Земля необходимых - Владимир Стрельников

Мне всегда нравилась оперетта, еще с Ташкента, так что я с удовольствием и послушал, и поглядел. А вот Олеся на оперетту попала впервые, несмотря на то, что она жительница Подмосковья.

Так что сейчас в сумке на заднем сидении лежит серый пинджак с карманами, еще один. Первый висит дома на вешалке, причем я его со дня свадьбы ни разу не одел. Ну, теперь придется в Демидовск или в Москву в театр ездить, чтобы не впустую деньги были потрачены.

– Смотри, едут, – я показал на появившиеся машины, и взялся за микрофон. Вызвал главу, обозначился, и выехал на дорогу. Подождал, пока машины подойдут, и поехал впереди, так сказать, головной машиной.

Ехали спокойно, перебрасываясь шуточками по радио. Настроение было у всех неплохое, удачно получилось.

Так же спокойно проехали границу, даже не останавливаясь. Погранцы нам просто рукой махнули, чтобы проезжали, видимо, запомнили машины.

В Речном немного посидели у узбека, попили крепкого чаю с мятой и лимоном.

Подошедший участковый поинтересовался у меня, что случилось с Нивой. Услышав, что я купил трофей и прочитав купчую, он утратил к машине всякий интерес. Зато заметив у Олеси театральную афишку живо заинтересовался ей, а узнав, что на следующей неделе «Сильву» Кальмана давать будут, извинился и ушел резервировать билеты.

– Ну что, поехали домой?– к Газели подошел Рабинович, и заглянул под тент. Я с Виктором сидел возле открытого ящика с пулеметом, залезли поглядеть на оружие. Точнее, я поглядеть, а Виктор проверить. – Вы чего паритесь, насмотритесь еще на эти машинки.

– Сейчас, Осип Давыдович. Только мокрыми тряпками ящики с патронами накроем, чтобы остыли. Вот напекло за дорогу, – и Виктор выпрыгнул из кузова.

Я прикрыл ящик с Браунингом, и тоже вылез из этой парилки. Блин, только лето начинается, а уже жарит. Витька приволок ведро с водой и пару ветошей, залез в кузов, и накрыл ящики с патронами мокрыми тряпками, да еще оставшуюся воду сверху вылил. А то ну нафиг, они нагрелись вместе с машиной так, что руку жжет. Зря Витька темно-коричневый тент не снимет.

Опять выстроились в колонну, и неторопливо поехали домой. Олеся читала какую-то книжку, купленную в Москве, я крутил баранку, негромко играла музыка в динамиках.

Впереди слева показалась стоящая на уходящей от перекрестка грунтовке красная машина. Какой-то микроавтобус, вроде «Соболь».

Подъехав ближе, она резко перестала мне нравиться, а потом я понял – почему. Над машиной кружились местные канюки.

– Тревога! Колонна, стой! Слева, красная машина, – я резко тормознул. Сзади наподдала через сцепку Нива, Тойоту здорово толкнуло. Супругу кинуло вперед, аж прижало левую грудь так, что она взвизгнула.

А я тем временем уже выскочил с автоматом, оббежал машину, отстегнул ремень безопасности и вытащил жену из машины.

– Ты что?– потирая титьку, спросила она.

– Сиди здесь, ясно? – я усадил ее за колесом, а сам вытащил из бардачка бинокль. Нужно поглядеть, в чем дело, но сначала осмотрю правую сторону дороги. А то под носом можно ту же змеюку пропустить.

– Что стряслось?– к нам, пригнувшись и держа в руке свой шикарный АК-103 с оптикой на боковом кронштейне, подбежал глава.

Витька и Димка залегли с автоматами в кювете возле Газели, оглядывая и контролируя дорогу сзади и пространство за нами.

– Падальщики над машиной. Сами поглядите, Осип Давыдович, – я невежливо ткнул пальцем в кружащие в небе черные точки.

– Ну ка, дай бинокль, – отобрав у меня оный инструмент, глава принялся осматривать саму машину и местность рядом с ней.

– Нога, сзади автобуса. Погляди,– Осип Давыдович протянул мне бинокль, а сам повернулся к моей жене.– Олеся, как ты?

– Вроде нормально, – ответила жена, похлопав рукой по своей М-16.– Нужно комендатуру вызвать, моя «еська» вполне и до Демидовска дотянуться должна.

– Чуть попозже, – сказал я. -Там в машине дети, какой-то мальчишка в окно выглянул. Нужно сходить, глянуть,– сказал-то я это спокойно, а у самого между лопатками холодный пот выступил. Ну не егерь я, не егерь.

– Володя, поосторожнее, – тихо попросила жена, сжав винтовку так, что пальцы побелели.– И стоит ли торопиться?

– А я неторопливо. Если дети в машине живы, то наверное несчастный случай. А вы пока комендачей вызовите,– и я опять начал высматривать в бинокль машину, а так же максимально удобный подход к ней.

