Катюша - Ольга Абдуллаева

В назначенное время придя к кинотеатру, Катя встретила там улыбающегося, довольного собой Женю. Она словно не замечала причин его счастливого вида, а может просто не хотела понимать, что причина здесь одна и очевидная – это Катя.

– Ну что, сперва в кино, а потом о деле? – растягивая до ушей улыбку, задорно проговорил Катин спутник на вечер. Оптимизм Женьки никак не хотел передаваться Кате, она была скорее встревожена, взволнована, но никак не рада.

– Давай о деле, чтобы потом спокойно можно было смотреть фильм? Рассказывай, что ты придумал?

– Я не только придумал, но и сделал, – при этих словах Женька вытащил из кармана вскрытый белый конверт без марок, надписей. Просто белый прямоугольник из бумаги. Протянул его подруге. Катины пальцы при этом предательски дрожали, а Женька изменнически молчал, не пытаясь объяснить смысла происходящего. Когда девушка все же решила взглянуть на то, что таится в конверте, в ее руках оказался лист, на котором первым делом замечен был круглый штамп. Приглядевшись, Катя поняла, что это медицинская справка. Присмотревшись к надписям, можно было прочесть, что выписана она на имя Алексея Дробышева, и что согласно ей он не может по показаниям физического здоровья нести службу в армии, да и вообще служить. Смысл написанного доходил до Катиного сознания не сразу, но скоро она поняла, что держит не просто липовую справку, а билетик к собственному счастью. По мере того, как эта мысль загоралась в голове ярким огоньком, лицо ее тоже озарялось улыбкой. И в ней Женя видел благодарность и радость. Девушка обняла друга за шею.

– Женька, спасибо тебе огромное! Ты даже не представляешь, сколько это для меня значит!

– Представляю, поверь мне! А само дело – пустяковое, ты же знаешь, что мой отец – не последний человек в медицинских кругах, так что, состряпать для него эту справку не составило труда. Правда, он удивился, когда я назвал ему имя Леши. Но врачи – народ скептически настроенный, так что задавать лишних вопросов он не стал, и можешь за тайну появления справки быть спокойна.

Катя настолько воодушевилась открывающимися для нее с Лешей возможностями, что не обратила внимания на слова об удивлении Жениного папы на то, что тот может не только подумать, но и наговорить о Леше всяких гадостей, а ведь это для честного советского гражданина хуже смерти. Для Кати в тот момент даже опозоренное имя Дробышевых мало что значило по сравнению с грядущим расставанием. Чтобы не разлучаться с любимым, девушка готова была пойти на обман, в кино, хоть к самому черту в печь. Впрочем, до встречи с чертями время еще есть.

Кино и в самом деле оказалось хорошим, а может Кате так показалось от того, что сама она была в приятном расположении духа. Конечно, впереди ждала сложность – как признаться во всем Алеше. Оставалось только гадать, как он воспримет план девушки, сможет ли понять. Единственная мысль грела особенно: «Если любит, то поймет. Ведь, конечно, он выберет меня, а не самолеты и риск. Потому что любит». Последние три слова были решающими в убеждении Кати. В унисон Катиным мыслям, только вслух, говорил и Женя. Надо сказать, что он вел себя так воспитанно, сдержанно, удивляя тем свою спутницу, – так легко было с ним в этот вечер, что Кате даже прощаться было жаль. Они пожелали друг другу доброй ночи и разошлись на углу Катиного дома.

На самом деле эта ночь для Кати была ни доброй, ни злой, а скорее – возбужденно-тревожной. Часов в пять девушке, наконец, удалось провалиться в глубокий сон до девяти утра, благо, что это была суббота. Наскоро сделав все дела, юная аферистка отправилась на свидание с Лешей. Особенно приоделась, сделала прическу. Леша ждал любимую в парке у фонтана, вокруг которого гуляли люди, ели мороженое дети, влюбленные парочки держались за руки, бабульки прогуливались под руку со спутниками своей непростой жизни. Солнце весело отражалось в окнах домов, брызгах фонтанов и на улыбающихся лицах прохожих так, что, глядя на все это счастье, нельзя было и представить, что где-то уже вовсю шагает по стране война, оставляя кровавые следы за собой. Приблизившись к Леше, Катя закрыла его глаза своими ладошками, встав позади лавочки, на которой тот сидел. Леша прикоснулся своими руками к тоненьким хрупким пальчикам девушки и радостно назвал ее имя. Катя рассмеялась, хотела убрать руки, но парень порывистым и одновременно нежным движением прижал Катины пальцы к своим губам, жарко целуя. От этого движения у Кати захватило дыхание. Она всегда будто таяла, когда Леша целовал ее, а теперь – особенно, потому что волновалась, как обо всем ему рассказать. Присев на край лавочки, девушка стала смотреть на своего летчика так, что тот смутился.

