Зона поражения - Василий Орехов

– Фак, – бессильно произнес Галлахер. – Фак май-селф. Ш-ш-шит.

В дверь продолжали колотить – размеренно, размашисто, неторопливо.

– Черт! – Стеценко тяжело опустился на коробку. – Эта штука не сползет со стены?

– Нет, – проговорил я, не сводя глаз с американцев. – Она не умеет ползать.

Донахью сел на полу, привалился спиной к столу, глядя на накрытое курткой тело. Сказал:

– Не могу поверить. Просто не могу поверить. Хе-муль, дай сигарету, а?

Я дал ему сигарету и зажигалку. Дождался, пока он затянется. Руки у Мартина ощутимо дрожали.

– Что он сказал? – поинтересовался я у него. Сейчас это было несколько жестоко, но необходимо было немедленно расставить все точки над "i". Краем глаза я наблюдал за Андреем, который неподвижно сидел за столом.

– Кто сказал?.. – Донахью поперхнулся дымом и закашлялся.

– Камачо. Чего он там вам объяснял? Я ни черта не понял.

Мартин подтянул колени к подбородку, исподлобья глянул в мою сторону. Еще раз затянулся, нехотя разлепил сухие губы:

– Сказал, что русские использовали нас втемную. Что на самом деле Пустельга нес коды, которые позволили бы Хозяевам Зоны получить доступ к дополнительным источникам энергии, давно заглушённым энергоблокам, и за счет этого резко расширить территорию. Русским с их империалистическими замашками выгоден хаос в сердце Украины, они вообще надеялись, что расширившаяся Зона накроет Киев и погибнет максимальное количество украинцев. К счастью, наше командование успело предупредить Альваро, и когда они с Мишей проникли в систему, он нейтрализовал нужные Хозяевам коды и запустил вредоносную программу. Возможно, Миша сам не знал, какие программы использует и к каким последствиям это приведет, но он заупрямился и перекрыл Альваро доступ к системе. И его пришлось убить, потому что была дорога каждая секунда и объясняться времени не было. Вот и все.

– Чушь, – осторожно сказал Стеценко. – Расширившаяся Зона в центре Украины – серьезная головная боль в первую очередь для России. Это Камачо использовали втемную, это он нес необходимые Хозяевам Зоны коды. И я очень сомневаюсь, что он сделал это по команде американцев. Кто-то в вашем Центре работает на Хозяев.

Вон оно что! Надо было Альваро говорить по-русски, может быть, остался бы жив. Может быть, тогда я предупредил бы его, что у него за спиной на стене сидит хищный гриб.

– Короче, опять патовая ситуация, – констатировал я. – Выяснить правду не представляется возможным. Каждый уверен в собственной правоте и подозревает другого в том, что он двойной агент.

– Но только это он убил моего напарника и хотел убить меня, а не я его, – поспешно ввернул Стеценко, видимо, опасаясь, что американцы теперь непременно захотят, чтобы кто-нибудь ответил за смерть их приятеля.

– Мы понимаем, – тускло ответил Донахью. Да, он наверняка понимал, что в нашем нынешнем положении не время устраивать разборки. В случае конфликта я скорее всего встал бы на сторону Андрея. Да и, как ни крути, Камачо убил себя сам, Стеценко же не сделал для этого ничего.

Товарищ полковник привстал и приподнял голову Пустельги, до сих пор сидевшего за столом. Можно было этого и не делать – из затылка Миши был вырван изрядный кусок, и кровь залила всю клавиатуру. Входное пулевое отверстие во лбу выглядело поаккуратнее, но компьютерный гений все равно был мертвее мертвого. Мертвее Камачо.

– Альваро работал на Агентство национальной безопасности, – проговорил Мартин, глядя в стену остановившимся взглядом. – Давно, уже лет десять. Это был удачный симбиоз. Руководство закрывало глаза на его экстремальные вылазки, а мы время от времени выполняли некоторые поручения спецслужб в горячих регионах. А они позволяли нам избежать многих проблем со снаряжением и местной бюрократией. Идеальное прикрытие для спецслужб: всемирно известные путешественники! Кажется, Эдгар По говорил, что если хочешь надежно спрятать какую-нибудь вещь, положи ее на самое видное место. Кто мог предположить, что эти странные путешественники, бездельники и романтики связаны с Агентством безопасности Соединенных Штатов? Такие дела…

– Шпионы чертовы, – безнадежно произнес я, опускаясь за стол секретаря. – Кретины. Доигрались в свои игры? Боюсь, как бы нам вскоре не пришлось позавидовать этим ребятам, – я мотнул головой в направлении покойников. – Кстати, могли бы и больше денег преддожить проводнику, раз уж связаны с разведкой и эта миссия была так вам важна.

