Пойманная в ловушку - Тиффани Робертс

Айви крепче сжала его руки.

— Кетан…

Он придвинулся к ней еще ближе, пока его грудь не коснулась ее спины. Что-то толстое, твердое и скользкое прижалось к ее заднице и коснулось бедер.

Айви инстинктивно выгнулась навстречу ему, нуждаясь в большем; она приподняла бедра и застонала, когда он скользнул между ее бедер и по гладким складочкам.

Кетан зарычал. Звук запульсировал в ней и проник в самое сердце, его возбуждение усилилось от усиления его хватки и уколов когтями по ее бедрам и груди. Его застежки скользнули по ее талии, полностью обхватив ее, и потянулись, чтобы коснуться волосам на ее лобке. Кончик одного задел ее клитор. Восхитительное ощущение, которое это вызвало, было настолько сильным, что у нее подкосились колени.

У Айви перехватило дыхание, и она распахнула глаза. Только тогда она поняла, что они делают. Что она делает. Все было так… так хорошо, и она не хотела это останавливать, не хотел, чтобы эти ощущения заканчивались. Но это… О Боже, было ли это правильно?

Было?

Она оторвала его руки от своей груди и дернулась вперед, вырываясь из его объятий. Грудь вздымалась, кожа раскраснелась, влагалище пульсировало в возбуждении, ее эссенция стекала по внутренней стороне бедер, Айви повернулась лицом к Кетану.

— Кетан, что ты… — ее глаза расширились.

Его член блестел в голубом сиянии кристалла.

Он торчал из его щели, длинный и толстый, с двумя выпуклостями по обеим сторонам от основания. Ствол расширялся, загибаясь к сужающемуся кончику, где была двухдюймовая щель. Кожа на нем была такого же фиолетового цвета, как и его отметины.

В нем не было ничего человеческого, и все же это возбудило Айви.

Все внутри нее запульсировало. Она прерывисто вздохнула и потерла бедра, покрытые ее смазкой, друг о друга.

Его она чувствовала на своей заднице. Его… его жаждало ее тело.

Его жаждала Айви.

ГЛАВА 23

Хотя все, чего Кетан хотел в тот момент, — это оказаться внутри Айви, утолить этот всепоглощающий голод, он остался на месте и окинул взглядом ее тело. Шелковое платье облегало ее грудь и талию, повторяя изгиб бедер. Низ доходил до середины бедер, оставляя обнаженной большую часть бледной плоти ее ног для его взгляда. В тусклом свете кристалла ткань была серебристо-голубой, отчего ее глаза казались еще ярче.

От вида того, что на ней надето то, что он создал, то, что он подарил ей, грудь Кетана расширилась. Это был его шелк, его работа, его подарок, и он был на его женщине. Она не была вриксом, но она была красива.

Кетан наполнил свои легкие ароматом Айви: он доминировал в воздухе, непреодолимая сладость смешивалась с пьянящим, требовательным ароматом ее возбуждения, создавая нечто гораздо более сильное и манящее, чем он мог себе представить.

Его стебель пульсировал, пронзенный глубокой болью, которая распространилась до кончиков ног и пальцев. За всю свою жизнь он ни в чем не нуждался так отчаянно, как в ней сейчас.

И на этот раз он не стал бы сопротивляться. Он устал с этим бороться. Восьмерка привела Кетана к Айви, и давно пора было заявить на нее права.

Он сократил расстояние между ними. Ее глаза поднялись, чтобы встретиться с его взглядом, в них светились неуверенность и тоска. Верхними руками он ухватился за бретельки на ее плечах, нижними — за низ платья. Тыльные стороны его пальцев скользнули по ее теплой, мягкой коже, когда он приподнял платье. Айви вздрогнула и подняла руки, не сопротивляясь, когда он снимал с нее одежду. Ее волосы рассыпались по обнаженным плечам, высвободившись из ткани.

Неуверенность в ее глазах возросла, и она скрестила руки на груди, прикусив нижнюю губу. Она не пряталась от его взгляда подобным образом с самых первых дней их совместной жизни.

Кетан этого не допустит. Он не позволит ей прятаться от него.

Он двигался не раздумывая, взяв ее запястья двумя руками и оторвав их от ее груди. Его фильеры уже заработали, когда он поднял ее руки над головой и сжал запястья одной рукой. Он переложил толстую шелковую прядь себе на верхнюю ладонь.

Айви ахнула и посмотрела вверх, дергая себя за руки.

— Кетан, что ты делаешь?

— Ты моя, Айви, — прорычал он, наматывая шелк на ее запястья и руки, связывая их вместе серией замысловатых, инстинктивных узлов. Ее кожа стала невероятно теплой от его прикосновений, когда он прикрепил нить к потолку гнезда, позволив ей удержаться на ногах. Он отпустил ее запястья.

Она застонала и потянула вниз руки, пытаясь отстраниться от него. Он легко притянул ее обратно к себе.

Кетан намотал шелковую нить ниже, используя ее, чтобы прижать ее к себе. Он завязал петлю и перекрестил ее вокруг ее торса и между грудей, добавив еще узлов, чтобы она проходила под этими полными, мясистыми холмиками. Его руки двигались все быстрее и быстрее, когда он наматывал нить на ее талию, бедра и лодыжки, без особых усилий подавляя ее, когда она пыталась лягнуть его или убрать ноги.

— Кетан!

Он поймал ее за подбородок и наклонил свое лицо к ее лицу.

— Я завоевал тебя, Айви, и теперь заявляю на тебя права.

Разговор требовал больше усилий, чем когда-либо прежде, большей сосредоточенности и силы воли, чем он думал возможным. Между ее чувствами, ее теплом, ее красотой и ее запахом — клянусь Восьмеркой, этот аромат! — Кетан едва мог сформулировать цельную мысль. Его тело вытеснило разум. Отчаянность в его движениях была вызвана не столько желанием, сколько инстинктом, и инстинкт хотел этого — Требования. Женщину нужно было одолеть, ограничить, подвесить. Завоевать. И тогда он мог бы сделать ее своей.

Где-то в самых глубоких уголках своего разума он знал, что это такое. Он поддавался безумию.

Теперь это было бы невозможно остановить… По крайней мере, до тех пор, пока он не спарится с ней. Только после того, как она примет его семя.

Он развернул ее так, чтобы она была к нему спиной, и продел шелковую нить через петли, которые он сплел вокруг ее тела, быстро соорудив паутину связанных якорей. Его стебель пульсировал, давление внутри него было таким огромным, что он был уверен, что он лопнет, прежде чем даже коснется ее, а удары его сердца были подобны нескончаемым раскатам грома.

Снова повернув ее лицом к себе, он поднял верхние руки, вытянулся выше и прикрепил нить к потолку в дюжине точек, оторвав Айви от пола.

Айви взвизгнула, извиваясь в своих путах, заставляя их дрожать и раскачиваться.

— Пожалуйста,