– Катюшка моя, что так смотришь? О чем молчишь?

Катя вместо ответа крепко обняла Лешу, прижалась к его широким плечам.

– Ты прав, я действительно молчу о чем-то важном. Потому что не знаю с чего начать.

– Начни, как и положено, с начала, – рассмеялся парень. – Обычно люди так и делают.

– Обычные люди может и да, но я ведь не такая как все, ты же знаешь!

– Знаю, этого и опасаюсь!

– Хватит шутить! Лучше посмотри, что есть у меня, – при этих словах Катя открыла сумочку и извлекла оттуда некий листок. Бережность и осторожность, с которой она это делала, позабавила Лешу. Он ждал чего-то невероятно интересного, но такого представления, которое перед ним разыграла его Катюшка, не ожидал. По мере того, как он узнавал знакомые буквы, а потом собственные имя и фамилию, улыбка его меркла, превращаясь в гримасу страдания. Катя, наблюдавшая за изменившимся в лице Лешей, сама чуть не потеряла сознание от страха. Почему он так реагирует? Неужели не рад такому шансу? Парня не то, что радостным назвать было нельзя, в его глазах искрилась, била током злость. Он медленно повернулся в Катину сторону, некоторое время молчал, сжимая кулаки. Девушка с ужасом смотрела, как он сминает спасительную справку.

– Что ты делаешь? – пролепетала она еле слышно.

– Это ты что делаешь?! – Леша сверлил подругу взглядом. – В предателя меня превратить придумала? Да как в голову тебе такое пришло?! Хочешь сказать, что мне нужно отсиживаться дома в тепле, пока такие же как я гибнут?! Ну, спасибо тебе, любимая моя!

– Почему ты кричишь на меня?! – взорвалась Катя. – Я хотела сказать, что этот документ дает нам с тобой возможность быть вместе, тебе – не рисковать своей жизнью, неужели не понимаешь? Мы все за тебя, я и Женька и… – но договорить у Кати не получилось, потому что Леша окончательно разозлился.

– А! Так вот кто тебе помогал?! Женькин отец, ну конечно! Может, ты с ним уже и любовь крутишь?! Я понимаю, теперь все понимаю! Да ты думаешь только о себе, о том, как сама будешь страдать, если что случится. При этом тебе все равно, что я могу спасти не одну невинную жизнь, отдать долг родине, в конце концов!

Проходившие мимо люди оглядывались на жестикулировавшего и громко кричавшего статного молодого человека и на сжавшуюся на лавочке девушку со светлыми волосами. Она походила на забитую птичку, над которой витал разъяренный коршун. На самом же деле оскорбленным себя чувствовал Леша. В одно мгновение он задохнулся от предательства, на которое оказалась способна та, которую он любил больше всего на свете. Катя глотала слезы, с тоской глядя на валяющийся под ногами клочок справки, от которой теперь ничего не осталось. Когда девушка подняла глаза, чтобы прямо взглянуть на своего летчика, того уже не было рядом. Он стремительными шагами удалялся от нее, ни разу не обернувшись. А Катя не бросилась догонять его. Она, снова захлебнувшись рыданиями, упала на колени, уронив голову на руки. В ее кулачке умирала разорванным клочком бумаги надежда на счастье. В ее сердце теснилась тоска.

Глава 7

Угонщик поневоле

Вот уже несколько недель его звали исключительно старшим сержантом Дробышевым и никак иначе. Впервые попав на фронт, молодой парень понял, что на войне не бывает имен, а есть только звания, фамилии или прозвища. Последним Лешу пока не наградили, но и без этого веселья ему хватало. Конечно, в ироничном смысле. Хоть и старался он забываться службой, но по ночам перед ним представало Катино лицо, та сцена в парке, когда они кричали друг на друга, когда девушка подсунула ему ту гадкую бумажку. До сих пор Лешу передергивало от мысли, что у Кати с Женей может быть роман. Надо было перед отъездом набить ему морду, терять то все равно было нечего. Что ж, предательство открывается однажды, хорошо, что теперь. Когда все потеряно, и умирать не страшно. А еще лучше не умереть, а стать героем, чтобы люди, которым Лешка так верил, предавшие его так решительно, знали, что он выше их, сильнее. Да, он вернется летчиком-героем, и пусть Катька потом сожалеет, что не пришла с ним проститься на вокзал, не проводила, не обещала ждать.

Конец ознакомительного фрагмента.