– Интересно, ты куда собрался? – Осип Давыдович пробежал пальцами по подсумкам в плейт-карриере.– За твоей женой я смотреть должен? Прикрывай получше,– он включил рацию в боковом подсумке. – Давай, связь проверим.

Я и глава проверили настройку наших раций, он что-то коротко прошептал про себя, рывком поднялся.

И пошел, поводя автоматом, таким стелящимся шагом, которым нас всю зиму учил ходить Зарипов с прапорами. Пошел глава не прямо, а направо, по широкой дуге обходя «Соболя» и не перекрывая нам директрису.

Пока я с парнями изо всех сил выглядывал и готовился подавить огнем возможные неприятности, Олеся открыла переднюю дверь машины и включила «еську».

– Комендатура – ЛВ-080017[1], ответьте. Ситуация – «ветер»[2], – Олеся прислонила винтовку к порогу Тойоты, а сама сидела за колесом на корточках. – Комендатура – ЛВ-080017…

– ЛВ-080017 – «Птаху-14». Слышу вас хорошо, что случилось и где вы сейчас находитесь? Прием,– ответили динамики рации, а я покрутил головой в поисках самолета-наблюдателя.

– «Птах-14», мы на дороге от Речного к Солнцегорску, километрах в сорока пяти от Солнцегорска. Наблюдаем на соседнем проселке красный микроавтобус и лежащее рядом с ним тело.

Один из нас пошел на разведку, остальные заняли оборону. Как понял, прием?

Тут ожил мой наушник:

– Конвой-Главе. Наблюдаю два тела рядом с микроавтобусом. Следов огнестрела или взрыва нет. Подхожу поближе. Вы что, с авиацией связались? Пусть оглядит с воздуха окрестности. Прием,– глава остановился метрах в тридцати от автобуса.

– Глава-Миленькому. Вас понял, Осип Давыдович, и будьте поскромнее. Солнцегорску будет не хватать главы, чес слово. И еще раз дети выглядывали, их там двое, как минимум, – я повернулся к Олесе, которая слушала мой монолог.

– Передай летуну, чтобы осмотрел окрестности, – попросил жену я, и снова взялся за бинокль.

– «Птах-14», разведчик просит осмотреть местность. Следов боестолкновения не обнаружено, прием, – надо же, как моя жена научилась выражаться на субботних курсах.

От Демидовска донесся звук авиамотора, и вскоре из-за холма вылетел Як-52.

– Вас понял, визуально наблюдаю. Передал сообщение дежурной смене в Демидовск. Из Солнцегорска скоро выйдет мотомангруппа. Прием, – самолет поднялся повыше и сделал над нами круг. – Никого не обнаружил, сделаю кружок побольше, для порядка. До встречи, конец связи.

Самолет повернул в сторону Амазонки, и улетел.

– Он улетел, но обещал вернуться, – пробормотал я себе под нос.

Олеся поудобнее уселась возле переднего колеса, подложив под попу пустую сумку от магазинов М-16. Сами магазины она сложила стопочкой на переднем сидение.

В этот момент в микроавтобусе приоткрылась дверь, и высунувшийся мальчишка что-то крикнул главе.

Тот кивнул, и подошел к автобусу, внимательно оглядывая кусты на левой обочине проселка. Что-то увидел, прицелился и дал короткую очередь, а потом еще одну.

Обошел вкруг автобуса, задержавшись с обратной стороны, открыл дверь и сказал внутрь:

– Мальчик, приглядывай за сестренкой, я сейчас вызову товарищей. Скоро приедет помощь, там будут врачи. Они попытаются помочь твоим папе и маме, – а потом обратился к нам.– Конвой-Главе. Подъезжайте сюда, ребята. Дим, ты садись в мою машину, ключи в замке. Я вам не молоденький, туда-сюда бегать.

Я помог усесться жене в машину, сам уселся за баранку и тронулся вперед, к перекрестку. А там повернул налево, на проселок. За мной ехали остальные машины.

– Интересно, почему это я до Солнцегорска или Демидовска не могу достать? Ведь дежурят на экстренном канале, – задумчиво проговорила жена, повесив микрофон на место.

– Не знаю, я не радист. Приедем, спросим и ребят с радиоточки, какие могут быть помехи. Хотя далековато ведь, может по этому, – да, этот проселок не дорога, а направление. Тут грейдер никогда не бывал.

Подъехав к «Соболю», я увидел лежащие на обочине тела молодых мужчины и женщины. Возле них на коленях стоял глава, и осматривал правую ногу мужчины.

– Мамба, сволочь. У них прокол был, вышли поменять колесо. А тут эта змеюка,– глава кивнул на куст.– У нее линька, злая как моя тетка во время климакса. А они новенькие, вышли в кроссовочках. Вот так, – Осип Давыдович показал на пропитанную кровью штанину мужских джинсов.– Да здоровенная мамба, метра четыре, как минимум. Сам погляди, – он кивнул на лежащую на обочине перерубленную автоматной очередью змею.