#Бояръ-Аниме. Имперец. Том 1 и Том 2 - Владимир Кощеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Всем привет, — поздоровался я. — Это Василиса Корсакова, она моя…
— А мы уже зна-а-аем, — протянул Юсупов с видом змия.
— Да, мы уже познакомились, — кивнула Василиса.
— Когда это? — прищурился я.
— Ну-у-у… — неопределенно протянула Корсакова.
— Когда ты был вне зоны доступа, — посмеялся Юсупов.
— Василиса была обеспокоена твоим отсутствием и уточнила у нас, где бы тебя найти, — пояснила, наконец, Демидова, когда мы расселись.
— Будем надеяться, что это последнее такое печальное событие, — вздохнула Корсакова.
— Я бы не стал на это рассчитывать, — покачал головой Нахимов, присоединяясь к разговору.
— Совершенно точно не последнее, — произнес Ермаков.
Все присутствующие посмотрели на лидера правого крыла студенчества, и Алексей недовольно дернул щекой.
— У меня с Максом было соглашение, — начал пояснения он. — Некоторая форма пакта о ненападении. Мы не трогаем их, они не трогают нас, а промышленники и прочие неопределившиеся спят спокойно. Но то, что отколол Долгоруков — перечеркивает любые договоренности. Как бы Макс ни рассказывал о том, что не контролирует своих шакалов, я считаю, что без внутреннего поощрения и подстрекательства ситуация бы не докатилась до смертельной схватки.
Говоривший это Ермаков разительно отличался от того Ермакова, которого я привык видеть. В будничной обстановке он был таким спокойным, рассудительным парнем, приятно оттеняющим красоту и ум своей невесты. Но сейчас передо мной сидел настоящий сибирский медведь, и это был очень злой и голодный до чужой крови мишка.
— И в чем это будет выражаться? — решил уточнить я. — Дуэли уже участились, но я не вижу в этом особой проблемы.
— Да, — подхватил Лобачевский. — Все-таки после мотивационной порки на ковре у Его Величества ректор будет контролировать каждый чих на полигоне.
— Ну, скажем прямо, драться можно и не на полигоне, — заметил Нахимов, выразительно приподняв брови.
— И даже не на территории университета, — помрачнел Юсупов.
— Здесь нужно понимать, — медленно проговорил Ермаков, обращаясь сразу ко всем, — что для юных адептов Свободной фракции Долгоруков сейчас — символ, мученик. Конечно, немного его образ портит то, что народ в лице Алекса, за свободу которого они вроде бы так пекутся, от Дениса отбился, но истина — она одна, а правда — своя у каждого. Что-то хитровывернутое да придумают, лишь бы трагедия сыграла им на руку. И если раньше я бы сказал всем нашим: «Ребята, мы не вступаем в конфликты, не ведемся на провокации. Мы — имперцы, мы выше этого!», то сейчас — нет.
— Сейчас ты скажешь «сломайте им руки, чтобы неповадно было»? — оживился Юсупов.
— Что-то типа того, — хмыкнул Ермаков.
Я потер глаза, быстро осмысляя сказанное.
Королевская битва между магами-подростками в центре столицы? Ну, почему бы и да, я в этой жизни уже ничему не удивлюсь. В прошлой бы, конечно, удивился. А тут меня бы даже натуральный Змей Горыныч на улицах столицы, наверное, не поразил.
— Вы серьезно думаете, что это выльется в «стенка на стенку»? — спросил я, попеременно заглядывая в лица парней за столом.
— Стенка на стенку? — подала голос Демидова. — Что это?
— Это когда «наши» против «чужих», — с улыбкой пояснил Нахимов.
— Ну, — вздохнул Ермаков, приобнимая невесту за плечи. — Такую вероятность исключать нельзя.
Присутствующие помолчали, а затем вдруг раздался голос Нарышкиной, мрачно молчавшей все это время.
— Это все, конечно, очень интересно, — произнесла Мария. — Но мне-то что делать в этой ситуации? Я тут меж двух огней оказалась, спасибо Дениске.
Я усмехнулся.
Долгоруков оказался великолепен. Хоть и бесславно умер, но при этом умудрился подгадить вообще всем, кого знал. И вашим, и нашим, и левым, и правым, и, я уверен, отцу отдельный подарочек достался. Так даже специально не сделаешь, и случайно не получится.
— Ну, Мария, — улыбнулась уголками рта княжна Демидова. — Ты же хорошо воспитанная боярышня, и должна знать, что делать в таких вопиющих случаях.
— М? — не поняла подругу Нарышкина.
— Игнорируй, — усмехнулась Дарья.
