Мой Мастер - BlondinkO

- У них магическая связь. Мы однолюбы. Когда мы находим того единственного или единственную, наша магия поддерживает его, не давая состарится и умереть, пока мы живы.

Следующий вопрос Нарцисса задавала, внутренне кривясь от омерзения к самой себе. Она не любила мужа и не стремилась добиться его любви. Её устраивали дружеские отношения и определенная дистанция друг от друга, но всё же собственнические женские инстинкты взяли верх:

- А вы… у вас …

Люциус сразу же понял, о чем она пытается его спросить:

- Нет, моя леди, пока я не встретил никого. Но как только это произойдёт, вы будете первой, кому я скажу. И единственной.

Абрахас ушел. Всё обыграли, как смерть от скоротечной и тяжелой драконьей оспы. Все знакомые качали головой и говорили, что в таком возрасте такое опасное заболевание фатально. Выражали сочувствие. Никто не обратил внимания на исчезновение обычного волшебника. Не отличавшегося ни родословной, ни связями, ни деньгами.

У Нарциссы же не выходила из головы последняя часть разговора с Люциусом. Она старательно отгоняла от себя все дурные, недостойные мысли. Постепенно успокоилась, занявшись сыном и изучением эльфийской магии. Часть из которой оказалась ей по силам. Особенно хорошо удавались межпространственные переходы, отличавшиеся бОльшей лёгкостью и безопасностью от волшебной аппарации. И еще эльфийские зелья. Она виртуозно научилась создавать целебные эликсиры. Но гнилые мысли то и дело всплывали в её сознании, заставляя ревниво всматриваться в мужа и гадать, появилась ли у него другая женщина. Или мужчина, от чего тоже становилось не легче, а даже наоборот. Гаже.

Драко рос и радовал родителей. Когда ему исполнилось одиннадцать, он получил письмо из Хогвартса. Уехал в сентябре на учебу, а вернувшись на рождественские каникулы только и мог, что говорить о Поттере. Мальчике-Который-Выжил. Люциус заинтересовался им. Просмотрев воспоминания сына, он тоже потерял покой. Нет. Он не говорил часами о Поттере, но стал странно-задумчив и иногда рассеян. С головой ушел в свои тренировки и практически полностью отгородился от супруги. Нарцисса не придала сначала этому большого значения. Как оказалась, зря. Люциус пришел к ней в конце весны и сказал, что скоро в доме появится еще один ребёнок. Он ничего толком не объяснял. Единственное, что поняла Нарцисса, так это то, что Люциус подозревает, что тот самый Поттер, на котором помешался Драко, несет в себе сильную эльфийскую кровь. Объяснять подробно он не стал. Лишь посоветовал ей отправиться в библиотеку мэнора и почитать родовые предания. Да еще добавил, что это его долг, забрать мальчика к себе и обучить так, как дОлжно. Она не последовала его совету, решив, что не зная ничего, ей будет спокойнее. Многие знания - многие печали.

И вот сейчас, стоя, вцепившись в ткань надкроватного полога, она сгорала от ненависти к себе и ревности. Увидев мальчика в руках Люциуса. Увидев, как тот прижимал его к себе. Гладил по волосам. Как заботливо отмывал от грязи и крови. Как смотрел своими страшными, нечеловеческими глазами… Она поняла своим природным женским чутьем, что этот мальчик и станет тем самым. Единственным. Ничего предосудительного не было в поведении Люциуса. И он бы сам до крайности оскорбился, рискни она высказать ему свои догадки. Ведь как можно! Это же… ребёнок! Мальчик двенадцати лет. Но Нарцисса чутко ощущала, что это он. И пускай Люциус еще и сам не знал и не чувствовал ничего к этому мальчику, Нарцисса была уверенна в своём предчувствии.

* * *

То лето выдалось в Малфой-мэноре до крайности тяжелым. Гарри Поттер тяжело переживал такие резкие перемены в своей жизни. Впрочем, как и Драко. Как и Люциус. Как и Нарцисса.

Поттер вёл себя странно, хотя Люциус считал, что всё идет прекрасно. Просто нужно пережить этот период. Дело в том, что мальчика разрывали противоречия. Он старался не отходить от Люциуса ни на шаг, сопровождая его везде. Инстинкты, наконец пробужденные сильным взрослым эльфом, вошедшим полностью в собственное наследие, заставляли Гарри стремится быть как можно ближе к нему. Люциус спокойно воспринимал такое поведение. Старался чаще касаться ребёнка, разговаривать с ним. Учить основам владения мечем и эльфийской магии. Но в тоже время Гарри продолжал бояться Люциуса. Бояться того, что про него рассказывали Уизли. Бояться новых чувств, возникших к взрослому магу. Он искал защиты. Надежности. Тепла. Люциус стоически выдерживал все слёзы и истерики по поводу того, что он якобы отравил или опоил Гарри зельями. Вообще, Малфой стал образцом спокойствия и хладнокровия.

