Тайна Богов - Вербер Бернард

– Я уверен, – вмешивается Аполлон, – что выражу мнение всех присутствующих. Послушай, Афина, мы так долго ждали этого момента, что прекрасно можем обойтись без соблюдения традиции омовения, хотя глубоко уважаем ее. Игроки готовы, и затягивать начало было бы жестоко по отношению и к ним, и к нам. Мы все сгораем от нетерпения, кто же будет победителем. Давай уже начинать игру.

Афина смерила наглеца взглядом:

– Аполлон, я выслушала тебя, и ответ мой будет краток: не лезь не в свое дело! В игре богов необходимо соблюдать традиции, иначе вся наша наука потеряет смысл. Боги-ученики, отправляетесь в бани.

Ропот недовольства пробежал по залу. Аполлон в сердцах плюет на землю, но не осмеливается продолжать спор с Афиной. С досадой он заворачивается в тогу и возвращается на свое место.

10. Энциклопедия: Аполлон

У Аполлона, сына Зевса и нимфы Лето, была сестра-близнец Артемида. Символом Артемиды была луна, символом Аполлона – солнце. Богиня Фемида питала их амброзией и нектаром, и близнецы выросли всего за несколько дней. Высокий красавец Аполлон с густыми золотистыми волосами стал любимцем всего Олимпа. Он обладал сверхъестественной силой, удивительными способностями к музыке и даром прорицания. Бог-кузнец Гефест подарил ему волшебные стрелы.

Аполлон вместе с сестрой освободили Дельфы от чудовищного змея Пифона. С тех пор Аполлона стали называть Пифийским, отсюда же произошло название Пифийских игр, во время которых устраивали соревнования атлетов и музыкальные состязания, а также имя Пифия: так называли знаменитую дельфийскую прорицательницу.

У Аполлона, завзятого сердцееда, было немало любовниц, особенно среди нимф, от которых родилось множество детей. Некоторые из них стали довольно известными, например Каллиопа и Асклепий. Лишь Дафна устояла перед чарами Аполлона. Пытаясь спастись, нимфа превратилась в лавр, который с тех пор считается ее священным де ревом.

Юноши также не оставляли Аполлона равнодушным. Он был очень привязан к Гиацинту и Кипарису. Их смерть глубоко опечалила Аполлона – один превратился в цветок, другой в дерево. Бог музыки и покровитель муз, Аполлон получил кифару от своего сводного брата Гермеса в обмен на прощение за кражу стада быков, которых Гермес похитил у него. Сатир Марсий, игравший на флейте, вызвал Аполлона на музыкальное состязание, и тот соглашается принять вызов при условии, что победитель поступит с соперником по собственному усмотрению. Разумеется, Аполлон побеждает. Он приказывает содрать с Марсия кожу и запрещает игру на флейте до тех пор, пока не будет изобретена новая, которая будет посвящена ему, олимпийцу.

Священными животными Аполлона считаются волк, лебедь, ворон, стервятник (наблюдая за полетом этих хищных птиц, авгуры пытались понять волю златокудрого бога), а также грифон, лирохвост, а позже дельфин. Очевидно, Аполлон – бог азиатского происхождения, так как он носит не сандалии, а нечто вроде башмаков, широко распространенных в Азии.

Это единственный бог, перешедший в римский Пантеон под собственным именем, а ведь даже Зевс стал Юпитером, а Афродита – Венерой.

11. Ритуальные омовения

Пар. Коридоры из белого мрамора с серыми прожилками.

Дионис ведет нас запутанными коридорами амфитеатра. Все мы хотим как можно скорее начать игру, и ритуальные омовения стали новым испытанием для нашего терпения.

Коридор разделяется надвое, и Дионис отправляет мужчин направо, а женщин налево. Дальше нас ведут хариты. Мы оказываемся в хаммаме, хариты забирают нашу одежду и раздают полотенца, которые мы повязываем вокруг пояса. Рауль Разорбак, Ксавье Дюпюи, Жорж Мельес, Густав Эйфель, Жан де Лафонтен, Франсуа Рабле, Тулуз-Лотрек и я проходим в просторный, окутанный паром зал с белыми стенами, покрытыми мозаиками, на которых изображены сцены из разных мифов.

