К далекому синему морю - Дмитрий Манасыпов

– Не собьем, товарищ со странным именем, так все погибнем.

– Как тебя зовут?

Она помолчала.

– Аня меня зовут. Анка-пулеметчица, так называют.

– Прямо так?

– Да. И старшие смеются иногда. Не знаешь почему?

– Знаю. И не скажу.

– Вредный… – Аня вздохнула. – Я слышала про твою цель. Димка растрепал. Это так…

– Глупо?

– Дурак. – Она вздохнула. – Это очень правильно. И даже немного романтично.

– Сколько тебе лет? – неожиданно для самого себя спросил Морхольд. – Двадцать есть?

– Некрасиво интересоваться у девушки ее возрастом. Ты разве не знаешь?

Морхольд не ответил. Стало некогда. Легавые добрались до них раньше. А он, дурило, заболтался, упустил момент.

Первые крылатые скользили уже очень близко. Мелкие собратья плавно и красиво упали со спин дредноутов, скользнули вниз, тут же поднимаясь на крыло. Морхольд рывком опустил стволы, нажал на педаль, разворачивая гондолу. Прицелился, ловя цель. И нажал на спуски.

ПКТ снова загрохотали, размазали, разорвали небо двумя красно-белыми линиями, стараясь достать небольших противников. Морхольд, сжав зубы, ругался. Потому что так и не смог зацепить ни одну из черных галочек, несущихся к ним. Галочек, вооруженных на зависть любому наземному хищнику.

В этих попадать оказалось сложнее. Он потратил не меньше двадцати – тридцати патронов, чуть зацепив только одного. Морхольд, глядя на мечущихся аспидно-черными дьяволами легавых, не понимал одного. Что в них опасного? Пока один, уйдя в штопор вниз, не смог подняться. Он превратился в стремительный силуэт, мелькнул совсем рядом, врезался в еле видимый край жесткой части дирижабля. Чуть не врезался. Кто-то смог его сбить на самом подлете, рискнув выпалить картечью. Скорее всего, тот же самый Соколиный Глаз, что сбил последнего из прошлой партии.

Тварь разлетелась мелкими клочьями вспоротой груди, мелькнули судорожно бьющие крылья. А потом даже до Морхольда донесся едкий запах, поползший от растекшейся по корме слизи. Где она находилась в твари, было неясно. Но запах говорил сам за себя. Самая настоящая кислота.

Морхольд зарычал, вцепившись в штурвал и поливая огнем мечущиеся черные силуэты. Двигатели на корме визжали, набирая обороты, не давали тварям приблизиться. «Сокол Элвис», подрагивая и скрипя, начинал ускоряться.

Но поздно. Слишком поздно. Тройка преодолевших сотни метров страшилищ практически добралась. Осталось чуть-чуть.

МДЗ разрываются красиво. Нет, на самом деле, весьма красиво. С ярким красным эффектом. У Ани получилось. Она попала. Ровно туда, куда стоило. В самое основание шеи дредноута. Три снаряда разорвались, полыхнув и разрывая плоть чудовища. Когда чуть позже вспыхнуло еще сильнее, Морхольд радостно заорал, чтобы тут же заткнуться.

Хреновы огромные монстры провели их всех. Провели стрелка с ружьем. Провели Морхольда. Провели Аню.

Пока стрелок сбивал мелкоту, а Морхольд колошматил по второму псевдодракону, третий поднырнул под него и оказался на расстоянии десяти метров от гондолы девушки. Подниматься вверх тварь не стала. Она сделала свое дело здесь.

Морхольд успел заметить, как набухли большие мешки у самого основания шейных мышц. Надулись, вспучившись изнутри хорошо заметным зеленоватым оттенком. Он знал, что случится, попробовал развернуться туда и понял, понял сердцем, ухнувшим куда-то в живот, что угла поворота не хватит. И лишь моргнул, когда сквозь грохот и треск выстрелов и выхлопы двигателей до него донесся кашляющий звук. Пронзительный женский крик, поднявшийся на безумную высоту и упавший в захлебывающийся лай-плач, Морхольд услышал сразу же за ним. Вонь от разъедаемых кислотой кожи, краски, пластика, ткани и человеческого тела добралась чуть позже.

Он заревел, вцепившись в штурвал «спарки», развернул стволы ПКТ – и время остановилось. Остались только враги и его пулеметы, ярость и грусть по совсем незнакомой девчонке, умиравшей в нескольких метрах от него. Умиравшей так страшно, что Морхольду хотелось выть от собственного бессилия и накатившего ужаса.

Так он еще не стрелял. Никогда. Пули ложились кучно, попадая теперь везде, где нужно. Но слишком поздно. Морхольд, стиснув зубы и рыча, продолжал бой.

В черной круглой сетке мечется черная ломаная галка… дадададанг! Пять баллов, старина, давай еще.

Сбоку, стараясь попасть внутрь, мелькнуло смазанным силуэтом? ПКТ коротко гавкнул, скрипнул механизм, хлестнуло свинцом, отправляя крылатую сволочь вниз.

Что-то хрипит динамик? Насрать, он занят! Дададанг! ПКТ несут смерть, только смерть, ничего кроме нее.

Когда сквозь грохот и скрипы черных легавых донесся все нарастающий высокий свист, Морхольд ничего не понял. Его занимало другое.

Один из мелкоты, прорвавшись через его огненную завесу, пролетел наверх. Там бабахнуло, потом кто-то заорал. Прямо перед Морхольдом на канате заболтался паренек в летном комбинезоне. Ружье с оптикой, кувыркаясь, полетело вниз. А прямо перед парнем, наплевав на прямые попадания Морхольда, возникла широкая и длинная морда, тараща белесые пятна с почти незаметными бусинами зрачков. Дрогнула пасть, блеснув слюной, потянулась к вопящей жертве.

Свист наверху поднялся на какую-то немыслимую высоту. «Сокол» неожиданно сильно вздрогнул, прогнав волну по всему корпусу. Парняга заорал сильнее, оттолкнулся от кормы ногами, отлетев к гондоле Морхольда. Вцепился в заткнувшиеся и шипящие стволы, наплевав на ладони, ответившие шипению металла шкворчанием лопающейся кожи. Тварь, извернувшись, заложила вираж.

Свист перешел в гул. Тварь, явно понимая его природу, поспешила нырнуть вниз. Но не успела.

Два широких голубоватых с темно-рыжим языка пламени угодили ей прямо в морду. Разметали ее в клочья, испепелив пару крылатых легавых, попавшихся на пути.

«Сокол» скрипнул еще сильнее, боднул воздух носом и, чуть задрав корпус вверх, рванулся вперед. Морхольд, таращась на пацана за решеткой ограждения, держал того за воротник и отцеплял пальцы. Дело шло плохо, мясо отдиралось неохотно, оставляя целые шматки.

Паренек смотрел на спасителя выпученными глазами и подвывал. То ли от боли, то ли от страха. Еще бы тут не бояться, если мерно и ровно двигающийся дирижабль неожиданно поскакал вперед, как восьминогий Слейпнир?

– Тяну! – донеслось сверху. – Отпускай руки.

– Не трясись, – посоветовал Морхольд, – сейчас будет еще больнее.

Вторая ладонь совершенно не хотела отцепляться. Морхольд, стараясь не упускать глаза пацана из виду, быстро достал нож. Парень заорал, когда сталь отсекла лишнее. И практически обмяк. Морхольд протянул руку, ударил его по лицу.

– В себя приди, дурень, – и заорал наверх: – Вытаскивайте его!