Экстремальная археология (СИ) - Каменистый Артем

То, что рассказал Гасэт, разговорившийся после пары чарок, таки полученных от Кубы, мне, по большему счёту не требовалось. Ну зачем все эти страшилки выслушивать? Я и без леденящих кровь историй прекрасно знаю, что Первохрамы оставлять без присмотра нежелательно. Ведь поставлены они не где попало, а в особых местах. Их принято называть источниками первородной силы или как-то в этом духе. Единой терминологии нет. Некоторые смелые в суждениях исследователи даже полагают, что святые постройки своим присутствием эти источники порождают.

Религия, как таковая, здесь не имеет земных аналогов, однако общие черты присутствуют. Водятся фанатики, готовые преклоняться перед проявлением какой-либо высшей силы или всех их сразу до такой степени, что у них появляются знаки особых личных навыков. Как обычно, передавать их посторонним нельзя, то есть в стан таких людей ни во что не верящим проходимцам пробираться непросто. Этот своего рода естественный отбор позволил создавать истинные религиозные организации, а не глобальные коммерческо-политические структуры лишь прикрывающиеся мишурой религиозности ради торговли «опиумом для народа».

Что за таинства практикуют здешние ордена — это тайна на три порядка посерьёзнее пресловутых «архивов Ватикана». То, что там происходит, это сугубо внутреннее дело служителей высшим силам, и перед обычными аборигенами они в полной мере никогда не отчитываются, будь это даже сам император. Кланы, владеющие Первохрамами, по сути, владеют не храмовыми комплексами, а лишь землёй, на которой те стоят. Взаимоотношения сложные, аристократы вынуждены вести там себя по-особенному, и потому тоже знают далеко не всё. Но одно не вызывает сомнений: чем бы служители на сильных местах не занимались, это идёт на пользу привлекательности данных мест. Там всё живое цветёт и радуется, ничего нездорового не просматривается. Даже без величественных строений местность выглядит истинным храмом и прочее-прочее в таком духе.

Если же сильное место остаётся без присмотра, ситуация может ухудшиться. Особенно нехорошо это проявляется в тех случаях, когда запустение длится веками, а то и дольше. Ци там в личных резервуарах прибавляется быстрее, но эффект действует не только на параметры аборигенов. Это как раковая опухоль, способная стремительно разрастись в здоровом организме при хорошей кормёжке. Растительность приобретает уродливые формы, погода надолго удерживается аномально-нехорошая, с нарушениями всех мыслимых и немыслимых норм и осадков. И прочее-прочее-прочее.

Всякое случается. Нехорошее.

Почти хроническая засуха, гибель лесов на полуострове, скверная вода в источниках, нашествие акул-людоедов, полчища крабов-мутантов и прочие негативные явления вокруг Хлонассиса можно объяснить именно этим. Один из признаков того, что я на правильном пути.

Но этим негатив не исчерпывается. Один из почти обязательных штрихов к нерадостной картине: в такие «заброшки» стремятся пробраться различные нематериальные и частично-материальные существа. Вроде тех, от которых я в своё время знатно набегался вместе с Бякой и Мелконогом при заварушке на шахте «Красный глаз».

Как правило, сильные сущности прочно привязаны к постоянным ареалам обитания и не склонны менять их с лёгкостью, а всякие «перекати-поле» ничего серьёзного собой не представляют. Но для ничем не примечательных омег низовых ступеней просветления встреча с ними может завершиться нерадостными событиями.

Здесь же, в Хлонассисе, один из сильнейших Первохрамов оставался заброшенным с тех самых времён, о которых достоверно почти ничего не известно. Девяносто девять процентов информации о той эпохе — легенды да всякие небылицы, а оставшийся один под большим сомнением.

В одном нет сомнений, — это происходило настолько давно, что тот период, возможно, следует называть геологическим, а не историческим.

