Вселенная из ничего - Лоуренс Краусс

Легко представить себе способы скрыть протоны и нейтроны (снежки, планеты, космологов… ничто из этого не светится), поэтому многие физики полагали, что в темных объектах находится столько же протонов и нейтронов, как и в видимых объектах. Однако когда мы подсчитываем, сколько должно быть «темной материи», чтобы объяснить движение видимой материи в нашей галактике, мы находим, что отношение всей материи к видимой материи должно быть не 2 к 1, а скорее 10 к 1. Если это не ошибка, то темная материя не может состоять из протонов и нейтронов. Их просто недостаточно.

Когда я был молодым физиком элементарных частиц в начале 1980-х, для меня было очень интересно узнать об этой возможности существования экзотической темной материи. Это предполагает, в буквальном смысле, что преобладающими частицами во Вселенной были не добрые традиционные нейтроны и протоны, а, возможно, какой-то новый вид элементарных частиц, что-то, чего не существует на Земле сегодня, что-то таинственное, текущее среди звезд и молча командующее парадом, который мы называем галактикой.

Что еще более увлекательно, по крайней мере, для меня, это означает три новых направления исследований, которые могли бы пролить новый свет на природу реальности.

1. Если эти частицы были созданы в результате Большого Взрыва, как легкие элементы, которые я описал, то мы можем использовать идеи о силах, управляющих взаимодействием элементарных частиц (вместо взаимодействия ядер, важного при определении относительного содержания элементов), чтобы оценить относительное количество возможных экзотических новых частиц во Вселенной сегодня.

2. Можно было бы вывести общее количество темной материи во Вселенной на основе теоретических представлений в физике элементарных частиц, или можно предложить новые эксперименты, чтобы обнаружить темную материю — то и другое может сказать нам, сколько есть материи всего и, следовательно, какова геометрия нашей Вселенной. Работа физики — не изобретать вещи, которые мы не можем увидеть, чтобы объяснить вещи, которые мы увидеть можем, а выяснить, как увидеть то, что мы не можем видеть, то, что было ранее невидимым, известную неизвестность. Каждая новая кандидатура на элементарную частицу темной материи предполагает новые возможности для экспериментов по прямому обнаружению частиц темной материи, разгуливающих по всей галактике, строя на Земле детекторные устройства, чтобы обнаружить их, когда Земля преграждает путь их движению в космосе. Вместо того, чтобы использовать телескопы для поиска далеких объектов, если частицы темной материи в диффузных сгустках проникают по всей Галактике, они сейчас здесь, и наземные детекторы могут выявить их присутствие.

3. Если бы мы могли определить природу темной материи и ее количество, мы могли бы узнать, каким будет конец Вселенной.

Это последняя возможность кажется самой захватывающей из всех, поэтому я начну с нее. На самом деле, я ввязался в космологию, потому что хотел быть первым человеком, который узнает, как Вселенная прекратит свое существование.

В то время это казалось хорошей идеей.

Когда Эйнштейн разработал свою теорию относительности, в ее основе была возможность, что пространство может искривляться в присутствии материи или энергии. В 1919 году эта теоретическая идея стала больше, чем просто гипотезой, когда две экспедиции наблюдали, как свет звезды изгибается вокруг Солнца во время солнечного затмения, ровно в такой степени, в которой, по предсказаниям Эйнштейна, это должно было произойти, если присутствие Солнца изгибает пространство вокруг себя. Эйнштейн почти мгновенно стал известным и знаменитым. (Большинство людей сегодня думают, что он стал знаменит из-за уравнения E=mc2, которое появилось пятнадцатью годами ранее, но это не так.)

Итак, если пространство потенциально искривлено, то геометрия всей нашей Вселенной неожиданно становится гораздо более интересной. В зависимости от общего количества материи в нашей Вселенной, ее геометрия может принадлежать к одному из трех различных типов, так называемому открытому, закрытому или плоскому.

Трудно представить себе, как на самом деле может выглядеть изогнутое трехмерное пространство. Так как мы трехмерные существа, мы так же не можем легко интуитивно представить изогнутое трехмерное пространство, как двумерные существа в знаменитой книге «Флатландия» не могли представить, как их мир будет выглядеть для трехмерного наблюдателя, если этот мир изогнуть в виде поверхности сферы. Более того, если кривизна очень мала, то трудно представить, как можно было бы фактически обнаружить это в повседневной жизни, по крайней мере, так же, как в средние века многие люди считали, что Земля должна быть плоской, потому что с их точки зрения она выглядела плоской.