Мужчины посмеялись, хмурая Василиса покачала головой, а я отвлекся на входящее сообщение от Панова. Помощник Нарышкина прислал весьма воодушевляющее предложение:
«Александр, добрый день. Мы готовы подписать документы в вашей редакции. Когда сможете подъехать для завершения сделки?»
Я, как бы смешно это ни звучало, прикинул расписание пар и набил ответное сообщение:
«Завтра после трех готов увидеться. Также предлагаю перед подписанием закрыть вопрос по персоналу. Мой кандидат приедет со мной».
Ответ прилетел на удивление почти что мгновенно:
«Хорошо».
Интересно, он такой покладистый, потому что это я такой душка, или потому что у него над душой стоит Нарышкин?
Том 2
Глава 13
Разговоры
— Вы слышали, что Долгорукова изгнали из рода из-за его конфликта с простолюдином?
— Каким простолюдином?
— Александром Мирным.
— А, это тот, который бояричу Новикову прислуживает?
— Черт, и почему я сам не додумался так притащить слугу…
— Да ну, глупости все это. Вы того Мирного видели? Там еще не понятно, кто кому прислуживает.
— А я согласен. Денис наверняка хотел спасти парня от влияния имперцев, и посмотрите, чем это для него обернулось!
— Полная чушь. Кто же тогда убил педагога на полигоне?
— Может быть, Мирный и убил?
— Наверняка! А ректор все замял, чтобы не ссориться с императорской фракцией.
— Всех собак повесили на несчастного Долгорукова! Он мертв, и свою невиновность доказать уже не может. Удобно.
— Знаете, мне кажется, это так оставлять нельзя. Все-таки еще несколько лет, и мы будем перенимать власть. Будущее Российской империи за нами!
— Да, я тоже считаю, что давно пора этим тупым фанатикам показать, где их место!
— Да!
— Да!
— Да!
Москва, кофейня «Анкара», Мария Нарышкина
Первое свидание Марии с Меншиковым было похоже почти что на официальный визит одних уважаемых официальных лиц к другим. Они ходили под ручку по картинной галерее, ужинали в хорошем ресторане и посетили новое модное мероприятие, где в недорогом баре вместо музыкантов были приглашенные комики. Шутки были спорные, но Мария все равно улыбалась, потому что знала — пробиться в такие закрытые бары было практически невозможно, даже с толстой пачкой денег.
После бара Максим проводил свою невесту прямо до дверей ее комнаты в общежитии. Поцеловал на прощание воздух возле ее пальцев и выразил надежду, что боярышня осталась довольна проведенным вместе временем.
Мария предельно вежливо поблагодарила своего жениха и, когда за ним закрылась дверь, провела остаток вечера в глубокой задумчивости, лежа на кровати и пялясь в потолок.
Удивительное дело, но при ближайшем, личном знакомстве, Максимилиан Меншиков оказался не таким уж и противным типом. Все-таки правильно говорил отец, что в толпе люди теряют идентичность и уникальность, и даже светлейшие умы становятся частью общей истерики. А у Максима толпа состояла сплошь из левых, и это на самом деле было проблемой. Пока они не касались острых тем, но скоро обязательно им придется обсудить что-то околополитическое. И Мария прекрасно понимала, что, выросшие в кардинально разных родах, они с Максимом вряд ли найдут какую-то точку равновесия.
Значит, одному придется перекрестить другого.
И вот сегодня, идя на встречу с женихом, боярышня Нарышкина чувствовала, что времени на расшаркивания им никто больше не даст. Происходящие в среде молодежи события очень похожи на начало какой-то нездоровой лавины, которую, если вовремя не спохватиться, будет не остановить.
Ведь если начнут сталкиваться дети, взрослые не смогут остаться в стороне. Последуют войны родов, и кто знает, чем это закончится. Российская Империя — слишком большая территория, каждый ближний и дальний сосед рад откусить кусочек. А если из-за границы немного приплатить какому-нибудь князьку или боярину, или докинуть деньжат на закупку оружия, то так можно начать рвать страну на части.
И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать: большая часть, если не вся, Свободной фракции кормится именно с рук вот таких вот «добрых» соседей.
— Привет, — первой поздоровалась девушка, войдя в кофейню.
Меншиков уже ждал ее за уютным столиком у окна. Парень сосредоточенно что-то листал в телефоне, хмурился, но едва Мария подошла, как молодой человек погасил экран и убрал технику в карман.
— Здравствуй, — произнес Максим, приветственно поднимаясь на ноги, чтобы помочь невесте снять верхнюю одежду и усесться за столик.
— Как тебе здесь? —
