Чекистки? Почему мы поехали в Афган - Алла Смолина

Из главы «Лариса» произведения Валерия Шалагина «94-й отдельный вертолетный полк»:

«Женщины в Афгане — это особая тема, о которой все мужчины побывавшие «за речкой» могут рассказывать часами, причем все совершенно по-разному, кто-то с любовью, кто с юмором, кто с сарказмом и ненавистью, а самое главное, что никто не может равнодушно относиться к этой теме. У каждой женщины, девушки, приехавшей в Афган, был свой путь, свои планы на будущее, мечты, свои мысли и желания…

Лариса в Союзе работала в ресторане певицей, неплохо зарабатывала и возможно вскоре вытеснила бы с нашей эстрады Аллу Борисовну, но девушка была натурой романтической, и ее тянуло попутешествовать, посмотреть мир. Но в то время был развит в основном только «военный туризм», и наш Лорик оказалась по чьей-то подсказке на пороге военкомата. А поскольку ее папу хорошо знали в городе, бравый военком пообещал Ларисе — Венгрию, Германию и Чехословакию, нужно только оформить документы и терпеливо ждать вызова для откомандирования за бугор.

Когда пришел вызов, и Лариса была вызвана в военкомат, бедная девушка узнала о том, что произошел сбой в отлаженном военкоматском механизме, но если она не будет поднимать скандал и съездит в ДРА, то в следующий раз Венгрия, ей гарантирована на сто процентов. Вот так и оказалась Лариса в наших краях…»

А это из моего «Прощай, Сергей»:

«Свободные от службы, а кто и от конкретных боёв, девчонки на своих посиделках делились самым сокровенным, в основном из прошлой мирной жизни. Кто-то сбежал на войну от неразделённой любви или после предательства близкого человека, когда каждый шаг по родной территории прожигал тело насквозь, каждый взгляд на знакомые предметы обрывал сердце, каждая встреча со знакомыми людьми заканчивалась истерикой или депрессией. Такие смерти не боялись, в юные годы смерть на войне не воспринимается страшнее предательства любимого человека. Тем более, некоторые девчонки по причине несчастной любви уже пережили попытки суицида. Другие ехали на войну из-за двойных окладов и бесплатного питания, в надежде достойно поставить на ноги подрастающих детей или обеспечить себе хотя бы несколько послевоенных сытых лет. Кто-то наслушался слухов о льготах на получение собственного жилья. Кто-то ехал вслед за любимым человеком, и были даже матери, ехавшие работать туда, где служил сын. И были сёстры, ехавшие на войну за братьями…»

Часть 2-я

Рашида (Рита) Хазиева

33). Рашида (Рита) Хазиева, февраль 1985 — январь 1987, Джелалабад, в/ч пп 93992, официантка:

Мечты сбываются?

Почему я поехала в Афганистан? В жизни происходит только то, что мы сами создаем, как бы нереалистично это не звучало.

В детстве меня покорила военная форма на старшем брате, когда он приехал в отпуск — мне тогда было лет 6, а он был такой красавец! А еще — у меня ведь было советское детство — я мечтала наесться апельсин, сгущенки и тушенки до отвала. Чуть повзрослев, я стала придумывать кучу историй про любовь и про войну. Когда мне было за 20-ть, я прочитала заметку про Джелалабад, вернее это был очерк про события в Афгане, но зацепил мое внимание только Джелалабад. А в начале 1984 года моя студенческая подруга, с которой мы крайне редко встречались, вдруг ни с того ни с сего рассказала мне про соседку, которая вернулась из ДРА. Вот тогда я узнала, что можно завербоваться на работу в ограниченный контингент советских войск.

Недолго думая, зашла в военкомат, написала заявление: хочу в Афганистан. Дома достала рутина: с парнем, с которым к этому времени встречалась уже лет пять, и расстаться не могла и замуж не было желания (как и у него — жениться). Добавим к этому небольшую зарплату, надежду на получение квартиры где-нибудь к пенсии…

Ждать ответа пришлось практически год. За это время все знакомые уже успели посочувствовать — ведь на войну ж собралась — и забыть, что я туда еду; в промежутке чуть не выскочила замуж за военного летчика; со своим парнем провела «прощальный» отпуск в Литве…

В конце концов, мне это ожидание надоело до чертиков и я написала письмо в Генштаб, так мол и так, рвусь, а меня не берут. Вскоре появились на моей работе сотрудники КГБ, расспросили про мою добропорядочность и непорочность, затем меня вызвали еще в какую-то контору, где серьезные дяденьки расспросили про Афганистан: кто кого сверг и почему, кто сейчас глава государства, где находится и т. п. В общем, было забавно, так как знания в этой области у меня были скудные, можно сказать никакие…

