты раскисла? – бабушка погладила меня по голове.
– А чему радоваться? – уточнила, даже не удивляясь, что именно она ко мне пришла. Мама отца всегда появляется в тот момент, когда мне особенно плохо – вот так тихо садится рядом и шепчет что-то. Только это плод моего воображения, сон – а так хочется видеть ее рядом с собой, хоть кого-то.
– Хотя бы тому, что совсем скоро все поменяется, – уверенно произнесла она и даже жестко.
– Думаешь? – усмехнулась, чуть повернув голову в сторону.
– Знаю, – она немного помолчала, прежде чем подняться на ноги и добавить. – Наберись сил, они пригодятся. И сделай правильный выбор, как сердце подсказывает, а не эмоции.
Вынырнув из густого и вязкого сна, прищурилась, не совсем понимая, где нахожусь. Это не беседка, не мой дом и даже не больница. Просто комната, с большой удобной кроватью и телевизором напротив, справа шкаф, слева окно. Даже стола нет – пусто в углу. И цветы на подоконнике отсутствуют.
Зато… я слышу, как кто-то совсем рядом ругается, что-то крушит и кричит.
– Да как ты мог! – теперь, после небольшого гула, который остался в ушах, могу различить голос Марка. Он говорит, точнее, кричит немного заплетающимся языком. Наверное, празднует…
– Да я не знал! Понимаешь? Не знал! – а этот голос принадлежит Николаю Антоновичу. Он чуть тише, но не менее экспрессивен.
Опустив ноги на пол, я еще немного посидела, чтобы унять и трясущиеся руки, и подходящую к горлу тошноту.
– А проверить не мог? Со мной поговорить, в конце концов! – не сдавался мой бывший одноклассник. – Мне как теперь Полине в глаза смотреть, что говорить ее родителям?
– А ты бы мог и познакомить нас с будущей невестой заранее, – ответил папа Марка.
– И хотел! Не зря же я вас собирал завтра… А теперь?
– А теперь придется год как-то мириться с тем, что вышло. Я не могу взять и выйти из игры, нас раздавят как мелких букашек!
– Значит, давай искать выход! – настаивал парень.
– Мы и будем его искать, как и всевозможные подводные камни! Только на это надо время, понимаешь? Ну не думал я, что с Резановым будут проблемы. Даже обрадовался сначала, ведь вы в школе с Миланой учились, в одном классе были. А выходит, все не так гладко?
– Все ужасно…
Да уж, именно так и было.
– А ее слова? Правда? – видимо отец надеялся, что я кричала эти слова в порыве ярости.
– Правда, – тихо ответил Марк. Даже радостно, что не стал обманывать и скрывать, – не выйдет у нас играть счастливую семью, уж извини. Слишком много за плечами…
– Тогда просто живите под одной крышей как соседи, – дал последний совет Николай Антонович.
Выйти при мужчине побоялась, поэтому до последнего сидела на кровати, низко свесив голову и рассматривая свои заклеенные пластырем ноги. Ах да, выскочила же на улицу босиком, а потом совсем не чувствовала ни ног, ни того, куда наступаю.
– Не спишь? – дверь в комнату приоткрылась, пропуская небольшой луч света.
– Не сплю, – ответила, не поднимая головы, все так же рассматривая пальчики с красным лаком.
– Это мой дом, теперь ты живешь здесь. Завтра за вещами съездим.
Вот и весь разговор, который ни мне, ни Марку не нужен.
– Исправить точно ничего нельзя? – уточнила, когда он почти закрыл дверь.
– Пока точно, дальше видно будет.
До утра я промаялась тем, что ложилась в кровать, то подходила к окну. Даже смогла выбраться в ванную, что нашлась рядом с комнатой, чтобы смыть макияж, остудить жар лица. Голова уже не соображала, в ней была звенящая пустота, которая не принесет мне утром ничего хорошего.
Ближе к шести часам, когда встало солнце, но дом до сих пор утопал в тишине, вышла на кухню на поиски аптечки.
Столько выпитых бутылок я еще ни разу не видела…
Они стояли на столе, в раковине, у небольшого мягкого дивана и даже на полу посреди комнаты. Я их осторожно переступала, пока добиралась до гарнитура, но стоило открыть ящик – вздрогнула от звона.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})– Черт! – выругался Марк, а я несмело обернулась.