Хариты трут нам спины мягкими губками, потом мы отправляемся под холодный душ. Видимо, ритуал заключается в том, что горячие ванны сменяются ледяными струями. Под конец хариты растирают нас лавровыми ветками. Юные девушки в белых туниках предлагают нам лечь на мраморные столы и умащают миндальным маслом. Я лежу на животе, а одна из них, с длинными светлыми волосами, разминает мне пальцы рук. Другая массирует ноги. Затем они начинают массировать все мое тело – одна с головы, другая с ног. Их руки встречаются на моей пояснице, и они начинают вдвоем разминать ее. По правде сказать, поясница всегда беспокоила меня. Остальных игроков обрабатывают таким же образом.

– Эти омовения – довольно приятная штука, – вполголоса говорит мне Жорж Мельес, который лежит рядом со мной. – Понятно, почему Афина настаивала, чтобы мы не пропустили эту часть ритуала перед началом игры. Теперь мы будем играть гораздо лучше.

– Это древняя традиция, – отзывается Рауль. – Гладиаторам тоже полагался массаж перед выходом на арену.

– Немного удовольствия перед крупными неприятностями, – усмехается Рабле.

– Лучше бы сразу начали играть, – отвечаю я. – Такое ощущение, что меня осадили на всем скаку.

В то же время я чувствую, что нежные руки харит помогли мне избавиться от напряжения. Их пальцы перебирают одну за другой все косточки моего тела. Затем нас приглашают в отдельные запирающиеся комнаты. Здесь нас ждут другие хариты, они меньше ростом и легче. Одна из них снимает с меня полотенце, встает мне на спину и начинает массировать ее ступнями. Вдруг кто-то появляется в комнате и делает харите знак исчезнуть. Я узнаю, кто это, по запаху раньше, чем раздается голос.

– Я должна поговорить с тобой, Мишель, это очень серьезно.

– Афродита, ты уверена, что это подходящий момент?

Она не встает мне на спину, а начинает массировать ее руками. Я чувствую, что она очень нервничает.

– Говорят, ты встретил Сфинкса и остался в живых?

В ее голосе звучит тревога. Никогда еще я не видел, чтобы богиня любви так волновалась.

– Это правда.

– Он загадывал тебе загадку?

– Да.

– И ты отгадал?

– Да.

Афродита перестает разминать мне спину.

– И что в ответе?

– Ничего.

Она задумывается, потом хохочет.

– Это сильно! – И снова принимается за массаж. – Сфинкс спрашивал тебя обо мне?

Я оборачиваюсь, сажусь и оказываюсь с ней лицом к лицу. Снова на меня действуют ее чары. Она восхитительна, все мои чувства говорят об этом. Миндалевидные изумрудные глаза, золотые вьющиеся волосы, грудь, едва прикрытая белой шелковой туникой, длинные серьги, диадема, пояс из драгоценных камней – передо мной богиня любви. Взгляд ее ласков и нежен, она прекрасно чувствует свою власть надо мной. Афродита поднимает руку, чтобы погладить меня по щеке, но я отталкиваю ее.

– Не волнуйся, на омовение отвели целый час. Химеры развлекают зрителей. Мы можем еще поговорить. Я должна сказать тебе нечто важное. Я хочу, чтобы ты выиграл.

– Почему?

– Ты – боец силы, а остальные ученики – обычные мачо, в их цивилизациях женщин презирают.

– Но есть же Симона Синьоре, Эдит Пиаф и Мата Хари.

Афродита говорит каким-то неестественным голосом:

– У них нет твоей женственности. – И снова тянется, чтобы погладить меня по щеке. На этот раз я не отталкиваю ее. Я вспоминаю обо всех ужасах, которые Гермафродит, сын Гермеса и Афродиты, рассказывал о своей матери.

До того как стать богиней, Афродита была простой смертной. Отец бросил их семью и ушел к другой женщине. Афродита возненавидела его и решила отомстить за эту обиду всем мужчинам. Она стала очаровывать их и бросать, играя их чувствами. Я помнил маленькое крылатое сердце на ножках, которое она подарила мне, чтобы крепче привязать к себе. «Она говорит только о любви, она питается ею. Но ничего не знает о ней», – говорил Гермафродит.