Наследство - Саймон Браун

— Другим правителям не приходилось управлять таким огромным королевством, — возразил Амеман. — И независимо от того, сохранили Ключи могущество или нет, они по-прежнему оказывают влияние на народ. Мы должны сделать все возможное, чтобы объединить уцелевшие Ключи.

Оркид поднял руку.

— Терпение! Нам предстоит еще сделать слишком много. А Ключи могут и подождать.

Амеман слегка наклонил голову.

— Остается надеяться, что Марин посмотрит на это так же.

— Он и вовсе позабудет о Ключах, когда состоится помолвка Аривы и Седаруса, — уверено сказал Оркид.

— О да, в этом сомневаться не приходится. — Амеман поднял свой стакан. — За Аман!

— За Гренду Лиар, — отозвался Оркид.

Олио вышел за пределы дворца настолько тайно, насколько это вообще было возможно. Он не хотел, чтобы при этом его увидела сестра или кто-нибудь из королевских стражников. Юноша отлично понимал, что в сложившихся обстоятельствах и Арива, и солдаты стражи настояли бы на том, чтобы сопровождать его, а между тем для Олио было необходимо побыть некоторое время одному, время для того, чтобы хорошенько подумать, время, которое он провел бы вне стен дворца и всего того, что было связано с дворцом.

Он недолго побродил вдоль широких улиц в верхних богатых районах, однако эти улицы шли под уклон и медленно привели его вниз, в старый город, в самое сердце Кендры. Одет он был просто, а Ключ Исцеления надежно укрывался под курткой. Он ничем не выделялся среди множества народа, и никто не обращал на него внимания.

Принц от всей души наслаждался собственной анонимностью. Никто не лебезил перед ним, никто не ожидал от него ответа на поклон. Сейчас он был как бы обыкновенным жителем города, и это значило для него больше, чем его истинное положение. Как и Арива, он верил в сердце и душу королевства, в благосостояние, которого оно достигло, в благотворное влияние цивилизации и в мирную жизнь, которую оно обеспечило многим миллионам населявших его людей. Однако понимал Олио и другое, он понимал, насколько больше могли бы стать достижения в королевстве при серьезном желании. На своем пути он повсюду встречал признаки крайней нужды: людей, живших прямо на улице, грязь на дорогах, детей, выполнявших многие тяжелые работы от починки обуви до шитья парусов. Он осторожно проходил мимо обочин, стараясь не наступить на испражнения людей и животных, встречавшиеся повсюду.

Спустя некоторое время он забрел в короткую аллею, в которую из-за нависавших крыш почти не проникал солнечный свет. Здесь стояли, тесно прижавшись друг к другу, старые бревенчатые дома. Старые неглубокие дренажные канавы, проложенные вдоль обеих сторон булыжной мостовой, были переполнены отбросами и нечистотами. Мимо него пробежали двое ребятишек, одетых в рваное тряпье, и чему-то рассмеялись на бегу.

В дверях одного из домов сидел старик, пытавшийся починить оборванную рубаху с помощью костяной иглы и грубой бечевки.

Олио остановился, огляделся и пересчитал окружавшие его дома. На одной стороне улочки их было двенадцать, на другой одиннадцать. Он попытался представить себе, сколько семей могло жить в каждом из них. Одна, две, а может быть, больше? Если считать, что каждая семья могла включать в себя от трех до шести человек, то получалось, что на этом крошечном пространстве, бывшем не длиннее пятидесяти шагов, а в ширину едва ли до тридцати, могло жить не меньше сотни, а то и двух сотен людей, множество детей, большей части которых едва ли было суждено дожить до совершеннолетия.

Это тоже Кендра, подумал Олио. Это тоже королевство.

Он уже двинулся дальше, когда краем глаза неожиданно заметил знакомый плащ. Владелец плаща как раз выходил из дверей одного из домов, которые только что пересчитывал принц.

