Крысолюд - Ludvig Normaien
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Никто не спорил, ибо понимал, что это уже бесполезно.
Насколько мы успели узнать Лузо, он был тем ещё упрямцем, что тоже было типично для бретоннцев. К тому же все тут были воинами и понимали, что к каждому так или иначе придёт смерть. К кому-то на поле боя, к кому-то в виде пьяной драки или просто последствий пьянки, к кому-то в виде дизентерии или ещё какой хвори, а кому-то удастся даже умереть в кругу родных. Но рано или поздно она придёт. И если стоит выбор — встретить смерть полным сил, способным держать оружие, в пылу боя, или жалким калекой, просящим милостыню и подыхающим с голода, то для многих второго варианта даже существовать не будет. Особенно для повернутых на чести бретоннских рыцарей.
Мы вытерли ему лицо и сменили ему повязку на вытекших глазах, плотно перевязали порезы на теле.
Доспехи рыцаря Лузо были совсем старыми, со множеством царапин и вмятин. По нагрудным пластинам можно было проследить весь его боевой путь и видны были следы многочисленных ремонтов. Наручи, горжет и кираса были покрыты темными пятнами, словно выжженными какой-то кислотой. Одежда тоже не отличалась модой и красотой — обычная одежда воина. А вот его меч был великолепен, прекрасный полуторник, с которым когда-то Лузо обращался великолепным образом, обучая с помощью него неопытных воинов и не беря за это никакой награды…
С молчаливым почтением, мы подали ему меч, надели щит на руку и шлем на голову. Пусть доспехи были для него сейчас тяжелы как никогда ранее, но де Карпиньяк никоим образом не показал это.
— На турнире в лё Шати, — произнёс он, — в знак любви и уважения прекрасная Ди подарила мне шарф — зелёный шелковый шарф. Во имя тебя, моя Леди, моя любовь, я совершу свой последний подвиг.
Он слепо вытянул из-за манжеты боевой перчатки небольшой зелёный шарф с когда-то белой оторочкой, теперь измазанной кровью и повязал себе на руку, а затем поднял свой клинок.
— Доблестные мужи! — закричал он. — В сей день нам угрожает ужасный враг! Но значит ли это, что мы должны сдаться?! Нет! Мы должны спасти наших друзей от ужасной участи! Нет миссии прекраснее на свете!!! О моя дева и мой могучий меч! Не видать пощады врагу! Вперёд, воины!!!
Стоящие «в пробке» воины раздвинулись и повёрнутый в ту сторону Лузо, выставив щит, таранным ударом снёс повалившую оттуда нежить и устремился в коридор. Едва успев быстро построиться, под командой Орво мы отправились следом, выкинув мешающие здесь копья и круша кости и черепа скелетов мощными ударами топоров, секир и мечей.
Воины давили их сходу, массой мышц и железа. Легко прошли бутылочное горлышко и почти так же легко крушили врагов, столпившихся, мешающих друг другу наносить удары, многие из которых были вооружены бесполезными в толчее копьями и почти безоружные, бесполезные здесь скелеты-лучники также стояли здесь через одного.
Наш маленький отряд пробивал себе путь среди мумий и скелетов, топча и круша их, и продвинулись, в конце концов, в заброшенный зал, где будто бы к обеду были накрыты несколько пиршественных столов. Еда давным-давно уже истлела в прах. Так же как и едоки, чьи иссохшие кости ворочались, поднимаясь нам навстречу.
Глава 15
Не давая им вставать, мы разметали их ветхие тела. Не знаю почему, но эта сцена — мёртвые пирующие, зацепила меня. Так и представил себе, как они пили отравленное вино, добровольно заканчивая свои жизни. Возможно это было после Шторма, а возможно они были служителями мёртвого города. Последние живые, похоронившие всех и последовавшие вслед.
Кто-то из наёмников срывал с тел драгоценности, заметив инкрустированные драгоценными камнями перстни и подвески.
Прорыв прошел как по маслу, несущаяся по анфиладам колонна бойцов походя рубила всю встреченную нежить, вызволив по пути несколько ещё небольших групп бойцов, но чаще всего видя потёки крови и трупы товарищей, не успевших унести ноги. Противник просто не успевал собрать достаточно сил, преследуя разрозненные группы людей, чтобы остановить, и не мог догнать, чтобы навалиться сзади. Но был один момент — нежить не уставала, в отличие от живых. Им не надо было спать, есть, пить и их было подавляющее большинство.
Где-то звучали звуки труб и у меня дыбом встал мех — у нас в отряде труб не было. Всё чаще на стенах попадались всевозможные рисунки или письмена.
Мы держались… Обливаясь потом и кровью, с трудом работая одеревеневшими от тяжести оружия и доспехов руками, усталые, мы пробивались по усеянным костями и трупами наёмников коридорам комплекса, ведущим нас к башне.
Вокруг меня гибли люди, пришедшие за своим капитаном и втянувшей нас во всё это графиней, возможно в последний бой. Когда мы теряли кого-то из своих, они вскоре начинали шевелиться, стараясь подняться уже в облике новой жизни. А нам, их недавним товарищам приходилось рубить своих бывших друзей, чтобы те не стали в ряды армии нежити…
Синхронно и немного неуклюже двигаясь, нас преследовали и надвигались всё новые ряды вражеских бойцов. Они с кропотливой медлительностью перешагивали через препятствия в виде убитых. Ослабшие челюсти свисали с лишённых плоти черепов, а местами ржавая или позеленевшая броня глухо постукивала по костям.
Вывалившись из последних ворот комплекса вновь на улицу перед самой башней, мы увидели практически завалы костей странных гигантских костяных змей и несколько трупов личных слуг графини, а так же группу мертвых наёмников, часть которых лежала с разорванными и прокусанными шеями.
— Бегом! Бегом! Не стоим! — шёпотом орал Орво, вертя головой во все стороны. Похоже, что драка здесь произошла совсем недавно и новая нежить ещё просто не успела подойти.
Он первым метнулся к воротом, лязгая доспехами и первым встретил удар из темноты.
Когтистая рука ударила его прямо в лицо, вцепившись между нащёчниками, вырывая кусок. Кровь брызнула из рваных ран на щеке Орво, заливая ему доспех и одежду. На свет появился ковыляющий слуга, с подрубленной ногой и когтистой рукой, разрубленной грудиной (которая ему никак не мешала) и перемазанным в крови зубастым рылом.
Понятно теперь, почему они все время молчали — столько острых зубов не может быть у человека.
Однако он был один, ранен, а нас было более дюжины, включая не отстающего ичамца.
Первые бойцы сдержали
