Изнанка психосоматики. Мышление PSY2.0 - Михаил Филяев

На каждого больного мне дали по 15–20 минут. Вы скажете, мало? Уверяю вас, вполне достаточно, когда ты точно знаешь, что делать!

Работал я с ними очень просто: «Почувствуй в теле свою болезнь, как тебе?». Кто-то задыхался, у кого-то появлялся спазм, у кого-то начиналась трясучка.

Одну женщину я ввел в состояние регрессии. И мы нашли событие, запустившее смертельную болезнь: начальник на нее кричит, и ей страшно, что ее ударят.

– У тебя не рак легких, у тебя уплотнение в легких! – приходит мне озарение.

– Да, а как вы поняли? – с удивлением смотрит она на меня.

– У тебя не было страха смерти. Ты испугалась, что он тебя ударит и пробьет твою целостность, вот легкое и уплотнилось.

Работаем дальше.

«Расслабься, – говорю ей, – а теперь давай, тресни меня! Скажи ему то, что хотела сказать!»

У женщины появляется новое восприятие старого события. Происходит эволюция.

Через полгода мне звонит врач из онкоцентра и говорит: «Слушай, четверо из тех шестерых выжили, хотя у них почти не было шансов».

Хотите шокирующую истину? На самом деле, мы никого в PSY2.0 не лечим! Мы просто убираем то, что запустило болезнь. Этой кардинальной сменой ракурса и отличается наша методика.

Благодаря «сарафанному радио», у меня стали появляться первые пациенты с онкологией. В их числе оказалась мама моего коллеги по работе. У неё нашли опухоль в легких и должны были проводить дополнительные исследования.

Я помню, как мы с ней, наверное, за час разобрали одну тему и сразу обнаружили историю, которая запустила болезнь. Когда через месяц ей сделали рентген, у неё были чистые легкие.

При работе с онкологическими больными мы воочию наблюдали все то, что описано в книге доктора Райка Хамера по ГНМ. К сожалению, у Хамера не было инструментов по психотерапии таких пациентов. Он все-таки был врачом, а не психотерапевтом. Что делал Хамер? Он просто рассказывал людям о том, что вот это заболевание из-за этого. У него излечивались только те, кто разумом при помощи сознания до чего-то доходил.

Хамера справедливо обвиняют в не очень высокой эффективности. Но обвиняют только те, кто не знаком с инструментами психологии и с теми техниками, которым мы учим. Этим техникам всего несколько лет.

Будучи психологами, мы обладаем действительно громадным количеством инструментов, способных поменять нездоровые реакции. Вместе со своей командой я стал разрабатывать новые техники для того, чтобы менять нездоровые реакции на здоровые, чтобы у людей появлялся шанс на исцеление.

И новым этапом нашей деятельности стало то, что мы стали работать со всем спектром: от онкологии до аутоимунных заболеваний. За годы работы у нас появились навыки, позволяющие нам браться за любую болезнь.

Еще одной нашей разработкой стала методика регресса. Это один из наиболее популярных инструментов при работе с пациентами. Метод регрессии появился примерно 6 лет назад.

Предыстория разработки метода такая. У одного спортсмена, очень хорошего каратиста, был сильный невроз. Этот парень всех грозил убить. Мне коллега говорит: «Филяев, поработай с ним, ты же любишь приключения». А мне в то время всегда доставался трэш.

Подхожу к этому спортсмену и говорю: «Владик, сколько тебе лет?». Отвечает: «Мне 25, сейчас убью вас всех нафиг». Продолжаю: «Тебе 15. Тебе 10». И вдруг он зависает и говорит: «Почему мне хорошо?». Уточняю: «Тебе 12». И он вспоминает, как его в этом возрасте побил папа, и вот Владик теперь ходит и всех «мочит».

Как это работает? Мы говорим «лимон» – вырабатывается слюна, мы говорим «12 лет» – попадаем в 12 лет и в психотравму того времени.

Слово «трек» – переводится как след, курс, трасса. Мы по этому следу попадаем в прошлое. Это очень крутой термин. Кто НЛП изучал, знает понятие «якоря». В своей работе мы используем и НЛП. Как используем? Например, человек боится собак. Мы берем его в ресурсном месте[7], берем ресурсное состояние[8] супергероя, вводим его в ситуацию с этой собакой и «якорим» это состояние. Всё хорошо, одно «но» – эволюции нет.

Мы дали ресурс, но эволюция не произошла – человек не достиг нового восприятия. Человек почему-то боится собаки, возможно, боится укуса, боли, умереть, опасается, что собака порвет ему одежду. Он драматично к этому относится. Получая ресурс, другое состояние и встречаясь с собакой, для него собака все равно остаётся опасной, а для меня, например, круто, что я умру, потому что это к деньгам. Потому что я это себе внушил.

Вот это эволюция восприятия. Эволюция – это когда ты принципиально по-другому воспринимаешь событие. Ты не умеешь выживать в опасности, а знаешь, что это круто. Ты не научился лучше справляться и быть сильным, а для тебя это круто.

Приведу такой пример. К женщине пристает насильник, а она в подобной ситуации может расставить ноги и сказать: «Давай». Но если дама может, например, сказать: «О-о-о, да у тебя самая лучшая пипирка на планете», то это говорит о том, что у нее другой вектор внимания, другое восприятие. Насилие при таком восприятии невозможно, и женщина с таким восприятием в эту ситуацию не попадет. Вот это эволюция. Это и есть то, что мы привнесли в PSY2.0 и что запатентовали.

Что ещё дал нам трек? Он дал нам следующее: на всё, что происходит в настоящем, мы реагируем так, как среагировали когда-то в прошлом. Это ключевой момент! Когда я это осознал, я сразу стал понимать, как работает аллергия.

Тополиный пух был там, в прошлом. Теперь тополиный пух стал «напоминалкой», он нас погружает в прошлое. Треком может быть любой объект в пространстве: метеозависимость, диагноз, маленький рост, цвет и так далее. Именно поэтому крайне важно поменять отношение и таким образом «отключить» трек, иначе тело всегда будет готовиться к повторению, а значит, болеть.

Со временем мы с командой начали это всё систематизировать, и в какой-то момент стало понятно, что это нужно преподавать. Три года назад появилась школа психосоматики PSY2.0, где мы стали этим методикам обучать. Год или два ушло на то, чтобы отточить ту программу, которую мы даем. Она постоянно модифицируется, наших техник уже более ста в разных сферах: от медицины до бизнеса и проблем с детьми, в общем, у нас очень много направлений.

Расскажу еще несколько случаев.

Дело было лет 5–6 назад. Главный врач клиники, работающая в казахском городе Шымкент, услышала о моих успехах в терапии. И она привезла свою подругу, у которой была опухоль мозжечка. Опухоль три с половиной сантиметра – опухоли такого размера обязательно должны