Пятнадцать дней в Африке - Анатолий Сарычев

Короткими перебежками за десять минут они добрались до темного одноэтажного бунгало под железной плоской крышей, окруженного со всех сторон аккуратно подстриженным английским газоном.

– Вот тебе штаны, рубашка, пиво и давай в темпе в бар! – приказал Вейс, едва они очутились в маленькой, не больше десяти метров комнатушке.

– Надо залегендировать мое знакомство с тобой, вернее встречу. Где могут встретиться двое мужчин? Конечно, в баре! Куда идет потерпевший кораблекрушение первым делом? Опять в бар! – сам с собой разговаривал Ван Вейс, роясь в шкафчике под койкой.

– Вот этот картон подходит. Теперь ты Дик Сноутс, американец. Служил в зеленых беретах, пять ранений. Правда, у тебя на теле ни одной отметины, – заметил глазастый Вейс.

– Подводники с ранениями долго не живут. Организм водолаза не должен иметь внутренних повреждений! – заметил Клим, стоя потягивая холодное кейптаунское.

Сам хозяин, сидя на единственном стуле, натягивал форменные брюки. Больше сидеть в маленькой комнате было не на чем.

На книжной полке Клим заметил томик Шопенгауэра, Апулея и «Одиссею» Гомера – довольно странное чтиво для тупого плантатора-лейтенанта, которым хотел казаться Ван Вейс.

– У нас к наемникам особо не присматриваются. Платят деньги и отправляют в бой, – заметил Вейс, пряча в карман длинный холщовый мешочек.

– А если я пойду в полицию и расскажу, что спасся с русского корабля? – закинул пробную удочку Клим, проверяя, как отреагирует Вейс.

– Это самый плохой вариант. Южная Зауру не поддерживает дипломатических отношений с Россией. Наших противников снабжают вооружением Китай, Россия, Япония, Южная Корея, Мозамбик. Ангола кишит так называемыми военными советниками с Кубы, из США, Китая. Есть даже целые воинские кубинские подразделения, которые воюют на стороне Анголы и Мозамбика. В Анголе, по нашим данным, есть бронетанковые кубинские полки, самые мощные в Африке.

Если они на нас нападут, то от нашей армии не останется даже воспоминаний. Кто воюет в нашей армии? Плантаторы, интеллигенты и масса черных, которым все равно, за кого воевать! Хватит болтать, время уже двенадцать часов ночи, а нам еще надо попасть к капитану Снейку. Попробуем обойтись без бара, тем более, проверять никто не будет, а меня одного в баре сегодня видели, – закончил разговор Вейс, открывая входную дверь.

Пока они шли к военному городку, у Клима и Вейса два раза проверяли документы.

Контора капитана Снейка находилась сразу за контрольно-пропускным пунктом, на котором дежурили два негра и один высокий белый, окинувший Клима быстрым взглядом. Негры вообще не обратили на Клима никакого внимания. Они стояли на деревянной веранде КПП, обсуждая свои вопросы на непонятном языке.

– Вот привел еще одного мэрка к капитану Снейку, – объяснил Ван Вейс свое появление на КПП с посторонним.

Капитан Снейк оказался невысоким худощавым мужчиной с дочерна загорелым лицом. Он сидел за обычным канцелярским столом, доверху заваленным бумагами.

– Значит, ты Дик Сноутс – американец, воевал во Вьетнаме, сейчас хочешь вступить в армию Южной Зауру? – сразу взял быка за рога капитан, едва только Ван Вейс в двух словах обрисовал жизнеописание Клима.

– Прошу прощения, сэр, не в вашу армию, а в наемники, которым платят в несколько раз больше, – заметил Клим, про себя лихорадочно прикидывая, сколько же получает наемник.

Как бы отвечая на невысказанный вопрос Клима, капитан принялся объяснять:

– Нам нужны белые, умеющие воевать. Если ты вступишь в нашу армию, то сразу получишь чин капитана и тысячу акров плодородной земли. Гражданство Южной Зауру тоже дорого стоит, но ты его получишь автоматически.

– Понимаете, сэр, мэрки намного больше получают, а мне надо думать, как рассчитаться с долгами, которых у меня довольно много, – возразил Клим, строго следуя инструкции Вейса.

– Тебя можно засадить в тюрьму на десять лет за незаконное проникновение на территорию Южной Зауру, – задумчиво сказал Снейк, вертя в руках американский паспорт Клима.

– Тогда вы лишитесь одного квалифицированного мэрка. А тут перед вами готовый зеленый берет и тем более офицер, правда в чине лейтенанта, имеющий опыт боевых действий, – заметил Клим, стоя посреди маленькой комнатки.

