Вирус - Андрей Александрович Нарыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рыбацкий дом на берегу реки, в лесной глуши. Рядом с ним располагался небольшой деревянный причал. Он тянулся от обрывистого берега и выглядел незначительно на фоне широкой реки. На его конце, рядом со шлюпкой, сидели два человека. Один был взрослый мужчина, а второй был совсем еще ребенок, лет девяти. Они сидели рядом, закинув удочки далеко от себя в водную гладь и о чем-то мило беседовали. Антон, словно пребывая в невесомости, начал махать руками и ногами, чтобы подплыть поближе. Это были его старые знакомые из воспоминаний, Безликий и странный ребенок. Но на этот раз Антон не испугался, он уже начал привыкать к ним. Теперь интерес заменил страх. Откуда взялись эти воспоминания? И как это связано со мной? Вдруг раздался душераздирающий крик. Он исходил из рыбацкого дома. Антон начал махать руками, стараясь подлететь к нему, но остановился, заметив открытую дверь. Плотная темнота не давала рассмотреть коридор дома. Чем больше Антон вглядывался, тем больше у него возрастала тревога. Неожиданно дверь с громким хлопком закрылась. Антон открыл глаза, и проснулся.
От рефлекторной попытки сесть боль резко ударила в живот. Антон, скривив лицо и зажмурив глаза, лег обратно, обильная испарина покрыла его лоб. По отсутствию освещения в палате Антон понял, что наступил вечер. Свет от уличных фонарей проникал через окно, и хорошо освещал дверь. «Так, который час?», — спросил себя Пронин, — «И врач куда-то пропал». Нащупав кнопку вызова медсестры, он нажал на нее. Обычно девушка в белом халате сразу прибегала со своего поста, а уже прошло пять минут, но так никто и не появился. Из коридора доносились странные звуки. Антон, превозмогая боль, попытался еще раз сесть. Получилось. Ноющие ощущения были терпимые, не такие неприятные и колючие как с утра, организм постепенно выздоравливал. Спустив ноги на пол, Антон приготовился встать. Быстро вздохнув три раза, он сделал это. Легкое головокружение слегка качнуло его, но продлилось недолго. Каждый шаг давался с трудом, отдавая тупой болью где-то в животе. «Да что здесь происходит? Пушкина наверняка знает!», — тихо сказал Пронин. Подойдя к двери, он где-то рядом услышал скрипучий звук, как будто что-то тащили вдоль коридора.
Осторожно открыв дверь, Антон выглянул в коридор, и посмотрел в разные стороны. Освещение было тусклым и постоянно моргало. Странное, какое-то жуткое чувство посетило его. Надев халат и тапочки, он решил выйти из палаты и осмотреться. Медленно выйдя в коридор, Антон поднял железную круглую палку, примерно метровой длины. Кто ее здесь оставил, думать было некогда, но ее неровные края говорили о том, что она была откуда-то вырвана. Под ногой что-то хлюпнуло. Антон посмотрел вниз и отшатнулся. По половым плиткам растекалась большая темная лужа. Он быстро понял, что это была кровь. Нехорошие мысли вызывали самые различные предположения. После убийства жертва лежала здесь еще некоторое время, потом тело кто-то оттащил, оставляя за собой кровавый шлейф. «Вот же я попал!!!», — крепко сжимая палку, как бейсболист — биту, Пронин медленно поковылял вдоль коридора, ведущего в холл больницы.
Металлический звук с интервалом примерно в пять секунд становился все громче. Двери у всех палат были открыты. Оттуда тянулись широкие темные полосы, они сливались в одну линию в центре холла, а она, в свою очередь, уходила дальше за поворот. Антон немного задумался. Было ясно, что убийца вырезал почти всех на этом этаже больницы. Но почему он не тронул его? Вскоре он нашел обляпанную кровью схему здания, прямо по центру которой виднелся отпечаток чьей-то руки. Схема находилась в кабинете старшой медсестры. Больница состояла из трех этажей. Судя по чертежу, Антон находился на самом верхнем. Здание было новым, недавно построенным. Найдя на схеме эвакуационные выходы, Пронин поспешил к ним. Повсюду царила обстановка самой настоящей бойни, она заставляла его торопливо передвигаться. Все чувства были обострены, боль притуплялась страхом. Куда не посмотри, была кровь, размазанная или в виде лужи, она была везде. В некоторых местах лежали даже человеческие внутренности. «Надо отсюда выбираться!», — говорил себе Антон, и дернул дверь эвакуационного выхода. К его сожалению выход был закрыт. Осмотревшись, Пронин увидел разбитое стекло на настенном маленьком щитке. Ключ от замка эвакуационной двери отсутствовал. Кто-то пытался выбраться, да не смог. После недолгих раздумий он нанес удар палкой по застекленной половине пластиковой двери. Но удар был слишком слаб, чтобы хоть как-то поцарапать стеклопакет. Антон, выругавшись, сел на скамейку рядом с дверью. Ему было проще использовать палку как костыль, чем махать ей. Размахивание палкой не привело ни к чему, кроме одышки, как после интенсивной пробежки. Боль в области грудной клетки и живота хоть и была терпима, но все еще оставалась очень чувствительна. «Нужно раздобыть что-нибудь обезболивающее», — переведя дух, прошептал Антон. Третий этаж предполагал почти одни палаты, за время нахождения здесь никаких медицинских препаратов он не заметил. На втором этаже находились процедурные кабинеты, шансы найти что-нибудь там были выше. На первом этаже располагались кабинеты различных специалистов, плюс ко всему аптечный пункт, нужный препарат наверняка найдется там. В любом случае, необходимо было спускаться вниз. Вниз, навстречу этому ужасному тикающему металлическому звуку.
Держась за перила, Антон начал спуск по лестнице. Контролируя каждый свой шаг, он старался обходить размазанные по ступеням человеческие потроха. Можно было воспользоваться лифтом, но Антон подумал, что если его заметит убийца, то в стальной коробке отступать будет некуда. Он и так бы не смог убежать, но ничтожный шанс у него все-таки оставался. Вдруг ладонь Антона резко заскользила вниз по круглым стальным перилам, и сорвалась. Едва не упав, он успел опереться рукой о стену. «Фу! Да чтоб тебя!», — заворчал Пронин, вытирая запачканную кровью руку о свой халат. К горлу подошел рвотный ком. Мужчина держался, как мог, не давая тошноте взять вверх. «Что за псих сделал все это?!», — закрыв ладонью нос и рот, тихо произнес Антон. Он решил больше ни за что не браться и ничего не касаться. Помогая себе стальной тростью, мужчина продолжил спуск.
В холле второго этажа было еще темнее. Металлический стук стал отчетливее, и исходил откуда-то снизу. Трупов также не было видно, но крови было полно. Разглядеть что-либо вокруг, при свете еле мигающей лампы, свисающей с потолка, было сложно. Дальше коридор скрывала тьма. Попытки осмотреться здесь оказались бессмысленны. Зато был заметен перевернутый шкаф в углу,