— Ну-ну, — громко произнес Олио. — Прелат магии Эдейтор Фэнхоу.

Прелат обернулся, очевидно, не ожидая встретить в этом месте кого-либо знакомого. Однако выражение его лица стало вдвое удивленнее, когда он узнал принца. Он неуверенно поклонился, по-видимому, все еще не вполне доверяя собственным глазам.

— Ваше Высочество! Что вы здесь делаете? — Он быстро огляделся. — И где ваша охрана?

— Я просто гуляю, сэр, осматриваю город. А что касается охраны, то у меня ее просто нет.

— Нет охраны? — Эдейтор подбежал к принцу и взял его за руку. — Тогда, Ваше Высочество, оставайтесь рядом со мной. Я стану следить за тем, чтобы вам никто не смог нанести вред.

Олио негромко рассмеялся.

— Почему кто-то обязательно должен причинить мне вред? — Он осмотрел аллею в обоих направлениях. — Я пока не вижу ни воров, ни других негодяев. Думаю, что нам с вами ничто не угрожает. И кроме того, вы сами ходите без какой-либо охраны.

— Здесь меня знают, дорогой принц. Всем известно, что при мне не бывает ничего ценного, кроме плаща, а его никто не станет покупать у вора, потому что все жители уверены в том, что он находится под магической защитой.

— А как же получилось, что прелат магии так хорошо известен среди этих безнадежных трущоб?

Выражение лица Эдейтора тотчас стало замкнутым.

— Мои обязанности приводят меня в самые неожиданные уголки города, Ваше Высочество.

— Здесь нет здания теургии.

Эдейтор ничего на это не ответил, стараясь вывести Олио из мрачной аллеи. Сперва принц пошел было рядом с ним, но неожиданно остановился возле дома, из которого вышел Эдейтор.

— Этот дом определенно не похож на теургию.

Не успел Олио договорить это, как дверь дома отворилась, и из нее вышла старуха с пустой корзиной в руках. Увидев прелата, она быстро подошла к нему и поцеловала его руку, а затем поспешно ушла в противоположную сторону.

— Что это за женщина? — тихо спросил Олио.

— Я… я не знаю ее имени, — ответил Эдейтор.

— А она, похоже, хорошо вас знает.

— Она узнала меня только в течение последнего часа. Ее сын был студентом магии в Теургии Огня. На этой неделе он погиб в результате несчастного случая в литейном помещении. Ей перестали поступать деньги, вот я и принес ей несколько монет.

Олио внимательно выслушал это объяснение, но ничего не сказал. Эдейтор понял молчание принца по-своему и начал оправдываться:

— Но я использовал для этого свои деньги и ничего не брал из фонда теургии.

— Ну что вы, мне это даже в голову не пришло. — Олио пожал руку прелата, все еще державшую за руку его самого. — Я думаю, прелат, что в один прекрасный день мы с вами сядем рядом и будем долго беседовать.

— О чем же, Ваше Высочество?

— Как о чем, сэр? О королевстве, — спокойно ответил Олио.

Когда горничные и фрейлины, наконец, покинули ее спальню, оставшись одна, Арива тяжело опустилась в кресло. Она чувствовала себя измученной, но в то же время не ощущала приближения сна. Сильнейшие эмоциональные и физические перегрузки нескольких последних дней обрушились на ее плечи непомерной тяжестью, но, несмотря на это, в ее сознании кружился целый вихрь из тысячи мыслей, и каждая требовала от нее внимания. Подробности, касавшиеся Двадцати Домов и их обитателей, составленный Оркидом список возможных заговорщиков, пропавшие тела ее младшего брата и его спутников, проблемы, связанные с прибытием и размещением наемников, настойчивые требования торговых гильдий о сохранении для них льготных тарифов, составление списка приглашенных на коронацию… Срочные, грандиозные, глупые и необязательные дела смешались в запутанный клубок, и все это было для нее новым и непонятным.