Потерянная богиня (СИ) - Богомолова Валерия

В самом деле, через несколько минут все закончилось. Дани, стряхивая густые капли черной крови пещерных хищников, мгновенно огляделся по сторонам, махнул рукой, снимая защитный купол, и коротко скомандовал:

— Побежали!

Не задавая вопросов, мы сорвались с места. Миновав несколько коридоров, мы скрылись в узкой расщелине. Тут же на месте только что свершившегося побоища послышалось утробное рычание, переходящее в смачное чавканье могучих челюстей.

— Это гракхи. Падальщики, — пояснил Дани. — Трупоеды. По размеру чуть меньше каменюк, но жрут… все, что попадется. Зато камень не режут. Это наш плюс. В голос говорите, сколько хотите, они глухие. Идут на запах крови. Это наш минус, — грустно улыбнулся он.

Я оглядела наш отряд, с ног до головы залитый черной кровью «летучих мышей». Досталось всем, даже белоснежной Звездочке Эльстана, хотя я бы удивилась, если было бы иначе — когда мы бежали по тоннелю, кровь разве что с потолка не капала! Мы переглянулись. Дани поджал губы, потом спросил у ведьмака капли от горла и начал читать новое заклинание. Чавканье приближалось, потом на мгновение прекратилось и… перешло в утробный вой. Падальщик почуял новую кровь.

Я не слышала их шагов, они двигались бесшумно. Со стен не осыпалась с тихим шелестом каменная крошка, когти не царапали неровный пол, то, что там, за стеной кто-то есть можно было догадаться только по изредка доносившемуся оттуда едва слышному сопению трупоедов, напряженно ищущих свежую добычу, и по характерному запаху гнилого мяса, повисшего в воздухе. Я посмотрела на Витольда, но он покачал головой — понятно, бежать было некуда, да мы бы и не успели. Оставалось надеяться, что Дани успеет нас спрятать в этом узком тупике, правда, сколько нам придется здесь сидеть, испытывая терпение чавкающих тварей, я спрашивать не решалась, да и не у кого было — не отвлекать же нашего великого мага от такого жизнеспасительного дела!

Мое воображение живо описало потрясающую картину — как мы стоим здесь, уже третьи сутки, не шевелясь и не дыша, — причем, в полном смысле этого слова, поскольку дышать в этой вони будет невозможно, — а трупоеды, истекая едкой слюной, не мигая голодными вожделеющими мутными глазами, облепили маскировочный экран, сотворенный уже окончательно потерявшем голос эльфом, и терпеливо ждут, пока мы на самом деле не превратимся в самые настоящие трупы, став для них излюбленным лакомством. Я передернула плечами, отгоняя жуткое видение.

Сопение становилось все ближе. Вход в расщелину, готовую стать нашим последним прибежищем, начал мутнеть. Корд широко распахнул глаза-бусинки, чем меня несказанно удивил — я впервые увидела на его лице какое бы то ни было выражение, если не считать, конечно, тех поблескивающих клыков, как в прошлый раз.

Из-за поворота показалась совершенно мерзкая морда гракха, еще более жуткая, чем я ее представляла — желтые змеиные глаза, от взгляда которых возникало единственное желание — мгновенно слиться со скалой, умереть мгновенно, только чтобы никогда их больше не видеть, серая бесцветная кожа, покрытая роговыми наростами, заляпанная остатками черной крови летунов, и… огромная пасть с острыми желтыми клыками в несколько рядов и свисающей зеленой слизью, какающей на пол с едва слышным шипением. В ушах у меня тут же зашумело, но я собрала все силы, чтобы взять себя в руки.

«Дверной» проем мутнел все сильнее, и мне очень хотелось надеяться, что он на самом деле зарастает, и это не обман моего зрения и не следствие надвигающегося обморока. Падальщик сделал несколько шагов и… остановился, глядя прямо на нас. Он с шумом втянул воздух раздувающимися ноздрями и… взвыл. За стеной послышалось многоголосье его ответивших на зов собратьев.