Выглядел парень паршиво, да я и сама была не лучше.
– Что ищешь? – уточнил он, потирая лоб.
– Аптечку…
– Выше смотри, да здесь! И мне что-нибудь найди от головы.
Вот так и началось наше совместное утро – с таблеток от головы, трезвонившего телефона, который Марк игнорировал, и графина с водой.
– Через час выезжаем, будь готова…
Я уже ни к чему не готова совершенно… Проследив за тем, как мужчина уходит обратно на второй этаж, перевела взгляд на экран телефона, который был оставлен Марком. Там более пятидесяти пропущенных от абонента «Бывшая любимая», следом за этим встали всплывать сообщения: «Что за шутки?», «Ответь мне!», «Я сейчас приеду!»
Вот, один поступок зазнавшегося человека привел к стольким проблемам. Что ж ты наделал, Виктор Сергеевич? Ты ж теперь не вытянешь все это, папа! Зачем ты так меня подставил? Для чего?
Вопрос-вопрос, и ни единого ответа…
Глава 5
Через час, как Марк и говорил, мы выехали из его дома на такси.
Хоть смогла посмотреть на здание со стороны. Вкус у того, кто проектировал этот объект, был. Причем очень даже неплохой.
Но все это отвлеченные мысли, которые хоть как-то помогали мне справиться с тем, что творилось внутри. Естественно, за час, который мне был отведен до отъезда, я еще раз прочитала договор. В лежащем на полу клатче нашла телефон, по которому начала звонить отцу.
Первые звонки он игнорировал, а после заблокировал мой номер. Сразу же возникла мысль найти его офис, приехать домой и устроить скандал. Но… толку от этого? Если он уже все провернул так, что остался в огромном плюсе.
Впервые я стала искать хоть какую-то информацию об отце и была поражена, узнав, что у него есть жена, которая моложе на пятнадцать лет. У них была маленькая дочка, судя по всему, весь бизнес и пойдет.
И сейчас, когда машина плавно ехала по улицам города, я представляла, как они всей семьей сидят за столом и празднуют победу. Кстати, фамилию молодая женщина оставила свою. И… тут без комментариев! Третьей стороной были именно ее родственники, скорее всего отец.
Так что и от меня избавились, и себе соломку постлали.
Ненавижу, как же я их ненавижу! Всех!
Когда машина остановилась у моего подъезда, даже не удивилась, откуда Марк узнал адрес. Просто спешно вышла. Находиться с ним в одном помещении было ужасно. Видеть недовольное лицо, смотреть, как отвечает своей невесте… Невыносимо!
На этаж поднималась одна, там же неспешно собирала вещи, которые уже успела развесить в шкаф. Собрала все то, что может пригодиться для работы, не забыв любимые блокноты и карандаши. Их я бережно сложила на самый верх, боясь помять и сломать.
К чемодану в коридоре присоединилась сумка, тоже забитая моими личными вещами. А после, когда обошла квартиру по кругу, услышала, как дверь в мой маленький и хрупкий мир открывается.
– Это все? – послышался голос Марка.
– Все, – ответила, не поворачиваясь к нему. За окном было утро, а лучи солнца касались крыш соседних домов.
– Ты тут живешь? – мужчина находился в недоумении, рассматривая старый ремонт, мебель, давно вышедшую из моды.
– Я тут жила. И снова приехала недавно. Это квартира бабушки…
Повернулась, чтобы увидеть, как нахмурился Марк.
– А своя квартира? – уточнил он.
– А своей нет, это бабушкино наследство, – пожала плечами, – не успела заработать, пока в процессе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})– Подожди, – совсем не понял Марк, – ты хочешь сказать, что отец тебе не помогает?
Тут я даже повернулась к мужу лицом. Надо же, я смогла назвать его мужем про себя.
– Я и не говорила никогда, что он мне помогает или содержит. Вот этот костюм, – обвела себя руками, – его рук дело. Потому что ничего подобного самостоятельно я бы купить не смогла. Живу в квартире, которая мне досталась, живу исключительно на свои деньги.