К месту силы за это время успело стянуться столько всякого нехорошего, что когда основатели Хлонассиса «выпустили джинна из бутылки», тут же горько пожалели, что польстились на древние камни. Не просто так у степняков эти места издавна считались нехорошими. Скот они на западном побережье не пасли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В итоге немало сил пришлось потратить, как и денег на наёмников, специализирующихся на сражениях против такого рода существ. Возможно, именно те события и дали старт нарастанию лавины проблем, по результатам борьбы с которыми власть попала не к самым прекрасным людям. Те кое-как порядок навели, но полностью подземелья не вычистили. Остались там несколько особо упрямых сущностей, от которых вреда не наблюдалось, потому что на поверхность они не стремились. Но к ним забираться чревато, — это стоило жизни нескольким охотникам за древними сокровищами.

Но охотились они за ними недолго. Когда в городе прочно обосновался клан Данто, в какой-то момент аристократам захотелось изучить древнее место на предмет получения материальной выгоды. Направили что-то вроде экспедиции. Случилось это давно, что именно там происходило, точно никто не знает. Одни говорят, что исследователи погибли. Другие, что те пусть и не все, но вернулись, рассказывая ужасающие вещи про само зло, обитающее на дне мрачного подземелья.

В общем — дело тёмное.

Одно не вызывает сомнений: именно по результатам тех событий подземелье признали бесперспективным в плане наживы. Возможно, действительно нарвались на что-то такое, с чем провинциальный мелкий клан не справился, а подпускать к такой теме посторонних — чревато. Потому замалчивали сам факт существования чего-то древнего, навязывая догму, что первые люди на побережье прибыли на «Хлонассисе». Мол, не было здесь до них никого и ничего. Даже степняки не забредали.

Также нельзя исключать, кто-то докопался до истинного предназначения подземелья, но эта информация не получила распространения. Местных правителей можно понять, ведь знание о том, что под городом располагается место силы, может привлечь нежелательное внимание. Есть немало серьёзных кланов, которым такой актив не помешает. И то, что его сложно использовать по назначению, не более чем досадная мелочь. Для некоторых главное — получить статус семьи, владеющей «эксклюзивной недвижимостью». Владыки Хлонассиса не настолько сильны, чтобы удержать столь ценный объект за собой. Потому и наводят муть на тему городских древностей.

Мне, неверное, повезло, что никто из приличных кланов не провёл столь же скрупулёзное исследование множества древних трудов. Если искать некую информацию целенаправленно, по крошкам много чего можно насобирать. И, вербуясь в плаванье на «Зелёную чайку», я был на девяносто с лишним процентов уверен, что проблемный Первохрам скрывается именно здесь. Надо лишь прийти и отыскать его. То, что в Хлонассисе некстати случилась очередная распря, лишь мелкая соринка в механизме моего плана.

А сейчас я не просто на след вышел, я теперь почти на сто процентов уверен, что до цели рукой подать.

Я теперь знаю то, о чём даже местные вряд ли догадываются. Ведь с момента попытки исследования подземелья прошло больше века. Память о древнем сооружении практически развеялась. Остались лишь сказки на тему ужаса, скрывающегося под Верхним городом, и отдельные пронырливые личности вроде Гасэта, которые совершенно точно знают, что в тех сказках присутствует зерно истины.

Но детали вору неизвестны. От него я ни намёка про Первохрам или испытательный комплекс при нём не услышал. Назначение подземелья либо забыто, либо мастерски скрывается.

А вот где оно располагается — не тайна. Основатели часть его раскопали и облагородили. Горожане используют её для своих нужд уже не первый век. А проход в опасные глубины перекрыли надёжной дверью, которую, вроде как, давно не открывали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но насчёт последнего Гасэт сомневается. Что-то кто-то ему нашептал, но конкретной информации нет. Мол, в последнее время дверь не успевают закрывать. Что-то там происходит. Возможно, закрытую часть подземелья используют в качестве надёжнейшего склада. А надёжный склад — это очень интересная для воров тема.