Дани прикрыл глаза, не переставая бормотать заклинание. Падальщик неспешно двинулся на нас. Дани что-то прошептал, потом вдруг пошатнулся, но Корд его тут же подхватил и… залепил смачную затрещину. Признаться, я испугалась, что от этого станет только еще хуже, и наш маг вместо того, чтобы прийти в чувство, свалится с полноценным сотрясением мозга. Однако, как ни странно, это помогло — он судорожно вздохнул и продолжил с новой силой. Уже явно помутневшая «заслонка» начала сереть, превращаясь в бурый кисель, как тогда, когда за нами закрывался лаз в пещеру, только намного медленнее, потом… падальщик, почуяв неладное, резко шагнул вперед, почти коснувшись все сильнее мутнеющего субстанции.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я постыдно завизжала. От неожиданности он отступил на шаг, удивленно хлопая глазами, потом зарычал и шагнул снова. Этого мгновения хватило, чтобы желеобразная масса, скрывающая нас, стала менее прозрачной, все больше загустевая, и очертания мерзкой морды уже не были такими отчетливыми, но всему хорошему, однако, приходит конец.

Монстр, клацая зубами, бросился прямо в проем и… увяз на расстоянии локтя от лица Дани.

Мы замерли. Почти все. Кроме, разумеется, самого мага и… ведьмака, одним движением вытащившего из сумки очередной пузырек и с размаху разбившего его об пол. Второй точно такой же полетел в разверзнутую пасть чудовища. В это же мгновение гракх издал душераздирающий вопль, я инстинктивно зажала нос, приготовившись к массированной атаке зловония, одновременно с этим прижимая свободной рукой к себе морду Зверя, пытаясь спасти ни в чем не повинное животное от опасности задохнуться в волне гнилого воздуха, но, к моему удивлению, ведьмак остался спокойным, даже слегка мне подмигнул. Я отняла руку от лица и осторожно вдохнула. В воздухе стоял тончайший аромат лесных трав.

Серая кашица, уже абсолютно непрозрачная, пошла пузырями. Вой остальных гракхов слышался все тише, я сначала не поняла, почему никто из них не пытается вклиниться и разрушить нашу защиту, но потом мне стало ясно — вход в пещеру загораживала жирная туша их собрата, оттащить которую ни одному из них, по счастливой для нас случайности, видимо, просто не пришло в голову, не обремененную более-менее развитым мозгом. Сам же «первопроходец» торчал неподвижно, не делая никаких попыток выбраться и тем самым разрушить стиснувшую его стену «кипящего» камня — из его открытой пасти, истекающей зеленой слизью, торчала рукоять меча Корда. Через несколько минут стена начала затягиваться, обретая мощь монолита и сминая голову гракха, словно гнилой арбуз, с хрустом и противным чавканьем. Ведьмак заблаговременно швырнул еще пару пузырьков «освежителя воздуха», и мы оказались в благоухающем… каменном мешке.

Дани привалился к новообразованной стене и едва слышно что-то шепнул Корду.

— Он говорит, чтобы никто не наступил в слизь — она разъедает, — озвучил Корд предупреждение обессиленного мага.

— Она не более опасна, чем болотный ил, — усмехнулся ведьмак, шаря в сумке со своими «волшебными пузырьками».

Темный эльф благодарно улыбнулся, опуская взгляд на свою забрызганную слизью, но, несмотря на это, совершенно целую куртку — если не считать порезов, нанесенных когтями «летучих мышей». Потом глотнул зелье ведьмака, покрутил головой, потирая горло, и, заметно шатаясь, побрел к противоположной стене. Он провел пальцами по ее поверхности, припал ухом, напряженно прислушиваясь и до крови кусая губы, потом, не отрываясь, переполз в другое место, и так до тех пор, пока, обойдя весь грот по кругу, не вернулся назад. Он прикрыл глаза, еще раз глотнул из склянки, глубоко вздохнул и пристально уставился на то место, с которого начал свои поиски. Ведьмак опустил руку ему на плечо.

— Что, велико искушение махнуть на все запреты и воспользоваться стандартной магией? — улыбнулся он, понимая мучения эльфа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дани, грустно усмехнувшись, кивнул.

— Слушай, а может, ну их? — как всегда неожиданно заговорил орк.

Дани беззвучно рассмеялся, тихо всхлипывая.

— А что будет, если эти запреты нарушить? — спросил Эльстан у Корда, тактично не беспокоя темного мага, восстанавливающего голос.

Орк пожал плечами.

— Да все, что угодно. Если никакого прроклятия нет, то — ничего. Зверри, прравда, могут почуять, но это не так страшно — их можно нейтррализовать, и не убивая. А если есть… в смысле проклятие, то — смотрря какое. Могут мерртвые восстать, но это еще ничего, Дани — некрромант, а могут… горры сомкнуться. Он, конечно, владеет магией земли и, если надо, вообще может все эти горры сдвинуть или снести, но… тогда нас сразу вычислят. И вдобавок гномы войну объявят, — печально завершил орк.