Жизнь в древнем Риме. Повседневная жизнь, тайны и курьезы - Альберто Анджела

Естественно предположить, что пиры устраивают, чтобы насладиться дружеским обществом, чтобы повеселиться и развлечься. Это так, но прежде всего застолье – способ налаживать связи в обществе, возможность посмотреть на людей и показать себя, вызвать восхищение уровнем собственного благосостояния. Часто речь идет о представительских ужинах, устраиваемых для поддержания добрых отношений с важными персонами, заключения политических или деловых союзов и так далее. Одним словом, пир – не столько ужин, сколько самый настоящий «салон».

Мы размышляем об этом, прогуливаясь по улице, освещенной косыми лучами послеполуденного солнца. Зайдя под портик одной из инсул, мы находим его после утренней толкотни непривычно пустынным. Все лавки закрыты тяжелыми ставнями.

В дальней части портика мы замечаем движущиеся фигуры. Мы видим их против света, и лучи солнца создают тонкое золотое свечение вокруг их темных силуэтов. Люди в коротких туниках – рабы, а вот, в широкой тоге, и хозяин с женой. Прислужники помогают каждому из супругов подняться на личные носилки. Рыжие волосы мужчины горят алым пламенем в солнечных лучах.

Когда настает черед женщины садиться на носилки, свет проходит через накинутую на голову длинную шаль. Таким прозрачным может быть только шелк – подлинный статус-символ богатых семей, с гордостью демонстрируемый окружающим. На плече поблескивает золотая булавка. Пара одета в высшей степени элегантно. Мы нашли то, что искали: приглашенных на ужин. Достаточно будет последовать за их носилками, и мы раскроем секреты древнеримских пиров…

Маленький кортеж оставляет портик инсулы, словно два отдавших швартовы парусника. С «причала» тротуара на удаляющихся хозяев смотрят рабы, вытянувшись почти по стойке «смирно». Затем все возвращаются в дом – кроме одного, который усаживается у входа. Это lanternarius – фонарщик. В руках у него одеяло, немного съестного и фонарь. Он часами будет дожидаться на пороге дома возвращения хозяина. А завидев его, проводит в дом, освещая дорогу… Оставим этого «смотрителя маяка» римских улиц на его посту и поспешим вслед за носилками.

Пройдя по городу значительное расстояние, мы замечаем, что он сменил облик. Улицы стали скорее напоминать дорожные развязки на окраинах наших больших городов. Время возвращения с работы. Люди расходятся по домам, это видно по походке, по лицам.

Кипевшая здесь утром деловая жизнь смолкла. Даже воздух стал другой. Повсюду чувствуется запах горящей древесины – знак того, что вокруг нас зажжены тысячи жаровен, на которых готовится пища.

В некоторых узких переулках, где воздух более застоялый, стоит даже дымок, и порой немного щиплет глаза – признак того, что жгут так называемые «дрова бедняков», то есть помет домашних животных.

Кортеж с носилками открывают два человека, один с палкой, другой с зажженным фонарем в руках. Замыкает процессию еще один стражник.

Вот мы и пришли, группа останавливается перед элегантным входом: очевидно, здесь и проходит званый ужин.

Пир

Прежде чем входить в дом, где состоится пир, проясним один момент. Неправда, что римляне проводят большую часть времени в застольях, оргиях и кутежах. Это столь же распространенный, сколь и ошибочный миф. Римляне – люди простые, едят они мало, даже более того, к питанию применяется принцип воздержанности.

Разумеется, встречаются и исключения: часть общества действительно может позволить себе роскошные ужины. Речь идет о влиятельном меньшинстве. Оно состоит из всех тех, кто в какой-либо мере наделен властью в политической, торговой, финансовой сфере… То есть это не только патриции и представители сенаторского и всаднического сословий, но и разбогатевшие отпущенники.

Эти ужины, как мы уже говорили, являются необходимым элементом жизни элиты. Но остальная часть населения, 90 процентов жителей Рима, ужинает безыскусно и скромно.

Богатые римляне частенько устраивали пиры длительностью по шесть–восемь часов! Это был способ себя показать, завязать политические и деловые союзы. Скорее светский салон, чем ужин – только “приправленный” изысканностью устриц, жаркого из фламинго и отборного вина…

Удары дверного молотка раздаются во входном коридоре и отзываются эхом в большом атриуме. Раб-привратник спешит открыть дверь. Распахнув створки, он видит перед собой два роскошных паланкина с гостями, опущенные носильщиками на землю. Встреча гостей обставляется с большой торжественностью: им подставляют обитую ковриком скамеечку для ног. С царственной неспешностью пара сходит с носилок. Войдя в дом, супруги следуют за рабом, который указывает им путь. Как во всяком «домусе», длинный входной коридор выходит здесь в просторный атриум с бассейном для сбора дождевой воды. Только здесь все гораздо больших размеров. Это в самом деле один из самых крупных особняков Рима, знаменитый своим огромным перистилем с длиннейшей колоннадой, обрамляющей сад. В саду поместились просторная живая беседка, несколько фонтанов, подлинные греческие статуи из бронзы и даже небольшая рощица, в которой парами гуляют павлины.

Войдя в атриум, гости отдают свои салфетки (как того требует бонтон), и их усаживают. Хозяйские рабы снимают с гостей обувь и омывают им ноги ароматной водой. Пока они заняты этим, женщина рассматривает имплювий в поисках какого-нибудь недостатка, о котором можно посудачить потом с приятельницами, или идей для обустройства собственного дома. Проемы между колоннами закрыты длинными красными портьерами, ниспадающими вниз в изящной драпировке. На поверхности воды плавают розовые лепестки, из которых по воле ветерка составились причудливые фигуры. Качаются на воде и изящные фонарики в форме лебедей, их колышущиеся огоньки отражаются в водном зеркале. Оригинальная идея, которую женщина берет на заметку для своих ближайших пиров.

Взгляд ее мужа устремлен в пустоту, возможно, он сейчас обдумывает приветствие, с которым предстоит обратиться к хозяину дома, сенатору, так неожиданно пожелавшему его видеть, отведя ему ни много ни мало роль последнего приглашенного. Привилегия, за которой, вероятно, скрывается просьба о финансовой или политической поддержке. А учитывая его прочные позиции в торговле дикими зверями с Ближнего Востока (он привозит даже таких редких животных, как тигры и носороги), можно ожидать также, что хозяин планирует устроить игры в Колизее, получив от него живой товар по сходной цене…

Пару приглашают проследовать в банкетный зал. Их специально ведут так, чтобы по пути показать все ключевые места в доме. Как в краткой обзорной экскурсии, они проходят перед большим семейным сейфом, затем мимо изысканной мозаики в домашнем «кабинете» (tablinum), где также хранится историческая реликвия: меч одного из военачальников Ганнибала «или, может, даже его самого», который один из предков сенатора захватил на поле битвы близ Замы, сражаясь плечом к плечу со Сципионом. Остановка всякий раз длится считаные мгновения, комментарии показывающего дорогу раба-мажордома