Изогнутые трехмерные вселенные трудно себе представить — замкнутая Вселенная похожа на трехмерную сферу, что звучит довольно устрашающе — но некоторые аспекты описать легко. Если бы вы посмотрели достаточно далеко в одном направлении в закрытой Вселенной, вы бы увидели свой затылок.

В то время как обсуждать эти экзотические геометрии может показаться забавным или впечатляющим, в рабочем отношении есть гораздо более важное следствие их существования. Общая теория относительности недвусмысленно говорит нам, что закрытая вселенная, энергетическая плотность которой в основном состоит из материи, такой как звезды и галактики, и даже из более экзотической темной материи, должна в один прекрасный день вновь сжаться в процессе, похожем на противоположность Большого Взрыва — Большом Разрыве, если угодно. Открытая вселенная будет продолжать расширяться вечно с конечной скоростью, а плоская вселенная находится как раз на границе, замедлится, но так и не остановится.

Выяснение количества темной материи, и таким образом суммарной плотности масс во Вселенной, поэтому обещает раскрыть ответ на извечный вопрос (по крайней мере, настолько же старый, как Т.С. Элиот): Будет ли конец Вселенной веселым или печальным? Сага определения общего количества темной материи восходит к временам по крайней мере полувековой давности, и можно было написать об этом целую книгу, что я на самом деле уже сделал в моей книге «Квинтэссенция». Тем не менее, в данном случае, как я сейчас продемонстрирую (на словах, а затем на снимке), верно, что один снимок стоит по крайней мере тысячи (или, возможно, сотни тысяч) слов.

Крупнейшие связанные гравитацией объекты во Вселенной называют сверхскоплениями галактик. Такие объекты могут содержать более тысячи отдельных галактик и простираться на десятки миллионов световых лет. Большинство галактик находятся в таких сверхскоплениях, да и наша собственная галактика находится в галактическом сверхскоплении Девы, центр которой расположен почти в 60 миллионах световых лет от нас.

Поскольку сверхскопления настолько велики и настолько массивны, по сути все, что куда-то входит, входит в скопления. Поэтому если бы мы могли бы взвесить сверхскопления галактик, а затем оценить общую плотность таких сверхскоплений во Вселенной, мы могли бы тогда «взвесить Вселенную», включая всю темную материю. Затем, используя уравнения общей теории относительности, мы могли бы определить, достаточно ли материи, чтобы Вселенная была закрытой, или нет.

Пока все хорошо, но как мы можем взвесить объекты, размером в десятки миллионов световых лет? Просто. Используя гравитацию.

В 1936 году Альберт Эйнштейн, по настоянию астронома-любителя Руди Мандла, опубликовал небольшую статью в журнале «Science» под названием «Линзоподобное действие звезды при отклонении света в гравитационном поле». В этой короткой заметке Эйнштейн продемонстрировал замечательный факт, что само пространство может действовать как линза, изгибая свет и увеличивая его, точно как линзы в моих очках для чтения.

Это было доброе, тихое время в 1936 году, и интересно читать неофициальное начало работы Эйнштейна, которая, в конце концов, была опубликована в известном научном журнале: «Некоторое время назад, Р.У. Мандл нанес мне визит и попросил меня опубликовать результаты небольшого расчета, который я сделал по его просьбе. Эта заметка написана согласно его желанию». Возможно, эта неформальность с ним гармонировала, потому что он был Эйнштейн, но я предпочитаю думать, что это был продукт той эпохи, когда научные результаты не всегда излагались на языке, далеком от просторечия.

В любом случае, тот факт, что свет следует по искривленным траекториям, если само пространство искривляется в присутствии материи, был первым значительным новым предвидением общей теории относительности и открытием, которое, как я уже упоминал, привело Эйнштейна к мировой известности. Поэтому, пожалуй, не удивительно (как недавно было обнаружено), что в 1912 году, задолго до того, как Эйнштейн фактически завершил свою общую теорию относительности, он выполнил расчеты — когда пытался найти некоторое наблюдаемое явление, которое бы убедило астрономов проверить его идеи — расчеты, которые были в основном идентичны тем, что он опубликовал в 1936 году по просьбе мистера Мандла. Возможно, поскольку в 1912 году он пришел к такому же выводу, который он изложил в своей работе 1936 года, а именно, что «шансы наблюдать это явление невелики», он никогда не потрудился опубликовать свою раннюю работу. Действительно, после изучения его тетрадей за оба эти периода, мы не можем с уверенностью сказать, что он вообще помнил, что сделал оригинальные расчеты двадцатью четырьмя годами ранее.