Уберзольдат Аненербе - Лазурин Вячеслав

Крышка не поддается ни нажиму, ни ударам. Кровь растекается по костяшкам кулаков, разлетается брызгами, однако металлическая плоскость надо мной остается безупречной. Ни одной вмятины. Несокрушимость этого резервуара наталкивает на мысль, будто он специально рассчитан для таких как я. Остается ждать. Уж если я до сих пор…

Живой? Функционирующий? Активный?

…значит старому «доброму» доктору я нужен именно таким. Пока.

Ощупывая боковые стенки в поисках источника воздуха, я нахожу два ряда отверстий, слева и справа, на уровне бедер. Свет сквозь них не проникает, а значит либо гроб лежит где-то в темноте (надеюсь, не зарыт под землей), либо… Изловчившись, я проталкиваю палец в одну из круглых дырок. Со скрипом резины он тонет в каком-то шланге или патрубке. Так-так, возможно в гроб что-то будут подавать. Газ? Кислоту? Бетон?

Нет, ждать нельзя.

И выломать крышку — тоже нельзя. Но можно внимательно прислушаться. И слухом, и внутренним чутьем. В темноту, в неизвестность за пределами стальных стенок. Тьма абсолютно тихая. Странно. Где-то в глубине сознания я понимаю, что это не так. Будто еще совсем недавно тьма подавала признаки жизни. Она хлюпала и клокотала, бурлила волнами черной жижи, словно меня поглотила гигантская черная амеба… Да, мне снова снился кошмар. Снова я слышал таинственный зов чего-то мерзкого и ужасного, извивающегося во мраке уже гораздо ближе. Совсем рядом…

— Освальд! Подсоединяй шланги к машине!

Воспоминания о кошмаре, облепившие мой мозг липкой паутиной, не сразу позволяют мне четко расслышать шаги, скрип отворяемой двери, возню и бормотание прямо за стенками гроба. Его со скрежетом и сопением подвигают, чем-то постукивают по стенкам…

— Доктор Клаус фон Обенкрут! Какого фюллера вы здесь делаете? — голос молодой, незнакомый, раздраженный.

— О, к нам в подвал пожаловал сам герр унтершарфюрер! Чем обязаны?

— Вы злоупотребляете нашим доверием! Проезжая через КПП, вы сказали, что вам нужно заскочить на один из ваших мерзких складов. Вы не говорили, что собираетесь проникнуть в опечатанную лабораторию! Да еще с этим… грузом!

— Успокойтесь, молодой человек, я всего лишь хотел избежать бумажной возни. Напомню вам, что мои новые полномочия позволяют…

— Вы всего лишь получили в распоряжение кучку тупых некросолдат и старый драный цепеллин. И то — выпросили на время у командования, чуть ли не стоя на коленках. Какие еще полномочия?!

- Вот здесь, в моем планшете, есть все необходимые документы! Включая подробные отчеты о работе над объектом сто восемь.

— Объект сто восемь, насколько мне известно, должен был быть возвращен на склад еще месяц назад. А вы его почему-то сюда приволокли, и мало того, запускаете для него машину, доступ к которой уже давно разрешен совершенно другому научному отделу. Мы на военной базе, в конце концов! Я обязан доложить…

Слова незнакомца прерывает хлопок пистолетного выстрела. За ним следует сдавленный крик и глухой удар о пол.

— Сопляк… Проклятые бюрократы… Ненавижу… Освальд, убери тело в угол и закрой дверь на замок.

Судя по звукам, Освальд молча и послушно выполняет приказ.

— Тук-тук, кто там? — с противным хихиканьем профессор стучит по крышке моего гроба. Внезапно перед моим лицом возникает полоска света — это старик открыл какую-то смотровую щель. Вижу его покрасневшее лицо, горящие искорки безумия в глазах.

— Так я и думал, — с иронией качает он головой, — наша спящая принцесса уже давно не спящая. А ведь должен включаться по команде, при нажатии на этот замечательный пульт, — герр Клаус с насмешкой вертит передо мной уже сто раз знакомую спиральную трубку, — видишь, Эрих, ты стал абсолютно неуправляем. Ну, ничего, мальчик мой, мы тебя мигом вылечим. Позволь рассказать коротенькую лекцию… Технологическая линия производства некросолдатов включает очень много последовательных этапов. Не буду тебя утомлять подробностями об анатомическом подборе, сборке, черномагических генераторах псевдожизни… Скажу самое главное — все готовые продукты должны пройти специальную очистку от остатков личности, сознания, памяти. И отпечатки всего этого хранятся в каждом куске плоти, обработать одну только голову недостаточно. Нужна абсолютно полная фильтрация от самой последней частицы человеческой сущности. Ты избежал этой участи, ты — эксперимент. Мы хотели получить бойца, способного самостоятельно уяснять задачи, оценивать обстановку и принимать решения. Для этого решили пока повременить с ментальным отсосом, лишь отсекши особо вредные части сознания вручную, и поглядеть, что выйдет. Отчасти эксперимент удался, польза от тебя определенно была. Отчасти эксперимент провалился, сильного вреда ты еще не принес, но вполне можешь. Так что… Освальд, запускай!

