Голова оборотня - Николай Туканов

– Меня сейчас интересуют только горшки. Тремор взбеленился:

– О, недалекий сын мула, ты представляешь, что ты натворил?!

От потока оскорблений Белх быстро проснулся и узрел капитана, с которым только вчера так приятно побеседовал. Потом перевел глаза на пол и увидел вазу.

– Что это? – изумленно выдохнул жрец.

– Это личная собственность госпожи Тарралы! – обвиняющее произнес капитан. Теперь побледнел Белх. Старый сплетник прекрасно знал стервозный нрав этой капризной девки и не желал испытать его на себе.

– Я в первый раз вижу эту вещь! Забирай ее и исчезни, я оскорблен твоими вздорными обвинениями. Ты в своем уме?! Служитель Киргала ворует ночные горшки!

– Я разберусь с этим позже, – зловеще пообещал Тремор и приказал одному из провинившихся матросов вернуть имущество его законной владелице. Не успел он с облегчением перевести дух, как увидел гвардейцев с молотками в руках. Расспросив их о причине внеплановых ремонтных работ на своем корабле, капитан выстроил в голове логическую цепь, объяснявшую пропажу собственности Тарралы. Благодаря стараниям Вилта, главным и единственным подозреваемым стал бестолковый служитель Киргала. Обругав про себя недоумка жреца, Тремор услышал долгожданную игру горнистов, и вскоре корабли продолжили свой путь на юг.

Злоключения капитана на этом не закончились. Немного позже Таррала отыскала его и высказала «папочке» все, что она думает о нем, его команде и старом корыте, которым он командует. Бедняга, мечтая запихнуть в очаровательный ротик кусок старой парусины, молча менял цвет лица от лилового до светло-красного и молил богов, чтобы она поскорее заткнулась. Наконец прекрасная любовница Легона закончила разговор с «родителем» и отправилась изводить своих служанок. Капитан исторг вздох облегчения и стал выискивать жертву для снятия нервного напряжения. Скоро он подвернулся – Белх вышел совершить утренний моцион перед завтраком. Тремор остановил причину своих неприятностей и зарядил жреца такой бодростью, что разгневанный Белх, позабыв о прогулке, влетел в каюту, понося проклятых ночных шутников.

Вент все время раздавался вширь, оправдывая эпитет «величайшей реки Линмары», данный ему основателем Бератской империи, который всю жизнь стремился расширить ее границы до его истоков.

К полудню правый берег реки стал обрывистым, нависая над Вентом неприступной кручей. В полусотне локтей над водой шелестел Пьяный лес – огромный лесной массив, служивший естественной границей между западной частью Урмана, Урдаланом и Гемфаром с юга. Все многочисленные попытки лесорубов и охотников проникнуть вглубь леса оканчивались безрезультатно.

Через полчаса вдыхания лесного воздуха люди становились похожими на пьянчуг, только что покинувших таверну. Неуверенные движения, неожиданная веселость и необдуманные поступки оканчивались через несколько часов дикой головной болью и раздражением, которое не проходило, пока человек не покидал пределы леса.

Но хуже всего было то, что, как правило, вооруженные, люди теряли контроль над своими эмоциями, выказывая накопившееся недовольство в адрес товарищей. Перебранка зачастую оканчивалась яростной поножовщиной, сокращая в разы численность отрядов.

Поэтому границу леса местные жители не пересекали, памятуя о поговорке: «Один в лес пойдет – смерть в когтях зверя найдет, двое пойдут – друг друга убьют, толпа пойдет – никто не уйдет».

Ходили слухи, что в глубине леса находится затерянная страна, чьи города полны добром исчезнувших жителей. И будто маги, последними покидая родину, и наложили опьяняющее заклятие на наступающий лес.

Хемилон, разглядывая высокие кроны деревьев, подумал, что, скорее всего Пьяный лес стоит тут от рождения мира, и все слухи о загадочной стране придумали обманщики, торгующие поддельными картами исчезнувших городов. С одним из них звездочету как-то довелось встретиться, в те времена, когда он еще был уважаемым астрологом в родном Ларморе, а не беглецом, спасающимся от разгневанных знатных клиенток. Один из уважаемых купцов обратился к Хемилону за советом. Торговцу подарили на день рождения карту Пьяного леса с обозначенными на ней городами, и теперь купец просто так, ради интереса, решил узнать, насколько она правдива. Астролог тогда неплохо заработал, посвятив полвечера на пытку любознательного торговца солью монотонным чтением выдержек из исторических фолиантов. Измученный купец, не возражая, отдал десять серебряных бератулов и молча швырнул подарок в пылающий очаг.

Многочисленные упоминания о домике Белха, то и дело произносимые матросами и гвардейцами в течение всего дня, также не улучшили настроение жреца. Вдобавок опять стала ныть поясница, застуженная в ночной реке. К вечеру Белх, охая и кряхтя, был зол на весь свет. Перепало и его помощникам. Служитель Киргала извел лекаря требованиями избавить его от болей в пояснице, попутно образно сравнивая коротышку с различным животным миром Линмары.

Скоро не выдержал и невозмутимый Мерги. Вытащив коротышку на палубу, он раздраженно произнес:

– Вилт, из-за твоей глупой проделки мы теперь все должны слушать стоны и проклятия жреца. Или ты вылечишь его спину, или можешь убираться с ним в другую каюту. А лучше мы оставим тебя с ним и переселимся к гвардейцам. За те десять уртов Парб найдет для нас уголок. Я уже готов спать на палубе!

– И я тоже! – мрачно поддержал сапожника вышедший за друзьями Хемилон.

– Но-но! Нечего зариться на мой выигрыш! – Вилт возмущенно хлопнул по кошелю на поясе. – Я ради него рисковал головой!

– А о наших головах ты не подумал? – сварливо отозвался астролог. – Заткни этого жреца или оставайся с ним один на один!

– Где я возьму лекарства для него? У меня с собой всего пара трав. Одна от желудка, другая от похмелья. Что еще надо опытному путешественнику?

– Лечи его хоть слабительным, только избавь нас от его нытья! – повысил голос Мерги.

– Ладно, не вопите как Белх. Что-нибудь придумаю.

С этими словами лекарь пошел к камбузу, рассчитывая на запас трав кока. Но повелитель сковородок смог выделить лишь мяту и чабрец. Вилт позаимствовал у повара котелок и принялся варить снадобье для постылого жреца. Творчески подойдя к процессу, бродячий лекарь сварганил душистый напиток, имевший такую же эффективность, как и эликсиры красоты, чьей продажей он еще совсем недавно зарабатывал на жизнь.

– Что это за пойло? – сварливо поинтересовался жрец у недомерка, молча протянувшего ему небольшой кувшин с горячим отваром.

– Помогает при болях в спине и невстанихе, – равнодушно пояснил Вилт.