Изумрудный лебедь - Джейн Фэйзер

Миранда с улыбкой подняла на него глаза. Атмосфера, царившая в комнате, резко отличалась от полной волшебного очарования прошлой ночи.

Здесь, в комнате графа, не было никакой магии, никакой тайны. Он казался ей человеком из плоти и крови, мужчиной, желанным и полным желания, и теперь она властно ощущала голод своего тела — столь властно, как никогда прежде. Прошлой ночью Миранда не смогла бы найти слова, чтобы описать то, что с ней случилось. Но сегодня она совершенно ясно сознавала свое желание.

Гарет уже срывал с нее одежду. Его движения были ловкими и умелыми. Глаза его горели, дыхание было быстрым и неровным.

Миранда отбросила рубашку в сторону. Теперь она стояла на постели на коленях, с искренним интересом глядя на него и наблюдая за его движениями. Она провела языком по губам, продолжая наблюдать за ним, в то время как руки его расстегивали штаны, и Гарет чуть было не рассмеялся — настолько непристойно это было при всей ее невинности. Он стянул нижнее белье. Глаза Миранды неотступно следили за каждым его движением с таким напряженным вниманием, будто от этого зависела вся ее жизнь. Обнаженный, он был прекрасен.

Она потянулась к его поджарым бедрам и приблизила лицо к его восставшей плоти, выступавшей из кудрявых черных волос. Миранда вдыхала терпкий мужской запах, в то время как губы ее непрерывно двигались вдоль его плоти и язык ее нежно поглаживал и исследовал ее, а зубы чуть сжимали. Она хотела знать, что может доставить ему наибольшее наслаждение. Впрочем, ей казалось, что она всегда это знала.

Ее пальцы охватили его мускулистые ягодицы, и она почувствована, как он слегка нажимает на ее голову и плечи, направляя ее язык, все еше продолжавший ласкать его.

— Не так быстро, моя сладкая.

Голос его был низким и дрожал. Он приподнял ее голову и слегка отстранился. Но ее своевольный, шаловливый язык последовал за ним и прикоснулся к влажному солоноватому кончику его сущности.

— Почему же?

Миранда снова встала на колени, и пальцы ее пробежали по его груди и спустились вниз, к животу, ощутив его отвердевшую плоть у своих бедер. Она раздвинула колени и втянула его древко, обволакивая его нежной, шелковистой тканью…

Его руки легли на ее поясницу. Тело ее отклонилось назад, в то время как бедра начали ритмично двигаться, сжимаясь и расслабляясь, пока наконец стоны восторга не заполнили всю комнату.

Голова ее была откинута назад и запрокинута, стройная белая шея выгнулась, глаза были прикрыты тонкими, как бумага, веками, пронизанными голубыми жилками. Он наклонил голову и пленил ее полураскрытые губы своим ртом.

Руки его скользнули под ее ягодицы, и он приподнял ее с постели на ладонях и теперь держал на весу. И она, повинуясь древнему инстинкту, обвила его талию ногами, а шею руками, и все ее тело раскрылось навстречу ему.

Глаза ее широко распахнулись, и она радостно рассмеялась, глядя ему прямо в лицо. Он скользнул в ее тело, и их бедра сблизились, и теперь они, казалось, слились в единое целое. И это слияние было столь полным, что ей казалось, никакая сила не могла бы отделить их друг от друга. Теперь и она двигалась ритмично и свободно, и он снова услышал ее радостный, ликующий смех.

Гарет улыбнулся, вгляделся в ее лицо. Его захлестнула радость, он был полон незнакомой до сих пор всеобъемлющей нежности и глубокого изумления тем, что это невинное и совсем неопытное дитя столь быстро и совершенно овладело искусством любовных игр. Она прикусила зубами нижнюю губу, и глаза ее приняли цвет ночного неба. Внезапно она затихла в его объятиях, и все чувства теперь сосредоточились только на одной точке ее тела, а нежные складки ее плоти все туже сжимали и все глубже затягивали его. Ее губы были полуоткрыты, глаза расширены, она все острее чувствовала движения его тела внутри собственного.

Она ощущала его плоть глубоко внутри себя, а каждый трепет, каждое ее содрогание передавались ему. Мир будто сузился — от него осталось только узкое пространство, вмещавшее два их сплетенных в объятии тела.

Ему казалось, что эта бездна затягивает его все глубже, что он попал в круговорот, что его уносит неистовый вихрь, и мгновением позже тело его содрогнулось, в то время как ее тело, обвивавшее его, ответило таким же содроганием, все нараставшим и повторявшимся, как набегавшие волны.

Он оставался неподвижен и не решался даже перевести дух, пока она не пережила пика своего наслаждения. Неведомый прежде восторг вырвал у нее отчаянный крик изумления и радости.

Голова ее опустилась на его плечо, руки потянулись к нему и обвили его шею, тело расслабилось, а он все продолжал сжимать ее в объятиях.

— Боже мой, моя сладкая, где ты научилась этому волшебству, этой черной магии? — пробормотал он, прижимаясь лицом к ее влажной шее.

— Не знаю. — пробормотала она. — Но ведь это и есть волшебство. Разве не так?

Миранда разомкнула все еше сжимавшие его стан ноги, и Гарет позволил ей скользнуть на кровать. Она откинула голову так, что ее спутанные волосы упали назад блестящей шапочкой, и теперь смотрела на него с удовлетворенным и торжествующим видом, что вызвало у него смех.

Он снова сгреб ее в объятия, поцеловал, откинул волосы с ее лба, глядя на нее сверху вниз и улыбаясь. Потом улыбка его погасла. Миранда сразу заметила это.

— Я очень голодна. — Она попыталась снять напряжение этим банальным замечанием. — Во дворце не подавали ужина. Почему там никогда не подают угощения?

— Королева немного скуповата, — ответил Гарет. — Некоторые даже называют ее прижимистой. Там, на подносе, есть еда.

Он указал на поднос, всегда ожидавший его в спальне, и смотрел, как она склонилась над едой. Он провел рукой по волосам, не в силах оторвать взгляд от ее спины, от ее изящных линий, от тонкой талии, от упругих ягодиц, от длинных мускулистых ног.

Гарет почувствовал новый прилив желания, ноздри его впивали ее аромат, и страсть пересилила благоразумие. Он забыл о раскаянии, посетившем его несколько минут назад, о мрачной тени плохого предчувствия. Миранда обернулась, держа в руке ножку холодного цыпленка. Она взглянула на Гарета, и брови ее удивленно поползли вверх.

— Боже мой, милорд! Вы похожи на сатира! Думаю, это самое подходящее для вас слово.

Продолжая обгладывать куриную ножку, она вернулась к нему. И в ее глазах он прочел признаки нарастающей страсти.

— Может быть, существует еще какой-нибудь, иной способ заниматься этим? Просто ради разнообразия. Понимаете?

Она оторвала кусочек куриного мяса и положила ему в рот. Ее пальчики оказались во рту вместе с куском мяса.

Гарет взял ее за запястье и очень медленно потянул за руку. Он облизал каждый ее пальчик, медленно проводя по ним языком, потом перегнулся через ее плечо к столу. Он наполнил стакан темно-красным бургундским, набрал его в рот, потом повернулся к ней так, что ее лицо оказалось прямо напротив его лица.