В отличие от Драко. Который стал ревновать отца к Гарри со страшной силой. В отличие от сильно запаздывающего Гарри, Драко уже начал входить в свое наследие и тоже нуждался в постоянном присутствии отца рядом с собой. Люциус был рад им обоим. Но Драко не терпел Поттера, видя в нём лишь досадного соперника. Слабака, который своими слезами и соплями пытается привлечь к себе больше внимания. Ситуация достигла своего пика, когда мальчишки ночью столкнулись у дверей спальни Люциуса. Последовало бурное выяснение отношений и не менее бурная драка. На шум вышел Люциус, но в драку вмешиваться не стал. Лишь наколдовал себе удобное кресло и уселся наблюдать за боем. Для него всё происходящее выглядело достаточно забавно. Тем более, что во время этого «великого побоища» в Гарри стало просыпаться наследие. Он трансформировался на глазах, не замечая этого. Впрочем, как и Драко, который еще с конца зимы стал способен принимать своё эльфийское обличье.

Мальчики дрались, пытаясь применять то, что уже успели выучить из простеньких боевых заклинаний и приёмов, а так же то, что видели во время тренировок самого Люциуса. Наконец Люциусу надоело наблюдать за пародией на бой эльфийских мечников. Он растащил паршивцев с помощью магии. Потом за шкирку приволок в оружейную, где и выпорол. От души. Со всей своей наставнической любовь к строптивым воспитанникам.

Уже под утро, героически молчавший Драко приволок рыдающего Поттера, для которого такое наказание оказалось в новинку и произвело большое впечатление, к матери. Тут уже нервы не выдержали и у Нарциссы. Она прекрасно знала особенности воспитания Малфоев при помощи люциевской плетки. Но не до такой же степени! На спинах детей, казалось, не было живого места. И Нарциссу совершенно не интересовало, что мальчики еще не вернулись в своё человеческое обличье, а следовательно, всего лишь через пол часа на коже останется лишь сильное покраснение, рваные раны и синяки затянутся. Да и мальчишкам было не так больно, как могло бы быть… Её интересовали лишь вот эти два остроухих, бледных создания. Одно из которых кусало неестественно-яркие губы клыками, а второе пыталось успокоиться, усилено терев нереально зелёные глаза с глубокими красными тенями на веках. Дети. Пускай, даже и эльфы. Всё равно, обиженные дети. Материнское сердце не выдержало. Она уложила их спать в свою постель, предварительно напоив теплым молоком и наложив на спины страдальцев целебные повязки. Еле дождавшись, пока мальчики уснуть, она впервые за тринадцать лет брака зашла без разрешения на половину дома мужа. И даже больше. В спальню, где была лишь пару раз и то, благодаря Драко. Люциус безмятежно спал. Нарцисса с огромным удовольствием шарахнула по нему болезненным заклинанием и громко высказала, что думает о нём, как об отце и наставнике. И вообще, как о эльфе.

С этого момента жизнь в Малфой-мэноре стала намного спокойнее. Поттер прекратил свои истерики и перестал метаться из крайности в крайность, наконец смирившись со своей необходимостью в Люциусе. Тем более, что с каждым днём ему становилось всё легче и легче. Перестав отвергать наследие, он принял его силу, которая теперь исцеляла все раны, нанесенные тяжелым детством в компании Дурслей. Он стал внимателен и очень быстро догнал Драко в занятиях.

Драко тоже притих. Он по-прежнему недолюбливал Поттера, но всё же снизошел до нормального общения с ним, без обычного ехидства и колкостей. На пальцах объяснил, что можно, а за что может хорошенько попасть от Люциуса.

К концу лета Гарри отправили к Уизли, разыграв и представив всё так, словно Гарри сам сбежал от Дурслей в Лондон, где так удачно встретил Артура, который находился на очередном, к слову сказать, ложном, вызове. Перед тем, как отправить Гарри к рыжему семейству, Люциус дал ему браслет, который помогал скрывать плохо контролируемые способности и удерживал маленького эльфа от трансформации, заставляя оставаться в человеческом обличье.

Драко последние две недели пробыл дома в гордом одиночестве. И скуке. Как оказалось, Поттер неплохо скрашивал серые и небогатые на события будни в изолированном от всего остального волшебного мира мэноре.

Встретились они на перроне тридцать первого августа. Обменялись враждебными взглядами и разошлись по разным купе в сопровождении собственных компаний. Но к вечеру первого сентября не выдержали и встретились в одном из пустых коридоров. Так и повелось. На людях они задирали друг друга. Впрочем, и наедине продолжали заниматься тем же самым. Мира и дружбы между ними не было. Пришло осознание того, что они единственные, кто может помочь и поддержать друг друга. Объединенные общей кровью. Общим наследием. Общей тайной. И общими проблемами. А заодно, и общей тоской по Люциусу. Гарри и Драко, в силу возраста нуждались в сильном взрослом наставнике. В Мастере.