Голос призрака - Виктория Холт

— Тогда бы Дэвид женился на Миллисент.

— Дэвид…

Миллисент. О нет!

— Думаю, что он женился бы на ней. Принимай жизнь, как есть, Клодина. Он выбрал тебя, я взял Миллиеент. Но ты и я пойманы любовью, и если человек не может иметь все, что хочет в жизни, то он должен, в конце концов, взять то, что может.

— Я никогда раньше не думала, как великодушно было со стороны твоего отца разрешить одному из своих сыновей жениться на бедной девушке.

— Все зависело от обстоятельств.

Это произошло под влиянием твоей матери, да и ты не была обычной бедной девушкой. Поскольку один из нас взял Миллисент, другой мог взять тебя.

— Я не могу поверить, что это правда.

— Не столь явная.

Эти мотивы скрывались под вежливыми предложениями. Но их смысл от этого не изменился. И вообще, стоит ли тратить вечер на такие грустные разговоры? Тебе здесь нравится, Клодина? Скоро появятся звезды. Я знаю очень хорошую гостиницу рядом с Ричмондским бечевником.[8]

— Как хорошо ты знаешь все гостиницы страны.

— Это искусство знать, где можно вкусно поесть.

— Еще одни из твоих друзей?

— Все хозяева гостиниц — мои друзья. Да, я прав, вот первая звезда. Думаю, это Венера. Посмотри, какая она яркая. Звезда любви…

— Это может быть и Марс, — сказала я.

— О, Клодина, зачем ты так поступаешь? Как бы мы вдвоем могли повеселиться! Твоя жалкая совесть нагоняет сон.

— Ты обещал не говорить об этом, — сказала я.

— Я так и делаю… и, думаю, что гостиница близко. Вот она. Ты видишь огни? Я подгребу к скрытому причалу и привяжу лодку.

Он, улыбаясь, поднял меня на несколько секунд в воздух. Затем взял за руку и мы вошли в расположенную на берегу гостиницу. Посетителей было немного. Они пили пиво и закусывали снетками, которые были фирменным блюдом гостиницы.

Я была удивлена, как легко Джонатан приспосабливается к любым компаниям. Мы сели за один из столиков и взяли пиво с рыбой.

— Итак, — сказал он, — ты никогда раньше не посещала таких мест?

— Никогда, — согласилась я.

— Тебе нравится?

— Очень.

— Место или компания? Ну, Клодина, будь честной.

— Думаю, и то и другое.

Он подцепил снеток на вилку.

— Вкусно, — сказал он. — Маленькая рыбка, но это ничуть не портит ее. Неудивительно, что снетки становятся все более популярными.

Кто-то запел. У певца был хороший тенор, но его песня явно не подходила к сегодняшнему дню. Я хорошо ее знала, как и многие другие. Она была написана йоркширцем Уильямом Антоном о своей возлюбленной. Но она прекрасно подходила и к другой паре, что делало ее весьма популярной. Ричмонд-хилл в песне мог быть Ричмондом в Йоркшире, но был еще и Ричмонд близ Лондона, и миссис Фитцгерберт жила неподалеку в Марбл-хилле. Более того, ходили слухи, что они с принцем встретились на Ричмондском бечевнике. Благодаря любовному роману принца эта песня стала популярной во всей стране. Без этого песня мистера Антона прошла бы незамеченной.

Есть в Ричмонд-хилле красотка одна,Краше девиц не бывает.Как майское утро, она свежа,Улыбкой сердца пленяет.О, нежная роза без шипов,Ты станешь навеки милой!Корону отдать за тебя готов,Красотка из Ричмонд-хилла.[9]

Последняя строчка почти соответствовала действительности, потому что был момент, когда принц Уэльский решил, как утверждали некоторые, отказаться от короны ради Марии Фитцгерберт. Тем не менее, все это уже прошло. Он отверг Марию, и если его новой женой стала Карелина Брунсвик, то его любовницей была леди Джерси.

Кое-кто подхватил песню, зато другие неодобрительно хранили молчание.

Внезапно один мужчина поднялся и, взяв певца за отвороты камзола одной рукой, закричал:

— Это оскорбление королевской семьи!

Затем он выплеснул остатки вина из своей кружки в лицо певца.

Сразу же в распавшейся компании началась потасовка.

Джонатан схватил меня за руку и потащил через толпу. Когда мы оказались снаружи, он сказал:

— Предоставим роялистам и республиканцам разбираться между собой.

— Думаешь, это серьезно? — спросила я. — Мне хотелось бы остаться посмотреть, чем это кончится.

— Они слишком много выпили.

— У певца приятный голос, и я уверена, он не имел в виду ничего плохого.

— Он выбрал неподходящую песню для такого дня. Люди ищут повода выступить против монархии. Петь о возлюбленной принца в день свадьбы в глазах некоторых граничит с государственным преступлением… и, вполне возможно, джентльмен столь грациозно вылил свое питье в лицо другому главным образом для того, чтобы начать драку. Мне жаль хозяина гостиницы, он хороший человек и содержит приличный дом.

Ночной воздух содрогался от долетающих до нас криков.

— Вот лодка, — сказал Джонатан.

— Ты быстро нашел ее.

— Я узнал надписи, и, кроме того, у меня ценное поручение. Я обещал твоей маме, что присмотрю за тобой, и не хочу подвергать тебя хоть малому риску.

Он взял весла и мы отчалили от берега. Я смотрела на гостиницу. Некоторые посетители с руганью покидали ее.

— Мне понравились снетки, — заметила я.

— А мне общество… так как я до сих пор наслаждаюсь их воплями; маленькие рыбки не волнуют меня. До конца вечера будет еще много небольших столкновений, будь уверена.

Совсем стемнело. Я смотрела на звезды, на кусты по берегу и чувствовала себя счастливой.

Джонатан начал петь. У него был сильный тенор, очень приятный, и песня, которую он пел, была полна красоты:

Лишь взглядом тост произнеси,И я отвечу взглядом.Оставь лишь в кубке поцелуй,И мне вина не надо.Чтоб жажду страсти утолить,Душа просит напитка богов,Но я и зевесов нектар отдатьЗа хмель твоих губ готов.

Пока я сидела в лодке, глядя на его лицо, освещенное лунным светом, и слушала прекрасные слова, которые Бен Джонсон посвятил некой Целии, я знала, что люблю его и ничто… ни мое замужество, ни его женитьба ничего не изменят.

Думаю, что он тоже знал это, так как любил меня. Мы молча доплыли до Вестминстера, оставили лодку и пошли домой.

Праздник все еще продолжался. Люди пели, танцевали, многие были пьяны. Джонатан проявлял истинную заботу обо мне, и я чувствовала себя в полной безопасности.

Когда мы пришли домой, мама и Дикон уже вернулись. Они сидели в малой гостиной перед огнем.

— О, как хорошо, что вы пришли, — сказала мама. — Мы уже начали беспокоиться, не так ли, Дикон?