Битва за Кавказ. Неизвестная война на море и на суше - Эрих Манштейн

Выбор был невелик: пойти на большой риск, оголив территорию Крыма, и в особенности, Керченское направление или же заранее поставить под вопрос успех предполагаемого штурма. Решено было штурмовать. Напасть на противника нужно было с нескольких направлений, чтобы не допустить концентрации его сил на каком-либо одном участке крепостного фронта. Для того чтобы сломить сопротивление крепости, нужно было взять под свой контроль порт – бухту Северную. Пока крепость имела морские коммуникации, противник по технической обеспеченности и по численности армейских и флотских соединений постоянно сохранял превосходство над нами. Поэтому главный удар должен был наноситься с севера или северо-востока в направлении бухты Северной. Для нас важен был не город, а порт. Исходя из этих соображений, было принято решение наносить главный удар с севера, а на юге решено было вести вспомогательное наступление с целью сковать и отвлечь силы противника.

На севере наступал 54-й армейский корпус в составе четырех дивизий (22-я пд, 132-я пд, 50-я пд и только подошедшая 24-я пд), а также большая часть тяжелой артиллерии. Сковывающий удар на юге должен был наносить 30-й армейский корпус, имевший в своем распоряжении кроме 72-й пд также переброшенную из Керчи 170-ю пд и румынскую горную бригаду. Со стороны Керчи подошла также 73-я пд, которую я включил в резерв. А на Керченском полуострове остался только штаб 42-го корпуса (46-й пд).

В горах действовал штаб румынского горного корпуса с подчиненной ему 4-й горной бригадой. Побережье обеспечивалось 8-й румынской кавбригадой. Но если учесть, что Черноморский флот имел господство на море, то этот фактор означал большой риск для нашей армии. Но этот риск казался оправданным, если наступление на Севастополь начнется достаточно скоро, – раньше, чем противник успеет на Кубани или на Кавказе сформировать новые соединения для высадки с моря.

Момент начала наступления имел очень важное значение. По расчетам штаба необходимая перегруппировка войск и обеспечение артиллерии боеприпасами были закончены к 27 ноября 1941 года, а на следующий день было назначено наступление.

Но тогда в Крыму начались непрерывные дожди, они вывели из строя все дороги без твердого покрытия. Подготовка к наступлению из-за этого затягивалась. Вместо 27 ноября мы смогли начать артподготовку только 17 декабря. Потеря времени была на руку противнику. Итак, опоздание на три недели решило исход этой операции. А 54-й ак на северном участке и 30-й ак на юге были готовы к наступлению.

Но перед этим командованию армии пришлось принять не менее сложное решение. Еще 17 октября из-за обострившегося положения под Ростовом генерал-фельдмаршал фон Рундштедт потребовал немедленно выделить в его распоряжение 73-ю пд и 170-ю пд. Все наши объяснения относительно того, что этим будет сорвано наступление на Севастополь, привели только к тому, что нам была оставлена 170-я пд, двигавшаяся по прибрежной дороге на соединение с 30-м ак. И то только потому, что она все равно слишком поздно прибыла бы под Ростов. Но без 73-й пд мы лишились резерва на северном участке. Командование должно было решить: есть ли смысл вообще начинать наступление в этих условиях. Решили идти на риск.

Буду краток: сначала нужно было выбить противника между речками Бельбек и Кача, захватить опорные пункты в долине Бельбека и на возвышенном южном берегу реки, а дальше двигаться к Северной бухте. Основную тяжесть боя приняла на себя храбрая 22-я Нижнесаксонская пехотная дивизия во главе с ее отличным командиром генерал-лейтенантом Вольфом. Он нее же зависел успех; она блестяще очистила от противника полосу обеспечения между речками, вместе с наступавшей южнее 132-й пд штурмовала высоты на южном берегу долины речки Бельбек и прорвалась в зону укреплений южнее долины. Но клин наступления становился все уже и уже, так как 50-я пд и 24-я пд, – наступавшие с востока в направлении на бухту Северную – почти не продвинулись. Бои не прекращались и в Рождество. И вот острие наступающего клина приблизилось к форту «Сталин» (30-я батарея капитана Александера. – Авт.), а ее взятие означало бы овладение господствующими над бухтой Северной НП для нашей артиллерии. Если бы мы имели резерв, прорыв к бухте удался бы, – я отвечаю за свои слова.

