Оживший кошмар для некроманта - Ольга Петровна Хусаинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Пугают, не останавливайся, - ровно заметил мужчина.
- Нас хотят съесть? - я испуганно прижалась к нему всем телом.
- Нет, - он усмехнулся, и тон его стал намного мягче. - Нас хотят оставить здесь навсегда.
И взмахнул рукой. Фиолетовая вспышка прорезала тьму, с визгом бросились прочь мелкие вертлявые твари, а мы ускорили шаг, торопясь по расчищенной полосе вперед, как по тропинке. И снова взмах руки. И еще.
Туман проникал в нос, в рот, в уши... Нашептывал, манил, убаюкивал...
- Не слушай! - меня болезненно дернули за руку. - Не вздумай здесь спать, себя забудешь и я тебя потеряю... Лучше говори.
- Что говорить? - язык слушался меня лениво, и действительно больше всего на свете хотелось прекратить этот изматывающий шаг, прикрыть глаза...
- Не важно, - тон его был резок, с руки вновь слетела яркая вспышка. - Хоть о чем, главное, не усни на ходу.
- У вас есть магия, - заинтересованно заметила я. - А моя пропала куда-то. Почему?
- Потому что специальность у меня такая, - вздохнул он. - И вообще, я не рассчитывал, что говорить будем мы оба.
- А я не люблю длинные монологи, - насупилась я.
- Я тоже, особенно чужие, - согласился мужчина. - И вообще, тишину предпочитаю. Но потерплю. Главное, не усни, помнишь?
- Помню, - вяло отозвалась я.
О чем можно говорить с незнакомцем? Особенно, если знаешь, что он тебя, скорее всего, и слушать не будет? Уж точно не о сокровенном...
- А песни петь можно? - вдруг оживилась я.
Он хмуро и совсем невесело посмотрел на меня.
- Заунывные? Не рекомендую.
- Нет-нет! - замотала я головой. - Веселые! Бодренькие! О, частушки можно?
Лицо мужчины сделалось совсем несчастным.
- Только сильно не фальшивь, - попросил он обреченно.
Петь при незнакомце тоже было не по себе. А частушки и невозможно петь. Только орать. Вот я и старалась, зато от моего надрывного голоса, кажется, даже туман отступил. А мужчина держался.
Ведьмы в озере купались
За русалками гнались
В их хвостах чешуйки рыбьи
Для трех зелий подошли!
Тяжкий вздох моего спутника, и я продолжаю:
Бесенята, бесенята,
Бесенята сволочи.
Напилися самогона
И орут до полночи!
Оборотня полюбила
И повесила портрет.
Так всю ночь картина выла!
Отключите лунный свет!
Мой милёнок - молодец
И охотник, и ловец
С нежитью не знается
А с ведьмой развлекается
(Ольга Парийская)
А у демона рога,
Как у нашего быка.
Хвостик и копытца.
Как не ошибиться?
(Ольга Парийская)
Ведьмы в озере ныряли
Только зря старалися
За корягу зацепились
Без белья осталися!
(Светлая Тень)
Некромант бухой сидит
И на кладбище глядит.
Неспокойно на погосте
Ночью зря играл он в кости.
(Ольга Парийская)
На меня посмотрели крайне неодобрительно, но промолчали. А мне тема некромантов понравилась!
Зомбик рядышком сидит
И ушами шевелит -
Некромант наш заигрался,
Над студентом потешался.
(Miou)
У меня уже в горле пересохло от моих музыкальных талантов, мужчиной овладел нервный тик, когда мгла расступилась, открывая нашему взору огненный остров. Точнее, вблизи этот остров выглядел просто стеной огня, довольно натурально пышащей жаром.
- Нам туда, - буднично заявил мужчина. - И это... Можешь больше не петь.
Я нервно сглотнула. Хотя чувствовала - всем нутром чувствовала, что надо идти вперед, но сделать шаг в огонь не могла.
- Пошли, - настойчиво повторил мой спутник.
- Ну почему именно огонь?
- А разве не огонь твоя стихия? Или ты хочешь оставить его здесь, лишиться дара?
- Нет... - прошептала я. Терять дар было страшно.
Взглянула на мужчину, вокруг которого искрился фиолетовый щит, и почувствовала острый приступ несправедливости.
- А на меня?! - возмутилась я.
- А на тебя, - он серьезно посмотрел сверху вниз. - Не рассчитано.
Наверное, на глаза мои навернулись слезы, потому что тон его смягчился.
- Это твое личное испытание. Твой огонь. Твоя...
Он осекся и не стал договаривать.
- Что моя? - пытливо посмотрела в его глаза. Темно-зеленые, глубокие, насыщенные.
- Неважно, - отмахнулся он. - Важно лишь, готова ли ты вернуться домой.
- Я готова, - заверила я и сжала его ладонь крепче. - Вы только не отпускайте, ладно?
Он вздохнул. Рука его была живой, настоящей, как единственный якорь в этом странном, размытом, наполненным туманом мире.
- Держись, - буркнул он неловко.
И мы шагнули в пламя.
Оно трещало, гудело, взвивалось кверху, скользило по одежде, волосам, облизывало щеки, но сама я не загорелась. Моя стихия... Моя, но такая чуждая...
Я вдыхала раскаленный воздух, тлели красными угольками кончики ресниц, от жара, казалось, лопнет кожа. Здесь и сейчас огонь был мне также неподвластен, как и магия.
Глаза обжигало, но я и без того не знала, куда идти. Мне ничего не оставалось, как довериться спутнику, и с каждым шагом я жалела об этом все больше...
- Когда это все кончится? - взмолилась я.
- Терпи! - сурово отозвался он, перехватывая крепче мою руку.
Ему-то хорошо, там, под щитом... Я случайно опустила взгляд и увидела, что рука его, за которую я крепко держалась, без магической защиты примерно от локтя, а он и не морщится, хоть и не огневик.
Этот факт приободрил, но ненадолго.
- Вы меня точно домой ведете?
- Точно.
- А может, вы решили меня поджарить? Чувствуете? Кажется, шкварочками пахнет!
- Не ной.
Я почти расплакалась, когда огненный столб вырвался из-под ног. Пискнула от страха, впилась ногтями в ладонь мужчины. Да так, что на его коже выступила кровь.
- Осторожнее! - возмутился он и впервые за все время повысил голос. - Чудить не вздумай! И бежать тоже, сгинешь! Мимигриет!
По имени он тоже назвал меня впервые. Наклонился к лицу близко-близко.
- Обещаю, что ты со мной в безопасности! Даже здесь! И я тебя не отпущу, умоляй сколько хочешь!
Он раздраженно стряхнул выступившую кровь. Огонь радостно зашипел, принимая подачку.
- Хватит! Давайте повернем назад! Вам нравится издеваться?
- Терпи, - повторил он в сотый раз. - Доверься мне, благодарить еще будешь.
Я дернулась, вырвала руку, но он снова схватил ее стальной хваткой, при этом больно оцарапав запонкой запястье.
- Ай! Любить вас еще буду, скажите... Без памяти!
Капля крови