– Слишком большая сумма вызвала бы ненужные подозрения, – пояснил Стеценко, присаживаясь за стол рядом с Мишей. Хорошо держится, отметил я. – Сам же сказал, что сафари было бы относительно безопасным. Нам необходимо было все сделать по-тихому. Среди сталкеров немало людей, работающих на Хозяев Зоны Почти все они полагают, что сотрудничают со спецслужбами и разведками разных стран, с научными центрами и университетами, которые не желают афишировать свой интерес в Зоне. Однако на самом деле они работают по заданиям Хозяев, которые получают через посредников, порой через третьи или четвертые руки. Нас очень беспокоит возросшая на этой территории в последнее время активность. Аналитики опасаются, что коллективный разум Зоны рассматривает человеческую цивилизацию как угрозу своему существованию и готовится к крупномасштабной войне.

– И не без оснований рассматривает.

– Безусловно. Только первыми на нашу территорию проникли они, сделав Зону совершенно непригодной для жизни людей. Пойми, Хемуль, мы не нападаем, мы обороняемся.

– Ясно.

– Мы с тобой обороняемся, Хемуль. Именно мы с тобой. Не абстрактные мы, не лицемерный зажравшийся Запад и не имперская тоталитарная Россия. Мы с тобой, Хемуль. Человечество.

– Я сейчас зарыдаю.

– Кстати, что касается денег для проводника… Я думаю, исходя из случившихся форс-мажоров, плату вполне можно поднять еще. Допустим, удвоить последнюю цифру, а? Сафари получилось слишком опасным, и не по твоей вине, сталкер.

– Очень заманчиво. – Прищурившись, я посмотрел на него. Дурак ты, полковник. Пацан зеленый, хоть мы с тобой и одного возраста. Какое, к дьяволу, удвоить?! Нам бы до утра дожить, а ты все играешь в свои психологические игрушки, покупаешь мою лояльность. Дешево покупаешь. На тот свет я твои деньги не унесу.

Прошло полчаса. Бюреры осознали тщетность своих попыток продолбиться к нам через стену и бросили их, но гвалт из коридора по-прежнему просачивался в помещение. Мы сидели, заточенные в бетонном каземате – кто за столом, кто просто на полу, – и молчали, размышляя каждый о своем, готовые к длительной тоскливой осаде.

– Кто такие Хозяева Зоны? Это люди или инопланетяне какие-нибудь? – спросил я, когда молчать стало невмоготу.

– Когда-то они были людьми, – проговорил Сте-ценко. – Бывшие уголовники, смертники, которые вместо казни согласились участвовать в качестве материала в военных экспериментах по созданию коллективного разума… В общем, у нас очень мало информации. Несколько наших операций в Зоне были сорваны. Мы потеряли здесь восемь опытных агентов. Пока Хозяева переигрывают нас по всем статьям. Нам ни в коем случае нельзя было засветиться – слишком много игроков топчется на этом маленьком пятачке. Мы нашли общий язык с ЦРУ, поскольку наши интересы в принципе совпали, но не факт, что нашей экспедиции не ставит палки в колеса МОССАД, или террористический интернационал, или колумбийская мафия, или и те, и другие, и третьи, и еще четвертые, и пятые, и шестые. Слишком много интересов пересекается в этой точке пространства, слишком многих интересуют открывающиеся здесь возможности, а дыр в системе безопасности видимо-невидимо. Да и как им не быть, если Зона постоянно расползается и защитные линии приходится все время обновлять…

Я повернулся к Донахью, который устало прислонился к сейфу.

– Вы-то, ребята, какого черта ввязались в эти шпионские игры? – спросил я. – Камачо понятно, а вам зачем это понадобилось?

Донахью утомленно закрыл глаза.

– Мы решили, что это будет интересно и даже забавно.

– Ну и как оно – забавно? – ядовито осведомился я.

– Уже не очень. Но по-прежнему интересно.

– Хе-Хе – ваш агент? – снова обратился я к Андрею.

– Да, – ответил тот. – Это он настоятельно порекомендовал нам тебя.

Похоже, Стеценко решил, что честность в отношении меня – лучшая политика. Или, может быть, он не собирается оставлять меня в живых, если нам удастся выбраться из катакомб и дотянуть до Периметра?..

– Сука, – с сожалением произнес я. – Когда Доктор его вылечит, убью гниду.

Ну, правильно. Как Хе-Хе нежно, ненавязчиво подталкивал меня к Темной долине по заказу своих кураторов, старался сделать ее одним из первых мест, куда следует заглянуть. А я, дурак, полагал, что разрабатываю маршрут по собственному разумению, лишь изредка соглашаясь с его подсказками. Еще и злился, что он подсказывает вроде бы самоочевидные вещи. А ведь если бы не он, так бы я их и таскал по всей Зоне и в долину повел бы уже совсем под конец, как и вышло в конечном итоге. Им же это было не с руки: Зона – все-таки не парк для прогулок и даже не колумбийские джунгли, здесь может случиться что угодно. Оно и случилось – мы остались без Хе-Хе. Я уверен, что если бы мы добрались до