– Староват ты для лейтенанта. В твоем возрасте люди самое малое имеют майора, – задумчиво сказал капитан, хлопнув ладонью по столу, отчего к потолку поднялся столб пыли.

«Ты абсолютно прав, капитан, и смотришь в корень! У меня звание капитана второго ранга, что в переводе на общевойсковое звание означает подполковник», – подумал Клим и невольно улыбнулся.

– Веселый ты человек, стоишь перед командиром и улыбаешься! – осуждающе заметил капитан.

Клим сразу согнал улыбку со своего лица и встал по стойке «Смирно».

– Сначала пусть вас обследует врач, а потом примем окончательное решение, как использовать, – решил капитан, снимая трубку зеленого телефона.

Врач, высокий, худой, как жердь, мулат в грязном белом халате, который явно проще было выкинуть, чем отстирать, приказал раздеться и открыть рот. Внимательно осмотрев ротовую полость, сразу приступил к осмотру задницы и гениталий Клима, как будто других частей тела не существовало.

Больше всего внимания он уделил заднице, внимательно осматривая ее до и после двадцати приседаний, которые почему-то заставил делать Клима на одной ноге.

– Совершенно девственная задница! – восхитился наконец доктор на дикой смеси голландского и английского языков.

Клим не стал комментировать это высказывание, а покорно ждал, пока доктор длинным стетоскопом тщательно выслушивал сердце и легкие, восхищенно цокая языком.

– Вы в прекрасной физической форме! На теле ни одного следа ранения, ни одной царапины и татуировки, – комментировал доктор, мелким, бисерным почерком заполняя разлинованный листок медицинской карты.

– Как вы относитесь к китайцам? – неожиданно спросил врач на прекрасном английском языке.

Даже слово «китайцы» доктор умудрился произнести с оксфордским шиком.

– Я спокойно отношусь к людям всех цветов кожи, но больше люблю белых людей, – пояснил точку зрения американца из штата Мичиган, как предупредил его Вейс.

– Вам придется провести небольшой бой с двумя спарринг-партнерами, и в зависимости от его результатов вам и будет назначено жалованье. Если вы победите одного противника – пять тысяч долларов в неделю, двух – десять тысяч долларов.

– А если я проиграю? – спросил Клим из врожденного чувства противоречия.

– Вас все равно возьмут в армию только рядовым мэрком. В этом случае вы будете получать только тысячу американских долларов в неделю, – пояснил врач, отодвигая ширму, которая скрывала еще одну дверь, затянутую противомоскитной сеткой.

– Могу я, по крайней мере, одеться? – спросил Клим, поднимая глаза на врача, протягивающего руку в направлении двери.

– Зачем вам это нужно? Одежда стесняет движения, а обнаженный вы легче двигаетесь, да и мне надо посмотреть, как работают ваши мышцы во время боя, – серьезно сказал врач, нетерпеливо постукивая носком сандалии о пол. Нога была размера никак не меньше сорок седьмого.

«Сложности у тебя с подбором обуви, доктор!» – подумал Клим, толкая дверь от себя.

Сразу за дверью докторского кабинета обнаружился небольшой спортивный зал, не больше шестидесяти квадратных метров, в центре которого находился обычный боксерский ринг.

Вокруг ринга стояли человек сорок разномастных мужчин, одетых кто во что горазд, совершенно не похожих на регулярную армию, приветствовавших появление Клима дружным ревом и свистом.

Поднырнув под первый канат ринга, Клим мельком взглянул на своих противников, которые разминались в противоположном углу, боксируя друг с другом.

Самым опасным противником был, конечно, низенький широкоплечий негр, игравший с плотным высоким белым, как кошка с мышью. Негр то отпускал белого здоровяка от себя, пропуская его размашистые удары над головой, то заскакивал за спину своего противника, легонько хлопая широкими, как детские лопатки, ладонями по почкам, позвоночнику белого, заставляя того болезненно вздрагивать. Одетый в длинные, спускающиеся ниже колен шорты, негр двигался скользящим шагом, практически не отрывая подошв от пола. Лицо его с переломанным носом, разбитыми бровями выдавало профессионального боксера.

– Разрешены все удары и все приемы из любой борьбы! – объявил доктор, одним прыжком перескакивая через канаты.

«Мне с этими ребятами не водку пить!» – решил Клим и, подскочив к белому, который еще не успел повернуться к нему лицом, нанес жестокий удар в бедро.

Схватившись за правое бедро, белый наемник упал на пол ринга и по-собачьи завыл, не в силах справиться с болью в разбитом нервном узле.

Негр не растерялся и начал наступать на Клима, нанося короткие боковые удары в туловище. Разок Клим поймал острый взгляд негра, которым тот прошелся по его болтающимся мужским принадлежностям.