С лязгом закрывается щель перед моими глазами. Слышу пощелкивания рубильников, какое-то гудение. Не слишком громкое, чтобы заглушить голоса:

— Слушай внимательно, Освальд. Возьми мою планшетку, там все инструкции по работе машины и отчеты о работе с этим придурком. Они должны уцелеть. Я пока слетаю в гости к магу и выполню вторую часть плана. После процедуры выпускай этого олуха из контейнера, он уже будет послушный как собака, и вместе с ним уезжайте отсюда в наше второе поместье в Хайнсбурге. Курт с машиной ждет у КПП. Будут проблемы — задействуй Эриха, он тут всех положить сможет. Пусть и туповатый, но он все же останется самой мощной моделью. На деньги, полученные за расшифровку потустороннего SUM кода, мы сможем наладить серийное производство таких вот красавцев. И заработаем еще больше! Осталось совсем немного…

Профессор договаривает напоследок что-то еще, но голос его тонет в оглушительном звоне. Будто в мой гроб сыплются тысячи осколков хрусталя. Тьму пронизывают ручейки бледного голубоватого свечения. Они тонкими струйками проникают внутрь через боковые отверстия. Причудливо разветвляются в воздухе, словно заполняя неведомые до этого трещины в пространстве. В их мерцании теперь четко различаются таинственные руны и письмена на внутренних стенках гроба. Сияние становится все ярче, его пульсация синхронизируется с биением моего сердца. Я вновь чувствую зов, который уже столько раз преследовал меня во снах. В этот раз он невероятно сильный…

В один миг гаснет свет, умолкает звон. Меня охватывает ощущение головокружительного падения, будто мой гроб разрушился посреди бездонной пустоты. Всего на секунду… Затем под ногами возникает странная невидимая опора, кажется, я могу двигаться. Плыть сквозь море осязаемого густого мрака. Вновь раздается зов, где-то позади. Мощный ментальный сигнал, проткнувший мозг ледяной иглой. Я оборачиваюсь, и на меня тут же обрушивается огромная масса толстых щупалец.

Яростный рев взрывается в моем сознании сотнями жутких образов, наполненными стремлением убивать, уничтожать, поглощать. Я из последних сил пытаюсь погасить в голове калейдоскоп ярких картин, пропитанных кровью и запахами гнилой плоти. Калейдоскоп замедляется, воскрешая давно забытые воспоминания… Кирпичная стена, вся в красных пятнах, испещренная выстрелами. Я прижимаюсь к ней спиной, не в силах закрыть глаза. Мои босые ноги тонут в холодной луже, полной лежащих рядом тел. Наступает моя очередь. Черные дула впереди плюются дымом, грудь моя взрывается кровавыми брызгами. Но я держусь. До последнего. Все еще стою. На коленях, на руках… Чувствую вкус грязной воды, чувствую…

Чувствую…

Щупальца сжимают меня липкими, омерзительными тисками. Их чмокающие присоски мерцают уже знакомым голубоватым свечением. Я с размаху бью по мутному, аморфному пятну, склонившемуся над моим лицом. Кулак с брызгами погружается во что-то теплое, мягкое и мерзкое. Пятно мерцает блеклой синевой, отпрянув. Тиски сжимаются сильнее, прижимают руки к бокам. Из последних сил пытаюсь вырваться, сквозь брешь в щупальцах бью ногами по огромной тяжелой туше. Тщетно. Впившиеся присоски жадно поглощают мое тепло, силы. Мышцы немеют, едва не слепну от сияния, вспыхнувшего ярче. Вижу его источник — огромная круглая пасть полная острых зубов и обрамленная десятками светящихся глаз…

Что-то резко хватает меня за плечи, мощным рывком освобождает из липкого чмокающего плена. Щупальца пытаются удержать, судорожно хватают за бедра, колени, щиколотки. Рев ярости искажается, опускается до низкого вибрирующего стона. Свечение уносится далеко вниз, слышу мощные хлопки крыльев. Все выше и выше…

Выломанная крышка гроба улетает в сторону. Надо мной склоняется пара тяжелых грудей, каскад темных волос, желтые глаза…

— Вставай!

— Ч… что?.. — не сразу прихожу в себя.

— Вставай, говорю! Нужно бежать. Твое спасение отобрало у меня слишком много сил. Скоро сюда прибегут людские воины, и я не смогу дать отпор.