Наконец наступил момент — февраль 1985 — я уезжаю, ура!!! Приняла твердое решение: там ни капли спиртного, никотина и любви! А когда буду возвращаться: упаду на колени и буду целовать родную землю. Это на полном серьезе, я даже плакала от такой картины. А что получилось на самом деле — это другая история…

Уже на ташкентской пересылке нас просветили, зачем мы все же едем в Афган. Из Алматы в Ташкент мы летели вчетвером: двое мужчин и я с девушкой. На пересылке нас долго никуда не заселяли, мы взяли инициативу в свои руки — сами нашли пустую комнату. А пустой она оказалась лишь потому, что предназначалась старшему комсоставу. Мы в ней спать легли, кстати, в джинсах и куртках — пересылка не отапливалась почти, а ночью нас разбудил визг и свет. Это была комендант ташкентской пересылки: «Еб…ся сюда приехали!!! В Афган свой дуйте и еб…сь там, а тут полковники спят!» Мы оглянулись и увидели, на трёх-четырёх кроватях действительно кто-то спал. Спасибо им и тому, что они были так называемый «старший комсостав» — послали коменданта.

До этого с одним офицером случилась истерика: я попросила у него нож, чтобы открыть консервы, и поблагодарила, сказав ему «ачу» («спасибо» по-литовски). Он оказался литовцем и начал жестикулировать и говорить быстро (это ведь, правда, истерика для литовца): «Уезжайте, там Вам не место, туда такие девушки не едут!!!». Хороший парень. Я объяснила ему на пальцах, что он меня знать не знает и что если я сволочь, то ему не о чем беспокоиться, а если я — человек, то человеком и останусь — война не меняет людей, война вытаскивает наружу то, что бывает в мирных условиях тщательно сокрыто от постороннего взгляда.

На кабульской пересылке объявилась новая мотивация — зачем все же мы приехали в Афган. Оказывается, за большими бабками, которых в Союзе не заработаешь. Единственный способ достигнуть этой цели — продавать в Афгане самогонку! На второй или третий день нашего постоя прибыла дама, возвращающаяся в Союз, вот она-то и стала нашим просветителем. Даже потрудилась нарисовать схему самогонного аппарата. Не забыла добавить несколько страшилок: «Если хочешь жить в пыли, поезжай в Пули-Хумри; если хочешь пулю в зад, поезжай в Джелалабад», «Если услышите, как свистит пуля, то это не ваша пуля», — ну и далее в таком же духе.

В общем, кто не стесняясь плакал навзрыд, кто в ужасе впал в ступор. Но жизнь есть жизнь, потихоньку нас стали разбирать. Я практически стала «дедом» пересылки, но, в конце концов пришел и мой черед, и, конечно же, это был Джелалабад! Вот оно — счастье! Хоть и вербовалась я машинисткой, а разнарядка пришла на официантку — мне было по барабану.

Ну и что мне написать? Зачем же я все-таки поехала в Афганистан? Поехала, потому что мечты сбываются? Особенно те, про которые всерьез не думаешь и давно забыл. Кругом — военная форма, любовные романы, апельсины, тушенка и сгущенка. Немного патриотизма, немного романтики, немного больше денег, чем в Союзе…

А что на самом деле я получила? Ностальгию, боль за тех, кто стал дорог, но так и не смог вернуться. А еще — полноту жизни, которую можно испытать только в экстремальных условиях. И самого дорогого мне человека, который вернул меня к жизни тогда в 1987-м и поддерживает меня сейчас.

А что касается отношения к нам, к афганкам… Что сказать? Те, кто там не был — им все равно не понять. A те, кто там был… Однажды, после возвращения, я получила письмо, которое начиналось со слов: «Здравствуй, сестренка!». И слова эти были от боевого офицера из ДШБ, бригадного Дон Жуана, который, как только мог, портил мне жизнь там и из-за которого другие тоже не остались в стороне.

Всем тем, кто помогал пережить эту войну — всем Женщинам — большое спасибо! Хотела бы я, чтобы офицеры и все те, кому помогали «афганки», проявили свое мужество в мирных условиях и выразили бы им открыто свою признательность — ведь есть те, кто это делает. Истеричная критика ставящих ярлыки «чекистка», чаще всего говорит лишь о том, что их жизнь совсем не удалась. Что ж, мне их жаль…

22.02.2011

Татьяна ПРИЩЕП (ВАХТИНА)

34). Татьяна ПРИЩЕП (ВАХТИНА) — Шиндандт,

Я поехала именно в Афган, потому что надоела опека родителей, a ослушаться я не могла.