В этой обстановке и произошла высадка советских десантов сначала у Керчи, а затем у Феодосии. И все в тот момент, когда большая часть сил моей армии была под Севастополем. А там сосредоточились немецкая дивизия и две румынские бригады. Надо было перебрасывать из-под Севастополя силы на участки, находящиеся под угрозой. Поэтому вначале я отдал приказ 30-му ак прекратить наступление, а 170-й пд приказал направиться на оказавшийся под угрозой Керченский полуостров. На северном же участке, по согласованию с командиром 54-го ак и командирами дивизий, была предпринята еще одна попытка прорыва к бухте Северной. Как и всегда, наши войска прилагали все свои силы. 16-му пп под командованием полковника фон Холтица, наступавшему на направление главного удара 22-й пд, удалось еще прорваться в полосу заграждений форта «Сталин», но дальше – нет… Я принял решение приостановить наступление.

Одновременно я отдал приказ об отводе войск с северного участка фронта на высоты севернее долины Бельбека. Без этой меры было бы невозможно высвободить необходимые силы. Так закончилась первая попытка штурмом взять Севастополь. Увы, нас постигла неудача… Но мы захватили удобные исходные позиции для последующего наступления, хотя это было слабым утешением, если учитывать понесенные жертвы.

Высадка советских войск на Керченском полуострове была не просто маневром противника, рассчитанным на отвлечение наших сил. Советские радиостанции сообщали тогда, что речь идет о наступлении с решительной целью возвращения Крыма, в соответствии с приказом Сталина. По радио браво объявили, что сражение будет закончено уничтожением 11-й армии в Крыму. То не пустые слова, потому что столь серьезное заявление было подтверждено мощным броском советских войск.

26 декабря противник, переправив две дивизии через Керченский залив, высадил десанты по обе стороны от Керчи. Затем последовала высадка малых десантов на северном побережье полуострова. Командир 42-го ак генерал граф фон Шпонек имел в своем распоряжении только одну 46-ю пд. Граф запросил у командования армии разрешения оставить Керченский полуостров, имея ввиду запереть выходы из него у Парпачского перешейка. Но командование армии не разделяло его мнения… Если бы противнику удалось укрепиться в районе Керчи, то на полуострове возник бы еще один участок фронта, и обстановка для нашей армии, особенно пока еще не был взят Севастополь, стала бы чрезвычайно опасной. Поэтому я отдал приказ 42-му ак, используя слабость только что высадившегося противника, сбросить его в море. Для чего приказал ввести в сражение 46-ю пд. В район Феодосии из-под Симферополя направил 4-ю румынскую горную бригаду. А вслед за ней 8-ю румынскую кавбригаду ликвидировать возможные десанты противника. Одновременно туда направил из-под Геническа 213-й пп.

28 декабря 1941 г. были ликвидированы плацдармы противника севернее и южнее Керчи, за исключением небольшой полосы земли на северном побережье. Но граф фон Шпонек вторично запросил разрешения оставить Керченский полуостров, на что я ответил категорическим отказом.

Тогда же, 28 декабря, 54-й ак перешел в наступление под Севастополем. Противник готовился к нанесению удара, мы получили донесение из Феодосии, что ожидается новый десант. Наши силы под Феодосией состояли из саперного батальона, противотанковой истребительной артиллерии, нескольких береговых батарей. Румыны прибыли в Феодосию в течение первой половины дня и не в состоянии были помешать высадке десанта. Телефонная связь со штабом 42-го армейского корпуса была прервана. В 10.00 я еще получил от графа фон Шпонека радиограмму, сообщавшую, что ввиду высадки противником десантов у Феодосии он приказал немедленно оставить Керченский полуостров. Ответный приказ командования армии, запрещавший отход, уже не был принят радиостанцией штаба корпуса. Итак, спешный отход мог только ухудшить обстановку. Если противник начнет активизировать свое наступление у Керчи, он сразу же начнет преследовать 46-ю пд и эта дивизия окажется между двух огней.

Я отдал приказ румынскому горному корпусу силами двух бригад и находящегося на подходе румынского моторизованного полка немедленно сбросить в море десантников Черноморского флота.

Мы имели все основания думать, что если румынам и не удастся, то они сумеют удержать противника в пределах небольшого плацдарма у Феодосии, пока не подойдут немецкие соединения. Но эта надежда оказалась призрачной: под ударом десантников румыны дрогнули, а увидев небольшое количество советских танков, показавшихся им слишком грозными, бежали в сторону Симферополя.