Невеста каторжника, или Тайны Бастилии - Георг Борн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Священник принес в клетку скамейку, уселся на нее и усадил рядом Диего. Потом он выслушал исповедь осужденного. Диего без утайки рассказал все, что было с ним в жизни. Потом оба они молились, пока не перевалило далеко за полночь.
– Я хотел бы еще попытаться спасти твою жизнь, сын мой, так как ты совершенно предан воле Божьей, – задумчиво сказал священник, которому стало жаль несчастного креола.
– Нет, благочестивый отец! Я хочу умереть. Ничего не надо. Только останься со мной еще немного.
– Но ты же можешь еще совершить в жизни какое‑нибудь доброе дело и загладить им прошлое, сын мой!
– Здесь, в тюрьме, это невозможно. Здесь я все равно человек погибший. Здесь меня ждут сплошные страдания и преследования. А там я буду свободен и избавлюсь от всего, что гнетет меня. Нет, почтенный и благочестивый отец, молись со мной до утра, дай мне послушать твои добрые слова. Более у меня нет никаких желаний! Я охотно умру!
Духовник остался с Диего до рассвета и рассказывал ему о небесном блаженстве и милосердии Божьем.
А на рассвете раздался глухой барабанный бой.
– Приближается последняя минута, сын мой, – сказал духовник и подал креолу святое причастие.
Зловещий барабанный бой гулко разносился в утреннем воздухе. Дверь в клетку распахнулась. Вошли солдаты. Затем вошли офицеры и надзиратели, а за ними появился палач со своими помощниками. Все они увидели, что Диего ведет себя мужественно и готов идти на смерть.
Один из офицеров еще раз прочитал приговор и передал креола палачу. Лоренцо подошел к Диего и подал ему руку.
– Теперь ты принадлежишь мне, – громким голосом сказал он. – Я обязан исполнить приговор, и ты не должен стать моим врагом.
– Диего приветствует тебя, – ответил осужденный и пожал протянутую руку. – Диего не боится смерти. Он не чувствует ненависти к тебе. Он умирает охотно. Только хорошо исполни свое дело, Лоренцо.
– Одним ударом. Обещаю тебе!
– Тогда ты будешь моим другом, – отозвался креол.
Когда он выходил из клетки, издали донесся похоронный звон церковных колоколов – вперемежку со зловещим барабанным боем.
Солдаты окружили осужденного со всех сторон. Позади креола шагал палач с помощниками. Этот мрачный кортеж двигался по направлению к тюремному плацу. Здесь уже была приготовлена плаха с кожаными ремнями, врытая в песок. Вокруг неподвижными рядами стояли каторжники, которых заставили быть свидетелями казни. Надзиратели стояли каждый возле своего отделения. Комендант наблюдал за исполнением приговора из окна своего кабинета. Явился на казнь и радостно возбужденный Рошель.
Барабанный бой умолк. Конвой окружил лобное место, куда привели креола. Затем Диего в сопровождении духовника подошел к плахе, возле которой уже занял свое место палач. Один из помощников подал ему большой топор. Первые лучи восходящего солнца сверкнули на его лезвии.
Духовник в последний раз обратился к креолу.
– Пора прощаться, сын мой, – сказал он. – Настала минута искупления твоего преступного прошлого. Твое раскаяние и твои молитвы приготовили тебя к загробной жизни. Встань на колени и соверши свою последнюю молитву.
Диего немедленно повиновался. Духовник преклонил колени рядом с ним и громким голосом стал читать отходную.
Палач, его помощники, офицеры, надсмотрщики и каторжники – все обнажили головы.
Рошель протолкался сквозь строй солдат, чтобы получше разглядеть все подробности казни. Но он также хотел увидеть и каторжника номер пятьдесят семь, товарища креола по цепи. Рошель искал глазами и не находил Марселя. Где же он?.. Надо бы выяснить… Но Рошель не мог заняться поисками номера пятьдесят седьмого, так как тогда он лишил бы себя зрелища, доставлявшего столько удовольствия его бесчеловечной душе.
Между тем креол поднялся на ноги, обнял духовника и обернулся к каторжникам.
– Прощай, Марсель! – выкрикнул он. И тихо сказал палачу: – Лоренцо, я в твоей власти.
Помощники палача хотели было схватить осужденного, но креол оттолкнул их.
– Не прикасайтесь ко мне! – крикнул он. – Я сам положу голову на плаху! Отойдите!
Помощники отступили. Диего подошел к плахе, крепко обхватил широкую колоду руками и только после этого позволил помощникам палача привязать себя ремнями.
Палач Лоренцо левой рукой схватил Диего за волосы. Топор он держал в правой руке.
Топор сверкнул…
Через мгновение палач уже держал в руке окровавленную голову казненного, подняв ее высоко над собой, – чтобы все видели, как безукоризненно он сделал свое дело.
IX. НОЧНОЕ ВИДЕНИЕ
Палач Лоренцо и его помощники положили труп креола в гроб из черных досок. Крышку приколотили гвоздями, гроб поставили на повозку и повезли на тюремное кладбище.
Когда похоронная повозка остановилась на кладбище и помощники палача принесли гроб к свежевырытой могиле, к ним подошел Марсель. Обнажив голову, он тихо шептал молитву, прощаясь с Диего.
Ни сам палач Лоренцо, ни его помощники не обращали внимания на молившегося каторжника, торопливо засыпая могилу землей.
В это время к кладбищу подбежал запыхавшийся надзиратель Рошель.
– Ламберт! – закричал Рошель. – Ламберт, скорее сюда! Я его поймал! Он здесь, на кладбище!
Услышав эти крики, Марсель обернулся и увидел надсмотрщика Рошеля. Он понял, что настала минута, чреватая для него невообразимыми последствиями…
– Бунтовщик стоит над могилой казненного! – кричал Рошель, подбегая к Марселю.
Однако Марсель не тронулся с места и смело смотрел на надзирателя.
– Скажи‑ка, пятьдесят седьмой, где ты был во время казни, когда там обязаны быть все заключенные? – злобно щурясь, начал допрос Рошель. – Ты ведь не был на тюремном плацу!
– Не был, – спокойно ответил Марсель.
– А почему, каторжник? – так и подскочил надзиратель.
– Я не желал быть свидетелем кровавой казни, чувствуя глубокое сострадание к бедному креолу.
– Ты не исполнил приказ коменданта! Ты не был на казни потому, что считаешь несправедливым приговор проклятому креолу!
– Не поносите, по крайней мере, усопшего, надсмотрщик! – с презрением откликнулся Марсель.
– На этот раз тебе придется поплатиться за твое упрямство, каторжник! Посидишь ты у меня в одиночной камере!
– Вы не мой надсмотрщик, вы больны и освобождены от службы. Оставьте меня в покое со своими приказаниями, – сдержанно заявил Марсель. – Вот когда вы снова вступите в должность, тогда…
– Ага! – вскричал Рошель, разъяренный до крайности. – Таким образом ты рассчитываешь отделаться от наказания!.. Вздор, бунтовщик! Ламберт, иди сюда! Вот каторжник номер пятьдесят семь. Он не позволяет мне арестовать его. Он вообразил, что знает законы, и говорит, что я не на службе, а в отпуске. Докажи ему, что на этот раз он дорого заплатит за свое упрямство!
